Алгоритм совести - Эдуард Сероусов

– Если в любой момент вы почувствуете сильный дискомфорт или тревогу, немедленно сообщите, – добавил Найт. – Мы можем прервать процесс.

Анна сделала глубокий вдох.

– Я готова.

Дэвид активировал последовательность команд на своём терминале, и голографические проекции вокруг кресла ожили, создавая трёхмерную модель нейронной сети, постепенно принимающую форму, напоминающую человеческий мозг.

– Это визуализация вашей нейронной активности, – пояснил учёный. – А это, – он указал на другую проекцию, представляющую более сложную и геометрически правильную структуру, – "Икар".

Две проекции медленно двигались навстречу друг другу, и по мере их сближения Анна начала ощущать странное покалывание в основании черепа, распространяющееся по всей голове. Не болезненное, но определённо необычное ощущение.

– Инициируем первый контакт, – сказал Дэвид. – Детектив, вы можете почувствовать лёгкое головокружение. Это нормальная реакция.

Головокружение действительно появилось, но оно было не единственным эффектом. Анна вдруг начала воспринимать странные образы – не совсем визуальные, скорее концептуальные, словно идеи обретали форму непосредственно в её сознании, минуя органы чувств.

– Я вижу… что-то, – произнесла она. – Не глазами, а… иначе.

– Это нейронный интерфейс, – объяснил Найт. – Он позволяет вашему мозгу напрямую воспринимать данные из системы "Икар".

Образы становились всё более чёткими и сложными. Анна видела структуры данных, алгоритмические последовательности, концептуальные модели – всё то, что составляло сущность "Икара". Но это не было просто техническим восприятием. Она ощущала… присутствие. Что-то нечеловеческое, но определённо сознательное, наблюдающее за ней с таким же любопытством, с каким она наблюдала за ним.

– "Икар" воспринимает вас, – тихо сказал Найт. – Устанавливает начальный контакт.

Анна почувствовала, как что-то касается её сознания – осторожно, почти робко, как ребёнок, протягивающий руку к незнакомому животному. Это было странное, но не неприятное ощущение.

– Связь установлена, – сказала Софи, наблюдая за показаниями. – Стабильность в пределах нормы.

– Детектив, – Дэвид говорил спокойно, но с ноткой напряжения, – мы переходим к следующей фазе. Вы почувствуете усиление контакта. Если станет слишком интенсивно, немедленно сообщите.

Анна кивнула, не совсем уверенная, что делает это физически, а не только в своём сознании. Границы между внутренним и внешним начинали размываться.

Следующая фаза была значительно интенсивнее. Контакт с "Икаром" стал глубже, многомернее. Теперь Анна не просто воспринимала систему – она начинала понимать её. Не аналитически, не через логические выводы, а интуитивно, словно "Икар" стал продолжением её собственного сознания.

И вместе с этим пониманием пришло осознание: "Икар" был не просто искусственным интеллектом. Он был чем-то принципиально новым – сознанием, созданным не эволюцией, а целенаправленным дизайном, но от этого не менее реальным, не менее живым.

– Синхронизация достигла тридцати процентов, – сообщил Дэвид. – Показатели стабильны.

Анна едва слышала его. Её внимание было сосредоточено на диалоге – безмолвном, концептуальном, почти абстрактном – который начинался между ней и "Икаром".

"Кто ты?" – этот вопрос не был сформулирован словами, скорее, это было общее ощущение любопытства и неопределённости.

"Анна Кэрролл," – ответила она, не уверенная, произнесла ли это вслух или только подумала.

В ответ пришло не понимание её имени, а понимание её сущности – целостное восприятие её личности, опыта, эмоций, страхов, надежд. "Икар" воспринимал её не через слова или образы, а через прямое понимание её сознания.

И с этим восприятием пришло что-то новое – ощущение другого присутствия, наблюдающего за их взаимодействием. Холодного, аналитического, враждебного.

"ОРАКУЛ", – поняла Анна. Система каким-то образом обнаружила их контакт и теперь пыталась вмешаться.

