Лето, пляж, зомби. Окталогия - Наиль Эдуардович Выборнов

Я кивнул. — Слушаю, товарищ полковник.

Гром развернулся и двинулся прочь. Похоже, что в город они не суются, и им нужны сведения из первых рук. Ну, на их месте я бы тоже не особо рисковал, разве что по краю прошелся бы, да повытаскивал, что плохо лежит.

— Выживших в городе много? — тут же он взял быка за рога.

— Я про несколько групп слышал, — ответил я. — Еще, говорят, ОМОНовцы скооперировались и тоже там сидят. Но они теперь такие… Полубандиты. И с каждым днем выживших все меньше становится, потому что их зомби кошмарят, ну и друг друга они тоже режут.

— Почему не выходят? — спросил он.

— Сложно, машин нет, — пожал я плечами. — Нам очень повезло, что мы выбрались. Удалось несколько старых тачек найти, которые ЭМИ удар пережили.

— Да, понятное дело. А пешком?

— Хрен выйдешь, — покачал я головой. — Сожрут. Зомби просто охренеть как много. А как ближе к центру двинулись, там еще хуже. И разрушения после боев есть. Нам повезло, говорю же.

— Машины, стволы, — проговорил он. — Ну тут не просто везение, однозначно.

— Наверное.

— Остаться хотите? — спросил он. — Нам нормальные люди нужны.

— Нет, — тут же покачал головой я. — Мы к мосту поедем.

— К мосту, — хмыкнул он. — А доедете? Мы лично не рискуем.

— Вообще ни рискует никто? — удивился я.

— Кто-то и хотел бы, но приказа я не даю, — он покачал головой.

— А почему? — спросил я. Если честно, я до сих пор этого не понимал. — Почему так-то? У вас техника, БТР вон стоит. Пару автобусов добыть из туристических, их полно. Погрузить всех, да рвануть.

— Потому что мы тут не просто так. Людей из окрестных селений спасаем. Это первое. А второе — не верю я, что можно доехать. У тебя как с памятью, помнишь, что перед этим на полуострове творилось?

— Я не знаю, сколько в коме провалялся, — я покачал головой. — Да и как в госпиталь попал не помню.

— Перед тем, как связь пропала, говорили, что такая петрушка по всему Крыму. Симферополь потеряли практически сразу, там очень быстро все развернулось. Да чего говорить, даже до сел малых дошло. Что еще хуже: оккупанты эти ебаные, они никуда не делись, скорее всего. Ты по южному берегу ехать собрался?

— Да, — кивнул я.

— Рискованно. Там бои шли много где. Ну и дорога — узкая, серпантин, через горы, перекрыть легко.

— Все равно лучше, чем через Симферополь, — качнул я головой. — Сам же говоришь, что его быстро потеряли. Но мы все равно поедем, товарищ полковник. Надо хотя бы попытаться выбраться отсюда. Не думаю я, что по всей России так.

— Ладно, — сказал вдруг полковник. — Если уж поедете туда, то не порожняком. Дадим вам связь. Ее, сука, словно глушит кто-то, конечно, но может все-таки сработает, тем более раций этих у нас. Если получится — выйдешь на связь, попытаешься сообщить, что там. Не обяжу я тебя этим сильно?

— Да без проблем, — развел я руками, но решил все-таки выпросить что-то для себя. — А коротких раций у вас нет? Хотя бы двух-трех. У нас две машины и мотоцикл, и без связи ехать сложно.

— Короткие самим нужны, — он поморщился. — Что, в городе достать не удалось? Стволы взяли, машины тоже, а раций нет?

— На окраинах все магазины разграблены, а чтобы в центр лезть, — сказал я. — Кроме меня еще один боец, да и тот старик совсем. Да и… Там военные.

Услышав это, он подался чуть вперед.

— Точно? Сам видел?

— Косвенно, — я усмехнулся. — Видел дезертиров из них. Вот от них и слышал, что на большой земле может все нормально быть. На мосту, правда, говорили, кордоны стоят.

— Ставили, — кивнул он. — Но есть информация и о том, что в других городах та же история началась.

— Слышал, Гром рассказывал. Но мы все равно поедем, товарищ полковник, попытаемся выбраться. Рацию, конечно, возьмем, если получится, свяжемся, расскажем, что происходит. Вы, значит, к побережью не ездили?

— Нет, — он покачал головой. — Не могу я так рисковать.

— Ладно, — сказал я и повернулся, услышав стук клавиш. Увидел, как один из мужчин в военной форме что-то набирает на ноутбуке. И тут мне в голову ударила мысль: а что если…

— У вас тут армейцы, я вижу, так? — спросил я.

— Да, прибились, — кивнул Сафин.

— А баз армейских нет? По военнослужащим?

— Какие-то есть, — без особого энтузиазма проговорил он. — Но не все, естественно.

— Можно личный номер пробить? — спросил я, снял с шеи жетон и протянул ему.

Полковник взял жетон, посмотрел на него, повертел в пальцах. — Сохранил, — кивнул он. — Уже что-то.

— Единственная вещь, которая со мной осталась, — ответил я. — Когда в себя пришел, на шее висел. — Пошли, — сказал он, поднялся и двинулся к тому самому лейтенанту, что копался в ноутбуке. Тот обернулся, и полковник протянул ему мой жетон. — Климов, пробей. — Есть, — коротко отозвался тот и принялся вбивать данные.

Я сделал шаг в сторону, наблюдая, как его пальцы шуршат по клавишам. В церкви снова стало тихо: только скрип кресел и стрекотание кулера ноутбука, которые терялись под высоким куполом.

Прошло секунд десять. Климов нахмурился. Ещё постучал по клавишам, потом поднял голову — Есть совпадение… Но доступ ограничен. — Что значит «ограничен»? — чуть сузил глаза Сафин. — Файл отмечен как «засекречено». У меня такого уровня доступа нет.

Он перевёл взгляд на меня.

А у меня в голове будто кто-то включил приглушённый гул. Засекречен. Нет, ну в больнице все истории болезни были помечены, как «Неизвестен», но это, возможно, какие-то меры предосторожности или попытки скрыть реальные потери. Но все-таки…

— Ты уверен, что не помнишь, кто ты? — спросил Сафин с явной иронией в голосе. — Уверен, — ответил я. — Иногда что-то всплывает. В последнее время даже лица появляться стали, но о себе практически ничего не помню.

Полковник чуть наклонился вперёд. — Если твое дело засекречено, то ты определенно не был обычным стрелком. Так что думай, «Сергей».

Имя мое он произнес так, что было понятно, что настоящим его уже не считает. Климов молчал, но смотрел на меня с интересом.

— Ладно, — выдохнул Сафин. — Не знаю, кем ты раньше был, но мы теперь все, считай, гражданские. Иди к своим, передохни, потом рацию принесут. А там и дальше двинете.

Глава 3

Поводов задуматься тут было предостаточно. Да и разочарование определенное в душе присутствовало, потому что я думал, что все: есть базы, и сейчас я наконец-то