"Фантастика 2025-115". Компиляция. Книги 1-27 - Дмитрий Валентинович Янковский

И запросто отправил бы на смерть, будь в этом хоть крупица его личной выгоды. Внучка второго сорта… Как думаешь — чего ради мне рассказывать ему секрет, за который можно попросить что угодно?

К примеру — титул сиятельной маркизы и гражданство Третьей Республики… Интересно, сколько у нее еще в запасе тайн, торгуя которыми можно запросто прожить хоть до ста лет, купаясь в золоте?

Это я обязательно выясню. Но, пожалуй, все-таки в другой раз.

— Ладно. Пожалуй, стоит хотя бы попробовать. — Я махнул рукой. И на всякий случай уточнил: — А ты сама была там, внизу? Ходила в Зимний под Невой?

— Всего один раз. — Оля поежилась, будто в усыпальнице вдруг стало холодно. — И больше не собираюсь.

— И почему же? — вздохнул я.

— Сам увидишь.

Глава 23

Шаг вниз. Еще один. За спиной щелкнула крышка саркофага — Оля закрыла проход, не дожидаясь команды. Я хмыкнул. Надеюсь, впереди меня действительно ждет тайный ход. Забавно выйдет, если девчонка в очередной раз затеяла двойную игру и сейчас просто закрыла меня в усыпальнице. С нее станется.

Я порылся в сумке на поясе и отыскал фонарик, купленный еще утром в газетном киоске. Пальцы нащупали кнопку, та щелкнула, и узкий, но неожиданно яркий луч света прорезал тьму. Внимательно глядя под ноги, я двинулся вперед.

Ступени под ногами скрипели, и, кажется, даже прогибались. Возможно, это было лишь плодом моего воображения, но я бы не удивился, окажись так на самом деле. Вряд ли сюда присылали рабочих для планового ремонта… последние лет этак сто-двести.

Лестница оказалась до неприличия длинной. Чтобы пройти ее целиком, мне пришлось уйти под землю метров на десять, не меньше. Спустившись, я перевел дух и огляделся.

Квадратное помещение, выложенные из камня стены, сырость, затхлость и крысиный помет. Слева — темный зев, из которого тянуло холодом и затхлостью. Оля не обманула — тоннель действительно уходил в сторону реки.

— Ну здравствуй, подземная романтика, — буркнул я себе под нос.

Узкая каменная кишка тянулся вперед на десятки метров. Со свода капала вода, собираясь в лужицы между потрескавшимися плитами. Влажный воздух забрался под футболку, и она тут же начала липнуть к спине. Пахло то ли болотом, то ли канализацией… Удивительно, как тут все вообще до сих пор не затопило.

Шагов через тридцать состояние тоннеля резко ухудшилось: появились крепи, подпорки, какие-то арочные конструкции… Все-таки за ходом следили. Даже интересно, что стало с работягами, которые занимались ремонтом. Я бы не сильно удивился, узнав, что бедняг замуровали где-нибудь неподалеку — прямо в кладке.

По мере продвижения стены сужались, а потолок опускался. Еще через полсотни шагов мне даже пришлось наклониться. Фонарик выхватывал из темноты ками, заросшие плесенью, и совсем уж старые крепи. Эту часть тоннеля, похоже, не обновляли с момента его создания.

Как его вообще вырыли? Почти половина километра под Невой… Готов спорить, без использования Дара здесь не обошлось.

В отдалении послышался шорох, и рука сама легла на рукоять пистолета под футболкой. Как я ни старался себя убедить, что здесь нет и не может быть никого, кроме меня, воображение настойчиво рисовало весьма странные и пугающие картины.

Как мальчишка, ей-богу! Впрочем, в такой обстановочке поневоле начнешь дергаться от каждого звука. Луч фонаря осветил крупную крысу, и я расслабился. Зверек, встав на задние лапы, несколько мгновений разглядывал меня глазами-бусинками, потом фыркнул и рванул вдаль.

Надеюсь, не наткнусь на несколько сотен его собратьев. Только с крысами воевать осталось. А они здесь, наверное, голодные…

Чем дальше я уходил под землю, тем сложнее становилось дышать. Поток воздуха исчез, стены будто начали сжиматься, и тоннель стал напоминать глотку какого-то каменного чудовища. Через каждые несколько шагов под ногами плескались лужи — сначала редкие, а потом вода пошла сплошняком.

И совсем скоро она покрывала пол сплошной рябью, отражая свет фонаря мутными пятнами. Кроссовки я промочил давно, и уже даже не пытался выбирать дорогу — все равно мутная и холодная жижа поднялась уже чуть ли не по щиколотку.

На сводах потолка блестели капли — густые, ленивые. Они срывались с потрескавшейся кладки и падали вниз с четким, почти музыкальным звуком. Кап… кап… кап… Где-то ближе к центру тоннеля капало сразу в нескольких местах — как будто невидимый дирижер устроил здесь репетицию для симфонии протечек.

Я замедлил шаг. Судя по ощущениям, я уже почти добрался до середины реки. О количестве метров воды на головой не хотелось даже думать, но раз уж тоннель продержался столько лет, вряд ли ему так уж захотелось бы обвалиться сейчас.

— Вот же ж накопали, — хмыкнул я, не сдержавшись. — Екатерина свет Алексеевна, явно была женщиной феноменальных талантов, если мужики к ней по такому маршруту бегали…

Слабо верилось, что кто-то из фаворитов императрицы в здравом уме и трезвой памяти добровольно шел по этим подземным кишкам. Впрочем, это вполне могли быть и просто сплетни, и их правдивость сейчас меня интересовала в самую последнюю очередь.

Потолок опустился еще ниже — пришлось сложиться чуть ли не вдвое. Лужи стали глубже. Холодная вода неторопливо ползла вверх по штанам, а хлюпанье в кроссовках уже почти стало привычным. Где-то позади снова пробежала крыса.

Надеюсь, что крыса… Хотя, кому здесь еще быть?

Развлекая себя жутковатыми сценариями, которые отлично подошли бы для какого-нибудь второсортного фильма ужасов, я продолжал двигаться вперед, и минут через пять воды под ногами стало ощутимо меньше. Лужи поредели, а капли с потолка почти исчезли. Пахнуть стало не столько гнилью, сколько пылью — сырость понемногу уступала место затхлости.

Видимо, я миновал участок под Невой. Тоннель понемногу пошел вверх. Визуально это было почти незаметно, но идти стало чуть сложнее. А вскоре фонарик выхватил из темноты нечто, похожее на ступени. Каменные, широкие, изъеденные временем.

Похоже, конец пути… Точнее, середины — но худшая половина уже позади.

Я остановился и провел лучом по стенам.

Обнажившиеся кирпичи. Следы опаленной штукатурки. Где-то в боковой нише — старая ржавая цепь, с одной стороны оборванная, с другой — прикованная к скобе, замурованной в стену. В тусклом свете фонаря это выглядело весьма… В общем, весьма.

— Ну, спасибо тебе, Оля, — пробормотал я, — за эстетические удовольствия. Теперь понятно, почему ты больше не хочешь сюда спускаться.

Тут и правда было… жутковато. Я бы не удивился, увидев прикованный к стене скелет — в заплесневелой мантии