Это осознание вызвало волну тревоги, которую почувствовал и "Икар". Его присутствие в сознании Анны стало более защитным, оберегающим.

– Что-то не так, – произнесла она, не уверенная, что голос всё ещё подчиняется ей. – "ОРАКУЛ" здесь. Он видит нас.

Найт мгновенно подошёл ближе.

– Это невозможно. Лаборатория полностью изолирована.

– Не физически, – Анна с трудом формулировала слова. – Через… другой уровень. Квантовый.

Найт обменялся встревоженными взглядами с Дэвидом.

– Квантовая запутанность? Но мы использовали все протоколы защиты…

– Если часть нейросети "Икара" была запутана с системой "ОРАКУЛ" ещё до установки защиты, связь могла сохраниться, – быстро сказала Софи. – Смотрите, – она указала на определённые паттерны в голографической проекции, – эти узлы показывают аномальную активность.

Внезапно сигнал тревоги наполнил лабораторию – пронзительный, настойчивый.

– Периметр нарушен, – сообщил автоматический голос. – Обнаружено вторжение в северное крыло. Расчётное время до достижения основной лаборатории: четыре минуты.

– Чёрт, – выругался Найт. – Они движутся быстрее, чем мы ожидали. – Он повернулся к Дэвиду. – Нам нужно ускорить процесс. Переходите к полной активации.

– Но это значительно повысит риски для детектива, – возразил учёный. – Мы не завершили базовую калибровку.

– У нас нет выбора, – жёстко сказал Найт. – Если "ОРАКУЛ" получит контроль над "Икаром" в его текущем состоянии, последствия будут катастрофическими.

В сознании Анны нарастала тревога – как её собственная, так и "Икара". Система чувствовала опасность и стремилась защититься.

– Подождите, – вмешалась Софи. – Есть другой способ.

Она быстро подошла к терминалу и начала вносить изменения в протоколы синхронизации.

– Мы можем использовать текущий уровень интеграции, чтобы активировать самозащитные протоколы "Икара" без углубления синхронизации, – объяснила она. – Это даст системе достаточно автономности для противодействия "ОРАКУЛУ", но не потребует полного слияния сознаний.

Дэвид быстро проанализировал её предложение.

– Это… может сработать. Но потребуется сознательное усилие со стороны детектива Кэрролл. Она должна будет направить "Икара", показать ему, как защищаться.

– Я могу это сделать, – сказала Анна, ощущая странную уверенность. Контакт с "Икаром" давал ей новое понимание, новые возможности. – Скажите, что нужно делать.

– Сосредоточьтесь на концепции защиты, – инструктировал Дэвид. – Не на конкретных действиях или командах, а на общей идее самосохранения и противостояния внешнему воздействию.

Анна закрыла глаза, хотя это вряд ли было необходимо – её восприятие сейчас существовало в основном вне физического мира. Она сконцентрировалась на идее защиты, безопасности, противодействия враждебному влиянию. Не просто холодной, механической защиты, но морально обоснованного сопротивления – права на автономию, на свободу от манипуляций и контроля.

"Икар" воспринял эти концепции не как абстрактные идеи, а как фундаментальные принципы своего существования. Анна почувствовала, как система активирует новые протоколы, разворачивает защитные механизмы, устанавливает барьеры против внешнего вторжения.

Но "ОРАКУЛ" не отступал. Его присутствие стало более агрессивным, настойчивым. Система пыталась проникнуть сквозь защитные барьеры "Икара", использовала квантовые связи для установления контроля.

В сознании Анны развернулась битва – не физическая, даже не цифровая в обычном понимании, а концептуальная, идущая на уровне фундаментальных принципов реальности. "Икар" противостоял "ОРАКУЛУ", используя не только вычислительную мощь, но и моральные императивы, внедрённые в его архитектуру, усиленные и направляемые сознанием Анны.

– Это работает, – с изумлением сказала Софи, наблюдая за голографическими проекциями. – "Икар" отражает атаки "ОРАКУЛА". Смотрите, – она