Криминалист - Алим Онербекович Тыналин

— Нет, — я покачал головой. — Нет, все нормально. Просто, я много думаю.

— О чем?

— О работе, — ответил я честно. — О том, что будет дальше.

Дэйв улыбнулся.

— Знаешь, что будет дальше? Ты выздоровеешь, придешь в офис, познакомишься с ребятами. Начнешь карьеру в лучшей правоохранительной организации страны. Женишься на прекрасной девушке. Купишь дом в пригороде. Заведешь пару детей. Нормальная, хорошая жизнь.

Нормальная, хорошая жизнь Итана Митчелла.

Но я не Итан Митчелл. Я Итан Коул, гений-аналитик из будущего, который только что получил второй шанс.

Вопрос в том, что я с этим шансом сделаю?

— Да, — сказал я вслух. — Нормальная, хорошая жизнь.

Но внутри уже возник другой план.

Дэйв допил свой кофе и встал.

— Ладно, приятель, мне пора. Завтра утром снова загляну, перед тем как ехать на работу. Может, тебя уже выпишут, подвезу до дома.

— Спасибо, Дэйв, — сказал я. И это правда, я благодарен. Этот человек, которого я не знал, пришел навестить друга. Принес кофе, позаботился о моих родных. Настоящий друг.

Митчелл умел выбирать друзей. Это хорошо, мне понадобятся союзники.

Дэйв ушел, помахав на прощание. Дверь закрылась.

Я остался один в тишине палаты.

Медленно я встал с кровати. Подошел к окну, отодвинул штору.

Вид на парковку больницы. Машины внизу, все старинные, винтажные по меркам 2025 года. Ford, Chevrolet, Plymouth, огромные, угловатые, с хромированными бамперами. Ни одного японского автомобиля, ни одного электрокара.

Дальше городские огни Вашингтона. Здания ниже, чем я помнил. Нет современных небоскребов. Улицы освещены желтыми фонарями, не LED-лампами.

Другой мир. Другая эпоха.

Я посмотрел на отражение в стекле. Лицо Итана Митчелла смотрело на меня.

— Хорошо, — прошептал я отражению. — Ты хотел второй шанс? Вот он. Не облажайся на этот раз.

Я вернулся к кровати, сел, и начал думать и вспоминать.

Вспоминать то, что я помню о криминалистике, психологии, технологиях. То, что могу применить здесь и сейчас. То, что нужно внедрить осторожно, чтобы не вызвать подозрений.

Дактилоскопия уже существует, но методы сбора примитивны. Я знаю техники будущего.

ДНК-анализ появится только в 1984-м. Слишком рано, чтобы о нем говорить. Но я могу заложить основу.

Профилирование серийных убийц — только зарождается. Я знаю всю методологию XXI века.

Криминальная психология, я защитил по ней диссертацию.

Компьютеры есть, но примитивные. Однако я понимаю их принципы действия, могу ускорить развитие.

Список рос. Идеи, планы, методы.

К тому времени, как медсестра зашла дать мне вечернее лекарство, отсидел пять часов.

— Мистер Митчелл, вам нужно отдыхать, — сказала она строго. — А не сидеть.

— Извините, — я виновато улыбнулся. — Не мог заснуть.

Она дала мне таблетку и стакан воды. Я послушно проглотил. Она ушла, выключив свет, оставив только ночник.

Я лежал в темноте, ожидая, пока подействует снотворное.

Завтра меня выпишут. Я пойду в квартиру Митчелла, теперь мою квартиру. Начну изучать его жизнь. Его вещи, документы, фотографии. Стану им настолько, насколько смогу.

А потом пойду на работу в ФБР 1972 года.

И начну менять историю криминалистики.

Я закрыл глаза и погрузился в сон без сновидений.

Глава 3

Чужая жизнь

Медсестра закончила объяснять инструкции по уходу за швами на голове, когда я уже почти перестал слушать.

