Мастер молний. Книга I - Яков Барр

же их воплотили, после чего я заставил ее вспомнить, как сделать его адаптивным к фигуре. Ну и конечно же, как создать вокруг себя тепловой кокон, как пополнять его «батарейки», ну и все связанные с этим премудрости.

Алиса, кстати, совершила небольшой подвиг, просчитав нашу московскую логистику и выбрав достойный отель в удачном месте. К счастью, все это она проделала еще в Калабрии: прошедшие сутки с небольшим заметно изменили ситуацию: места в гостиницах исчезали на глазах. Та же проблема была с билетами. На этот раз я не возражал против бизнес-класса. Согласился бы и на первый, но его на перелетах Рим-Москва просто не существовало. С другой стороны, я только сейчас узнал про всю эту градацию, так что и расстраиваться не из-за чего.

Вещей мы особо с собой не брали, моя бездонная сумка имитировала запас белья и гигиенических принадлежностей, у Алисы был с собой примерно такой же набор, но уже настоящий. Офицер на московской таможне покопался в моем смартфоне и очень удивился, не найдя практически ничего. Я заверил его, что действительно в жизни не заводил соцсетей, что бы это ни значило, и да, такое бывает. У Алисы телефон оказался таким же девственно чистым, она пожаловалась, что я, деспот такой, ей все запрещаю.

Отсутствие багажа его тоже удивило. Я заверил офицера, что планирую все нужное приобрести в Москве, и так поступаю всегда, прибывая в цивилизованную страну. В итоге нас все-таки пропустили.

Из аэропорта, принадлежавшего какому-то графу, в город вела железнодорожная ветка, так что, пройдя наконец таможню, мы сели в комфортабельный вагон, и через сорок минут вышли в центре Москвы. Желанный Мариотт горел вывеской через дорогу от улицы, на которой мы оказались, перейдя площадь перед вокзалом. Мы заселились, Алиса явно не озаботилась экономией наших денег. Мы пообедали в местном ресторане, а потом я поставил ей задачи по учебе, наказав по возможности номер не покидать, выходить только в ресторан и спортзал, который здесь также имелся. Оставил ей денег, рублей у меня почти не было, я поменял пятьдесят долларов в аэропорту, чтобы выпить кофе и купить билеты на поезд. Портье подсказал, что в банк ведет буквально соседняя дверь. Там я и наменял три тысячи, большую их часть вручив девочке. Я сказал, что меня не будет дня три, я очень надеюсь, что она будет сидеть как мышка и не влипнет в неприятности, поскольку связаться со мной в это время будет невозможно.

— А как же Рождество? — спросила Алиса. — Ты не хочешь отметить его со мной?

— Мне кто-то уже объяснил, что в России его празднуют в другие даты, после Нового Года, который тут любят куда больше. Его мы, конечно, встретим вместе.

Я выучил наизусть адрес на обороте письма. Специальная программа на моем «пустом» смартфоне озвучила его так, что я мог произнести его таксисту почти без акцента. Но я не собирался вот так напрямую ехать туда из отеля, а поиграл в конспирацию. Купил в киоске в лобби путеводитель, выбрал несколько интересных достопримечательностей, а потом отобрал три из них так, чтобы они кривым маршрутом, но вели меня на юго-запад, попросил портье вызвать такси. Он рассказал, что в Москве почти невозможно остановить машину, подняв руку, но помог мне поставить на смартфон программу диспетчера. За это парень получил двадцатку чаевых.

Я объехал все три точки, на каждой из них незаметно меняя облик. В идеале было бы превратиться в местного, но без языка смысла притворяться москвичом не было. Так что я оставался американцем, а в последнее превращение стал итальянцем. В качестве модели я выбрал одного из боевиков Морроне, выглядевшего на мой вкус почти интеллигентно. Естественно, я не менял тело, что было бы слишком хлопотно, а накладывал иллюзию.

Наконец, я прибыл на Большую Калужскую улицу*, где и жил прежний и забытый я. Выйдя за пару кварталов, я прогулялся, благо погода радовала морозом и солнцем. Моя последняя «итальянская» иллюзия включала в себя куртку с капюшоном, так что я не вызывал шокирующий интерес, щеголяя в пальто и без шапки. Когда я вышел из Мариотта в таком виде, на меня косились прохожие как на глупого иностранца, который не сможет выжить в суровой Московии.

* В этом мире не случилось Великого Октября, так что ни Ленина, ни Ленинского проспекта на карте не найти, и тем не менее это он под старым именем.

Карта привела меня к большому дому из красивого красного кирпича, замкнутому в квадрат. Шел ремонт, так что отчаянно воняло краской, в арках мешали проходу строительные леса, а асфальтовые дорожки перепачкала просыпавшаяся штукатурка. Но я понимал, что в «мирное» время дом мог считаться почти элитным, особенно на фоне других зданий на Большой Калужской, тоже приличных, но выглядящих скучновато.

Лифт оказался староват, особенно по сравнению с роскошным агрегатом в доме Моники, но на шестой этаж он меня поднял. Тут я уже вовсю рисковал встретиться с любопытными соседями, так что в квартиру я вошел, не взламывая замок, просочился через Тень. Обстановка здесь казалась вполне симпатичной, не такой богатой, как у той же Моники, но куда изысканнее, чем у Питера Вандерера. Хотя нас роднило, что оба мы были теми еще неряхами. Потом я наведу порядок и чистоту, для чего существуют вполне эффективные заклинания, но сейчас я должен впитать то ощущение, с которым девятьсот пятьдесят биологических лет назад и всего пару недель по местному календарю я покинул эти стены.

Я бродил по своему жилищу, пытаясь пробудить воспоминания. Что-то даже всплывало, но, увы, не слишком охотно. Я скинул все иллюзии, превратившись в себя «базового», максимально близкого к прежнему мне. В таком виде я подошел к зеркальной дверце шкафа, глядя на себя. Так начинался ритуал «Вспомнить все», безумно сложное многоступенчатое заклинание, сочетающее в себе элементы всех четырех стихий и немного магии судьбы, которая в чистом виде была мне на уровне третьей печати недоступна, но мне нужны были крохи, поддержанные парой артефактов-хранилищ энергии. Я должен был справиться и справился. В темном стекле зеркала проступил я прежний. Почти такой же, каким я стал, но гораздо более бесформенный и грустный, потерянный.

Я покинул на время тело, застывшее в позе задумчивой обезьяны или, по-местному, лотоса. Создал в астрале точную копию квартиры, облетел ее всю, впитывая пробуждающиеся образы. Заклинание осталось работать на физическом слое, моя сущность, как ни странно, не была ему нужна. Оно считывало по крупицам