Егерь. Вызов - Николай Скиба

В отличие от остальной деревни, где дома лепились друг к другу, словно в поисках тепла, здесь каждое строение занимало солидный участок.

У входа в квартал стояли двое стражников. Обычные парни из деревни, только в кожаных жилетах и с дубинками. При виде меня оба напряглись — о моей болезни они явно знали.

— Стой! — рявкнул один, выставляя руку. — Тебе сюда нельзя, Макс. Ефим приказал, чтобы ты по деревне не шастал. Что ты тут делаешь? Тебя изгнали!

Я остановился в паре шагов от них. Актриса медленно обошла меня и заняла позицию слева. Серебристая шерсть переливалась в свете факелов, а грозовые глаза с холодным спокойствием изучали потенциальных противников.

— Не поверите, а я к старосте, — сказал ровно.

— Да ну? — второй стражник покрепче сжал дубинку. — А он велел тебе в лесу сидеть. Послушай, я сделаю вид, что тебя тут не было. Просто поворачивай обратно, пока хуже не стало.

Стражники переглянулись, явно не зная, как поступить. Приказ старосты был ясен, но появление Актрисы кардинально меняло расклад сил.

Хищница сделала шаг вперёд. Движение было неторопливым, почти ленивым, но оба стражника невольно отступили. Она не рычала, не показывала клыки — просто стояла, и этого хватало. Магический хищник, способный перерезать горло одним ударом когтей.

— Понимаете, — продолжил я, словно ничего не происходило, — дело касается долга моей матери. Думаю, староста захочет об этом поговорить лично.

Первый стражник сглотнул, глядя на рысь.

— Слушай, Макс… мы же тебя знаем с детства. Не создавай проблем. Если тебе нужно передать что-то старосте, скажи нам — мы донесём.

Я покачал головой.

— Ну… Это вы меня знаете с детства, скажем так. Ничего не могу поделать парни, некоторые разговоры ведутся только лично. Мне нужно пройти.

Напряжение в воздухе можно было резать ножом. Стражники понимали — силой они меня не остановят. Но главное — они видели красные татуировки на моих руках.

— Слушай, ну Макс же Зверолов, — неуверенно сказал второй охранник.

— Точно, тогда проходи, — наконец выдохнул первый, отступая в сторону. — Ефим сам велел пропускать Звероловов королевства без препятствий. Он и подумать не мог, что ты сюда сунешься. Но если что случится — мы предупреждали.

Я кивнул и прошёл мимо них. Актриса неторопливо последовала за мной, ни разу не повернув головы в сторону стражников.

Богатый квартал поражал контрастом с остальной деревней. Здесь не было покосившихся заборов и дырявых крыш. Дома стояли добротные, некоторые из качественного леса, с резными наличниками и крепкими фундаментами. У некоторых были небольшие сады с ухоженными клумбами.

Но дом старосты выделялся даже среди этого великолепия.

Двухэтажный особняк из тёмного дуба возвышался над остальными постройками. Перед входом раскинулся мощёный булыжником двор, в центре которого журчал родник, обложенный камнем. Вода тихо переливалась через край, стекая по желобку к огороду.

Железная ограда была украшена коваными розами.

Все это великолепие оплачивалось с торговли питомцами? Странно, с того момента как я попал в этот мир, Ефим ни разу не выходил в лес.

Я прошёл через ворота и остановился во дворе, прислушиваясь. За домом доносились голоса — негромкие, но отчётливые в утренней тишине. Мужские, уверенные, привыкшие к власти.

— … согласен, Ефим, ситуация требует решительных мер, — говорил незнакомый голос. — Барон обеспокоен участившимися нападениями на торговые караваны. Нужны дополнительные звери, поставки слабеют.

— Разумеется, — ответил староста. — Если пока опустить разговор о звероферме, то всё равно. Как я и сказал, для этого потребуются средства. Содержание стражи, снаряжение, эликсиры, провизия… Ловля всё тяжелее даётся.

Я осторожно выглянул за угол. За домом, в тени раскидистой липы, стояла просторная беседка с резными колоннами. Длинный стол был накрыт белоснежной скатертью и уставлен блюдами — жареная птица, свежий хлеб, масло в глиняных горшочках, мёд в хрустальных розетках.

За столом сидели четверо мужчин. Ефим занимал место во главе стола, его красные татуировки тускло поблёскивали в утреннем свете. Напротив него сидел мужчина лет сорока в дорогом камзоле — видимо, представитель барона. Рядом с ним — двое спутников, один из которых заметно выделялся.

На руках этого мужчины горели зелёные татуировки — не бледные, как у обычных Мастеров, а насыщенные, словно изумруды. Узоры извивались от запястий до локтей сложными переплетениями. Опытный боец, прошедший не одну серьёзную битву.

Идеальная ситуация для того, что я задумал.

Изначально планировал прийти к Ефиму один на один, договориться по-тихому — показать силу, но при этом дать ему шанс найти компромисс. Этот день всё-таки нужно было выиграть.

Но присутствие людей барона меняло всё. Ну что ж, поиграем его же оружием.

Я отступил в тень, мысленно обращаясь к Актрисе.

— Время произвести впечатление, малышка.

Рысь подняла голову, её серебристые глаза встретились с моими. В них мелькнуло понимание. Она поднялась, встряхнулась, и её шерсть заколыхалась, словно от невидимого ветра.

Я обошёл дом с парадной стороны и направился к беседке размеренным шагом. Не крался — шёл открыто, уверенно, как человек, который имеет полное право здесь находиться.

Разговор оборвался на полуслове, когда я появился в поле зрения. Все четверо мужчин на миг застыли, и я увидел, как на лице Ефима промелькнула целая гамма эмоций. Сначала удивление, потом раздражение, а когда рысь изящно вышла из-за моей спины…

Чистый, неприкрытый шок.

— Здравствуйте, — сказал я, останавливаясь в паре шагов от стола. — Прошу прощения за вторжение. Не знал, что у вас важная встреча.

Глава 3

Ефим проснулся с ощущением полного торжества.

Лучи солнца просачивались сквозь тяжёлые занавеси его спальни, освещая резную мебель из дорогого дуба и искусно выделанные шкуры редких зверей на полу. Он потянулся в кровати с мягким матрасом — привезённым из самой столицы — и довольно усмехнулся, разглядывая лепной потолок.

Завтра наступит день, которого он ждал больше недели.

Ефим поднялся и подошёл к окну, раздвинув занавеси. Его взгляд скользнул по ухоженному двору, мощёным дорожкам и кованым воротам. Всё это — плод его трудов. Десятилетия кропотливой работы, построения связей, устранения конкурентов. И завтра последняя угроза его власти исчезнет раз и навсегда.

Долговая ловушка, — мысль грела душу лучше утреннего чая. — Простая, изящная, безупречная. Никто не сможет упрекнуть меня в несправедливости. Налоги — дело святое. Лечение больного — благородное. Даже если этот мальчишка как-то обыграет хворь, долг-то остался.

Он прошёл к умывальнику и плеснул себе