Японская война 1904. Книга пятая - Антон Дмитриевич Емельянов

боя. Два главных направления удара. Правый фланг русской армии прикрывал низину у реки Имджинган, опираясь на укрепления в деревне Амсил. Левый фланг и центр держали главную дорогу с опорой уже на целый укрепрайон треугольника Баджан-Джандан-Сегук. Еще одним опасным направлением выглядел находящийся в тридцати километрах восточнее Йончон, где можно было бы обойти прикрывающие Кэсон высоты, но дальность позиции и нежелание генерала Бильдерлинга растягивать свои силы привели к тому, что это направление удерживала всего одна дивизия.

Лондон добавил к карте зарисовки русских укреплений. Минные поля, противоброневые рвы, окопы полного профиля, блиндажи и залитые бетоном огневые позиции. Какие бы силы ни собрали японцы, прорвать такое им точно будет непросто, и тогда… Джек невольно задумался: а если они тоже знают о русских укреплениях, будут ли переть на них в лоб или же все-таки сменят направление главного удара? Взгляд писателя снова скользнул направо и опять остановился на маленькой серой точке.

Деревня Йончон.

* * *

Стою. Можно было бы и сесть, но знаю — стоит расслабиться, и могу просто уснуть. Я вместе со всем штабом на ногах уже почти 24 часа с того самого момента, как 16 января в 4:30 утра маршал Ояма начал атаку на Кэсон.

В воздух были подняты аэростаты, собранные, кажется, со всего мира. Английские модели, американские, итальянские и, кто бы ожидал, испанские. Японцы разбили их на отряды по три шара в каждом и даже успели оснастить командирские телеграфом для скорости корректировки приписанных к ним батарей. Не знаю, смог бы я что-то придумать на месте Бильдерлинга, которому пришлось отражать эту атаку, но Александр Александрович просто отвел наши оставшиеся аэростаты в тыл.

Точно так же он поступил и с бронепоездами, которые без точной наводки больше рисковали сами, чем могли нанести вреда. Скрытые же на земле батареи стреляли по врагу до последнего, задержав того почти на четыре часа. Потом Бильдерлинг, потеряв больше 40 пушек, приказал оттаскивать то, что можно, на дальние позиции, а атаки встречала уже только пехота.

— Поступают сообщения из деревни Амсил, — Лосьев, как всегда, держал для меня руку на пульсе событий. — 5-й и 6-й Сибирские корпуса, несмотря на попытки отходить назад во время обстрела, потеряли уже до 10 процентов состава.

Я только кивнул. Ожидаемо: эти корпуса — одни из самых свежих на фронте, их доформировали-то уже только после Ляояна, и солдаты просто не успели сработаться. А отойти во время обстрела твоих позиций и потом вовремя вернуться — это один из самых сложных тактических маневров. К счастью, правый фланг пока трогали меньше всего — даже зимой низины и болота в устье реки Имджинган оставляли слишком мало места для маневра.

— Японец попробовал бросить вперед две роты броневиков, — оборвал мои мысли Брюммер. — Но из-за сложностей рельефа остановился и использует их для поддержки пехоты.

Я кивнул — все еще не страшно. Японские генералы пока еще осторожничают, но время работает против них. Не прорвут наши позиции — мы подтянем подкрепления. Они не могут это не понимать. Поэтому попытались проскочить первую линию обороны нахрапом еще утром. Получили по носу, собрались и вот снова лезут вперед.

— Выдвижение японцев у деревни Джандан, — с центрального участка фронта пришли новые вести.

— Пехота или?..

— Пока пехота. Это части 22-й дивизии. Бильдерлинг снова выдвигает вперед броневики Дроздовского.

Я сжал кулаки — не жалеет ресурса машин Александр Александрович, да и людей моих тоже не жалеет. Впрочем, Дроздовский пока огромный молодец — очень грамотно действует: с умом, не спеша, словно не в бою, а на учениях.

— С аэростатов второй линии передали векторы выдвижения, которые пока не прикрываются артиллерией японцев, — новости летели одна за другой. — Обе броневые роты вышли на позиции… Все-таки их ждали, заработали три скрытые батареи, но Бильдерлинг кинул вперед еще и бронепоезд. Прикрыл броневики, а те в свою очередь накрыли наступающую 22-ю дивизию. Короткий обстрел, а потом, пока японцы не успели повернуть побольше батарей в эту сторону, быстрое отступление.

Я на мгновение выдохнул. Обеспечив себе преимущество в артиллерии, японцы получили возможность давить, но наши пока компенсировали количество врага маневром и умудрялись отбиваться. В течение дня было отражено еще несколько атак по всей линии фронта, и только на левом фланге напротив деревни Сегук японцам удалось закрепиться и организовать плацдарм на нашем берегу реки Имджинган.

А на следующий день все началось заново. Захват воздуха, мощный артиллерийский навал, а потом — атака сразу по всем направлениям. В 4:50 стоящий на высоте 212 перед деревней Сегук 14-й полк 1-го Сибирского корпуса заметил подобравшихся вплотную солдат и броневики японцев и успел отступить на основные позиции. А вот на соседней позиции командир 15-го не успел так быстро среагировать, и там уже пришлось вступить в неравный бой. Тем не менее, труса никто не праздновал, бой затянулся почти на два часа и один раз даже переходил в рукопашную.

Японцы в итоге не выдержали и просто окружили их, подтянули артиллерию, засыпали сталью, и вот тогда уже 15-й полк пошел на прорыв. Из 1280 солдат и 623 нестроевых к своим прорвалось всего 520 человек. Тем не менее, это позволило задержать японское наступление, подтянуть резервы и еще на сутки остановить линию фронта.

— Вячеслав Григорьевич, — Лосьев, как и остальные наши, спал сегодня только обязательные 4 часа, и из-за этого у него еле заметно дергался левый глаз. — Уже третий день японского наступления пошел, не пора ли наши основные силы в дело вводить?

— Броневики японские видели? — я подошел к окну с видом на реку Тэндоган и потянулся.

— Нет.

— А они есть, — коротко подвел я итог. — И пока японцы не пустили в бой основные силы, срываться нам рано.

— А почему, думаете, они не спешат? — уточнил со своего места Ванновский.

— О, они спешат, очень спешат, — я приоткрыл окно, набрал выпавшего ночью снега и растер щеки. Сразу стало бодрее.

— Не понимаю. Они же только снаряды тоннами сыпят да пехоту вперед посылают.

— И саперов, — напомнил я. — Вы же читали подробный отчет по первому дню, который прислал Корнилов.

— А саперы — это подготовка путей атаки для тех самых броневиков, — понял Брюммер.

— Японцы не дураки, видели, как мы мины закапывали, так что на убой свою технику отправлять не хотят. А вот