Два часа до конца света. Том II - Виктор Маршанский

— Так, она сейчас отключится, снизьте подачу фтора на двенадцать процентов! — Голос Белой снова откуда-то донёсся.

Вглядевшись в белые пятна, снующие вокруг, Вера узнала в них сотрудников, одетых в медицинские халаты. Они производили какие-то манипуляции с прибором, покрывающим тощее тело носительницы. Трубки, вылезающие из-под кожи, расходились в стороны, и тянулись куда-то на десятки метров, где интуиция девушки теряла силу.

— Очнитесь, барышня! — Чёрное пятно, оказавшееся Анной Белой, привлекло к себе внимание, сорвав с лица ведьмы кислородную маску.

— Никакая она вам не барышня! — Воскликнуло пятно в джинсовой куртке, очевидно, являющееся Константином. — Вера, очнись!

— Я здесь. — Тихо произнесла девушка. — Я снова умерла?

Зрение постепенно прояснялось. Теперь ведьма могла разглядеть птицу, сидевшую на правом плече Анны.

— Пока ещё нет, — вкрадчиво объяснила женщина. — Устройство, к которому ты подключена, зовётся Вавиловской Фторсетью. У неё много применений, но основная — сдерживания безнадёжных носителей и носительниц.

— Это я-то безнадёжна⁈ — Скривилась в ответ Вера, сощурив изумрудные глаза. — Да я тебя захуярила там!

Звук каблуков эхом распространился по ангару: Анна ненадолго отошла от катафалка, чтобы вернуться спустя несколько секунд, держа в руках какую-то красную папку.

Раскрыв её, Белая проговорила, всматриваясь в строки:

— Нам тут из Самары передали кое-какие данные.

Послышался разочарованный стон. Тот старый козёл всё-таки не соврал. У них и правда есть досье!

Удовлетворённая реакцией девушки, Анна принялась листать бумаги:

— Итак, на тебе такие нарушения, как систематические кражи из алкогольных магазинов…

— Что? — Вера повернула голову, и посмотрела на Белую с недоумением. — Серьёзно?

Константин в этот момент увлечённо разговаривал с одним из ассистентов, задавая вопросы о тонкостях работы машины.

— Ну, простите. Я хотела напиться, — виновато пояснила ведьма, — а денег у меня как-то не водилось.

— … также присвоение чужого жилья, — сухо прочитала Анна.

— А что мне оставалось? Я ушла из дома, мне негде было жить! А та женщина всё равно умерла в холоде и одиночестве. Труп забрали службы, родственников, очевидно, не было, так что я просто заперла дверь с помощью дисциплин второго порядка, отводящих особо любопытных гражданских. Что в этом плохого?

— Кроме этого, — продолжила Белая, — нахождение в «зелёных» зонах без надлежащей регистрации…

— Блять, да я вообще не знала, что есть ещё кто-то, кроме нас, — Воскликнула Вера. — Я даже не в курсе, что это за «зелёные» зоны!

— Ну, и, наконец, несколько срывов Маскарада как результат небрежного отношения к тауматургии. О, тут и фото есть. Ты что, ливитируешь здесь? — Открепив от файла фотографию, Анна продемонстрировала её ведьме.

Всмотревшись в снимок, Вера вспомнила тот день, когда она вошла к себе домой, залитая собственной кровью и водой, пролившейся на неё во время грозы. Она тогда умерла в девятый раз, и кажется, что это было так давно: Полдень всё ещё представлялось ей доброй, а мать — живой.

— Я… — неуверенно произнесла девушка, — я здесь дерусь с Ржавчиной. Блуждающей Ржавчиной.

— Ты имеешь в виду, блуждающее войско из старых легенд?— Анна с задумчивым видом убрала фотокарточку обратно в папку. — Не думала, что они ещё водятся где-то.

— В Самаре не искали? — Съязвила Вера, подняв бровь.

Подойдя почти вплотную к катафалку, женщина прожгла её взглядом:

— Тебе повезло, что я проклята, и могу выжить после всех твоих кульбитов. А если бы той ночью тебе повстречался гражданский?

— Он бы убежал к чёрту, — твёрдо ответила Вера.

— Дай-ка я тебе кое-что покажу, — произнесла Анна, схватилась обеими руками за чёрные ручки, и развернула катафалк на сто восемьдесят градусов. Второй ассистент, который до этого молча снимал показания с устройств, недоуменно уставился на Белую. Дёрнув рычаг у изголовья Веры, Анна приподняла подголовник, демонстриря узнице противоположную стену Полигона. Сама стена была не видна. Её заслоняли огромные стеллажи, на полках которых стояли сотни кроватей. В каждой из них находилось обезвоженное тело носителя, подключённое к Фторсети. Сотни и сотни трубок тянулись к ним, беря начало откуда-то за пределами ангара.

Ткнув указательным пальцем в бумаги, Анна проговорила:

— Если бы к этому списку добавилась хотя бы одна, даже случайная смерть гражданского, ты бы оказалась на одной из этих полок не приходя в сознание.

— Что это? — Прошептала Вера, сконцентрировав взгляд на одном из носителей, больше походившим на мумию.

— Лоботомия. У системы Вавиловской Фторсети есть режим, который ежесекундно проводит дезорганизацию нейронов, мешая тлеедам запустить работу мозга и, как следствие, сознания. Каждый из них отбывает свой собственный срок в тёмной комнате.

— Это же варварство, — так же тихо возразила девушка.

— Ты преувеличиваешь, — отмахнулась Анна. — Меня как-то закрыли на год в ящике с солью. Вот это было варварство. Старейшие из этих моделей содержат в своей конструкции соляной раствор, так сказать, щадящий вариант.

— Но этот вариант ничем не лучше.

— Согласна. Поэтому, если хочешь передвигаться свободно, нужно идти на контакт с людьми. А не обрушивать весь свой тауматургический арсенал, ясно?

С трудом оторвавшись от погрузчика, водружающего очередной катафалк на верхнюю полку стеллажа, Вера посмотрела на женщину.

— Можете ещё на пару часов отключить меня? Хочу выспаться.

— М-да, — с каменным лицом заключила Анна, а затем отошла к ассистентам. — Я к Виноградовой с отчётом. Как соберёте с неё все биомаркеры, передайте их в службу безопасности. Можете плюсом поставить ей клеймо на задницу…

— Эй! — Воскликнул Константин. — Полегче.

— Ах, да, — вздохнула Белая. — Ты же ещё. Раз уж ты отбываешь наказание, будешь присматривать за этой помешанной. Вернусь, допрошу её.

— Вы обещали ограничиться психотерапией, — напомнил Константин.

— Именно о ней я и говорю. — Бросила Анна, направляясь к выходу.

* * *

Комплекс «Рост», 18:00

Солнце заходило за горизонт. Боец МОГ «Штиль», одетый в броню с головы до ног, совершал обход по внешнему периметру завода. На плече у него висел автомат, а лицо скрывала балаклава. Каждые тридцать минут он останавливался, сверялся с часами, затем снимал с поясничного крепления рацию, и проговаривал фразу, уже набившую оскомину:

— Заря-заря, это Девятый. Периметр чист.

— Девятый, это Заря. Вас понял, продолжайте патруль.

Вернув рацию на место, солдат продолжал движение по маршруту вокруг Комплекса. Чтобы его обойти, требовалось ровно двенадцать часов. За