Голова раскалывалась. Не от боли, врачи дали мне достаточно обезболивающих, чтобы заглушить физический дискомфорт. Раскалывалась от мыслей, которые никак не могли уложиться в нужный порядок.

Два дня в больнице дали мне время свыкнуться с невозможным. Я умер. Проснулся в чужом теле. В 1972 году. Это не сон, не галлюцинация, не психотический эпизод после травмы.

Я проверял. Щипал себя. Считал пальцы, классический способ понять, спишь ты или нет. Читал надписи на стенах, в снах буквы обычно расплываются. Здесь все четкое, реальное, осязаемое.

— Мистер Митчелл? — медсестра смотрела на меня с легким беспокойством. Пожилая женщина, седые волосы под белой шапочкой, добрые морщинистые глаза. — Вы слушаете меня?

— Да, извините, — я кивнул, стараясь сосредоточиться. — Менять повязку каждый день, следить за признаками инфекции. Если температура поднимется, сразу звонить врачу.

Она улыбнулась, довольная.

— Правильно. И никаких физических нагрузок две недели. Покой, мистер Митчелл. Вам повезло, что обошлось без серьезных повреждений мозга. Господь хранил вас.

Господь. Я едва сдержал усмешку. Если Господь и вмешался, то его чувство юмора извращенное. Убить меня в одном времени, чтобы воскресить в другом, в чужом теле, за много лет до моего рождения.

— Спасибо, — пробормотал я.

Медсестра ушла. Я остался один в маленькой палате. Посмотрел на пакет с вещами Митчелла, которые принесли вчера. Одежда, постиранная после аварии, бумажник, связка ключей, наручные часы Timex с потертым кожаным ремешком.

Я медленно оделся. Белая рубашка, выглаженная кем-то из персонала больницы, серые брюки, черные ботинки.

Все сидело идеально. Конечно, это же теперь мое тело. Тело Итана Митчелла. Двадцать пять лет, пять футов десять дюймов, сто семьдесят один фунтов чистых мышц и армейской выправки.

Я в который раз посмотрел на себя в маленькое зеркало над раковиной. Квадратная челюсть, светлые волосы, коротко подстриженные, голубые глаза.

Лицо загорелое, здоровое, если не считать повязки на виске. Красивое лицо, честное, открытое. Лицо человека, которому доверяют.

Не мое лицо.

Я провел пальцами по щеке, ощущая легкую щетину. Странное чувство.

Мои руки, но не мои. Шире в ладонях, короче пальцы. Мозоли на ладонях, от чего? Память Митчелла всплыла сама собой: тренировки по рукопашному бою в Квантико, упражнения на турнике, отжимания до изнеможения.

Память. Это самая странная часть. Воспоминания Митчелла присутствуют в моей голове, но словно через мутное стекло. Размыто, обрывками.

Но эти воспоминания чужие. Как фильм, который я посмотрел, но не прожил сам.

Мои настоящие воспоминания острые, четкие, болезненно детальные. Двадцать девять лет жизни Итана Коула. Сиэтл, MIT, ФБР. Родители-инженеры, одиночество, компьютеры, алгоритмы. Дело Меррика. Грузовик на перекрестке.

Смерть.

Я сжал край раковины, чувствуя, как мышцы напрягаются. Сильные руки. Это тело намного крепче, чем мое прежнее.

В прошлой жизни я никогда не занимался спортом, проводил дни за компьютером, питался пиццей и энергетиками. Митчелл служил в пехоте, прошел через армейский ад подготовки, таскал на себе боевую экипировку по джунглям Вьетнама.

Интересно, как долго я смогу управлять этим телом, не выдав себя? Коллеги ожидают увидеть Митчелла, простого парня, солдата, человека действия. Вместо этого получат меня, высокомерного интеллектуала, который привык думать, а не драться.

Медсестра вернулась с коляской.

— Правила больницы, — сказала она с улыбкой. — Все пациенты