Японская война 1904. Книга пятая - Антон Дмитриевич Емельянов

— И все же, — австриец задумчиво кусал губы. — Очень опасная тактика. Пока солдаты полны сил, это может сработать. Но одна ошибка, стоит появиться усталости и сомнениям, и получится ли уже у царских офицеров загнать своих крепостных обратно под японские пули и снаряды.

— Они уже давно не крепостные, — возразил Винклер.

— И зря, — невпопад ответил Ауэршперг. — Некоторым стоит с рождения знать свое место.

Он бросил взгляд на Пейджа, отчего американец криво усмехнулся. И эти будут учить их жизни…

— Иногда империи с возрастом становятся сильнее, а иногда, как люди, просто превращаются в бесполезные развалины.

— Да как вы смеете? — тут же взвился Ауэршперг.

— Тихо! — остановил всех Челмондей. — Потом разберетесь, можете хоть постреляться, но сейчас не мешайте смотреть…

Все это время царские солдаты только оборонялись, опираясь на подготовленные заранее огневые позиции. Но чем дальше, тем больше русских пушек были вынуждены замолкать — и хорошо если их получалось просто оттащить в тыл или на запасную позицию. А японцы, пользуясь этим, собирали вперед все больше сил, подтягивали ближе свою артиллерию, а теперь еще и броневики. Сразу две колонны по сорок машин готовились идти в новую атаку, чтобы поддержать начавшую уставать пехоту.

— Пробьют или нет? — Пейдж повернулся к остальным и подставил ладонь, принимая ставки. — Моя — да. Уж больно активно работают японцы — им только зацепиться за русские окопы, а там и остальные силы сразу вперед пойдут.

С этими словами Пейдж вытащил из кармана часы на толстой золотой цепочке и, покачав туда-сюда, опустил на ладонь. Жирный залог: формально никто не заставляет ставить такие же дорогие вещи, но тут собрались люди непростые, и им воспитание не позволит продешевить.

— Пробьют, — Челмондей выхватил лист бумаги и написал расписку, ответив деньгами. Десять тысяч фунтов: неплохо.

— Пробьют, — Ауэршперг тоже не стал оригинальничать. — Русские много показали на этой войне, но всему есть предел. И если честно, русская армия давно свой прошла.

Австриец вытащил дешевый серебряный медальон, ценности которому придавал только спрятанный внутри девичий портрет одной из дочерей Франца-Иосифа — Марии Валерии. На нем она была еще юна и прекрасна, на деле же сейчас ей было уже под сорок, а десять детей и брак с троюродным братом не добавили красоты… Очень символично: вылитая Австро-Венгрия… Пейдж с усмешкой кивнул, принимая ставку, а потом они все вместе повернулись к последнему члену их четверки.

— Ну и что скажет Германия? — Челмондей подначил Винклера.

— Германия скажет, что… — пруссак задумался, а его взгляд скользил по полю боя. — Германия скажет, что верит в воспитанных Макаровым офицеров…

Пейдж тоже глянул в ту сторону: из тыла вперед выдвигались две роты броневиков капитана Дроздовского. Мелочь, которая вряд ли что-то изменит.

— Ваша ставка?

— Моя шпага, — Винклер решился и вытащил из ножен клинок, с которым ходил еще его дед. Лезвие за эти десятилетия потемнело, но за ним ухаживали, и оно отвечало взаимностью, сохранив не только внешний вид, но и боевые свойства.

Винклер согнул шпагу, показывая ее крепость, закинул обратно в ножны и бросил на руку Пейджа. Сражение внизу осталось тем же, что и раньше, но теперь четверка наблюдателей следила за ним с гораздо большим интересом, чем раньше.

Глава 25

Джек Лондон сидел над очередными страницами истории Русско-японской войны. Что-то он видел изначально и сам, что-то ему рассказал сегодня Макаров, и вот строчки одна за другой ложились на лист бумаги.

После поражений на Квантуне и особенно под Дальним к январю 1905 года Япония оказалась в очень сложной ситуации. Императору Мацухито и его окружению, чтобы сохранить власть, просто необходимо было продемонстрировать всем свою силу. И внутренним противникам курса, и союзникам, спонсирующим Японию техникой, но главное — ее врагам и союзникам России. Чтобы ты не спешили поддерживать русского царя и его цепного пса генерала Макарова.

Лондон хмыкнул, написав последний пассаж, на мгновение задумался, но в итоге не стал ничего править. Книга готовилась к печати в Америке и Европе, а там такие яркие обороты только добавляли интереса… Дальше.

В Токио понимали, что Россия обладает тактическим и техническим превосходством, однако планировали перехватить инициативу, рассчитывая на количество вовлеченных ресурсов и техники. Сил на работы сразу по нескольким направлениям, как в 1904-м, у Японии уже не хватало, но так было даже проще. Сосредоточив все свои ресурсы в районе Сеула и создав несколько ударных группировок, маршал Ояма получил возможность атаковать собранные у Кэсона силы Западного отряда Русской Императорской армии.

11 января император Мацухито подписал оперативный приказ за номером 6 о проведении наступления, получившего кодовое название «Хонкаку», что значит «штаб» или «цитадель». Отдельное внимание помимо тактических и стратегических инициатив было уделено пропаганде. В части наступающей японской армии было включено больше 50 фотографов и корреспондентов, которые каждый день направляли свои заметки и снимки в редакции по всему миру.

Лондон опять остановился, задумавшись о том, откуда у Макарова могли появиться такие точные сведения. С одной стороны, очевидно — у него есть в Японии агенты, но с другой — чужаков там сразу заметят. А местные — как он смог убедить японцев поверить в себя больше, чем в своего императора?.. Но надо продолжать.

12 января генерал Макаров выступил на совещании ставки армии, настаивая на подготовке к отражению грядущей атаки. Ожидая скорого наступления на Кэсон, он требовал не просто усилить линию защиты, но и подготовить резервы, которые после отражения первого вражеского натиска смогли бы перейти в контрнаступление. Генералы Линевич и Бильдерлинг выступили против активных встречных боев, но великий князь Сергей Александрович неожиданно поддержал Макарова.

Воспользовавшись дружескими отношениями с режимом Корё и закрытостью Согёна от иностранных наблюдателей, 2-й Сибирский корпус начал тайную переброску резервов к столице северной Кореи. Одновременно с перемещениями армии проводились учения новых бронированных соединений. После конкурса броневиков в Санкт-Петербурге генерал получил точные характеристики японских машин и собрал по их подобию маневровые мишени, которые использовались для обкатки тактики будущих сражений. Прежде всего, командиры рот учились использовать компактные дальномеры, корректировать огонь своих соединений и поражать врага еще до того, как японцы могли бы им ответить.

Лондон снова остановился и сменил перо на карандаш. Следующие полчаса он старательно рисовал схематическую карту будущего поля