Ваше Сиятельство #14 - Эрли Моури

Как я не пылал желанием добраться до входа в пещеру сегодня же, у нас не получалось. Хотя мы совершили посадку на острове утром, весь день ушел на перенос снаряжения и всякого скарба от места выгрузки к лагерю. Добра имелось не слишком много: пять палаток и спальники; снаряжение, разделенное по спец мешкам; оружие и боеприпасы, провиант. Вот последнего, кстати, было с приличным запасом. Ведь неизвестно, как долго мы здесь пробудем: путь к Тайной Комнате я мог найти за день или даже за несколько часов, но на много дней застрять здесь мы тоже вполне могли.

Переносили вещи долго потому, что приходилось пробираться через джунгли, вдобавок спускаться с обрыва, пользуясь альпинистским снаряжением, спуская на тросах нелегкие грузы. Особые хлопоты доставил спуск раненых. Кто-то из грифоновцев выдал умную мысль, мол, нужно было сразу все сгружать на выбранном месте для лагеря, а потом уже искать, где спрятать «Гектор». Все мы хороши задним умом, да и не очень эта мысль, высказанная бойцом, здравая. Поскольку не так просто выбрать место для лагеря в джунглях, кружа над ними на вимане и опасаясь, что ее засекут с дирижаблей слежения или других виман.

Но ладно, в сторону пустые рассуждения. Самая тяжелая работа на сегодня была закончена. Поставили палатки, определив одну как лазарет. Я поселился с Ковалевской и Стрельцовой: здесь все понятно — без вариантов. Варианты могли бы быть, если бы Ольга Борисовна осталась в Перми. Только не подумайте, что я сожалею о том, что Ольга оказалась с нами. Хотя ее присутствие создавало для меня дополнительные сложности, Ковалевская была самой желанной наградой.

Мы еще не разобрали наш лагерный скарб, толком не расселились, как солнце ушло за гору. До наступления сумерек успели нарубить дров и развести небольшой костер. Необходимость костра вызвала некоторые споры: все-таки видно его в ночи с высоты очень далеко, и если британцы будут нас выслеживать, то огонек, мерцающий во тьме, станет им ориентиром. Поэтому ограничились компромиссным решением: костер разожгли, но горел, пока не сгустились сумерки. За это время мы успели разогреть ужин и посидеть в кругу, обсуждая события ушедшего дня, потом выставив охранение, разошлись по палаткам.

Я долго, не мог уснуть. Ольга тихо посапывала, укрыв мою грудь длинными волосами, Элизабет прижалась ко мне с другой стороны и мне казалось, баронесса тихонько рычит. Такое я замечал за ней и раньше. Иногда даже, соблазненный этим рычанием, будил свою тигрицу и со всей страстью занимался ее дрессировкой, погружаясь в ее чувственные щелочки. Но при Ольге сделать это я не посмел. Наверное, позже мы придем к таким милым и бессовестным отношениям, все-таки они — дело общесемейное и общеприятное.

Я не мог уснуть от того, что мне мысли все больше беспокоили о завтрашнем дне. Ведь мы стояли на пороге очень важного события, не только для нас всех, но и для нашей империи, и без преувеличений для всего мира. Вряд ли кто из грифоновцев понимал величину грядущего в полной мере. Даже Ольга, хотя она прониклась всей важностью, которую несло в себе Хранилище Знаний, все равно Ковалевская относилась к этому как к сказке. Было такое ощущение, что она не совсем верит в реальность всей этой истории. Тем не менее сказка эта находилась всего в двух километрах от нас.

Было и еще кое-что, мешавшее моему сну: мысли о моем договоре с Герой. До сих пор я не знал, какую именно вещь требуется добыть для Величайшей. Гера до сих пор не дала мне совершенно никаких пояснений, даже толком не описала, как выглядит эта вещица. Странная позиция для богини, которой что-то очень нужно. Вообще, Гера не баловала меня вниманием, после того как мы забрали у нее Майкла. Казалось, недолгий период оттепели между нами, закончился и, возможно, после того, как я исполню свою часть договора с супругой Громовержца, мы снова станем врагами. Пока для вражды нет причин, но мне ли не знать, что такие причины умеют появляться неожиданно быстро.

Я помолился Гере прежде, чем уснуть. Да, поступил вот так странно, как кому-то могло показаться со стороны. Помолился и известил, что не позднее, чем завтра нужна точная информация о вещи, которую я должен добыть согласно нашему договору. Камни Богов — это уже как бы дополнение, и с ними я собирался схитрить. Эти непростые мысли постепенно стихали, и я уснул.

Мы собирались выдвинуться сразу после завтрака, кстати, показавшемуся почему-то особо вкусным. Так часто бывает, что тушенка с кашей, слегка пропахшей дымком, кажется намного вкуснее самых изысканных блюд графской кухни. И кофе был отменным: насыщенным, ароматным, за что отдельная благодарность, Софье. Целительница поднесла чашечку мне лично, даже не спасовав перед пронзительным взглядом Бондаревой.

— Я пойду с вами! Понял, Елецкий⁈ Здесь даже не спорь! — сказала Ковалевская, когда я с Бондаревой начал отбирать людей в группу для первой вылазки.

— Ольга Борисовна, при всем моем огромном уважении… — произнося это штабс-капитан, даже подбоченилась.

— Я не с вами разговариваю! Баронесса, извольте не мешать общению с моим женихом! — оборвала ее княгиня.

— Оль, может с нами пойдешь в следующую вылазку? Сейчас мы просто прорубим проход через заросли. Тут же видишь, как, — я махнул рукой в сторону кустов, в которых еще вчера Горский и Радкевич проделали достаточно удобный проход метров на триста. Брать Ольгу с собой в Пещеру или нет — об этом я думал еще вчера перед сном. С одной стороны я понятия не имел, какие риски может нести это путешествие, а с другой… Оставлять Ковалевскую в лагере тоже так себе вариант. И не согласится она.

— Вижу, Елецкий. И я настаиваю. Я должна быть с тобой. Возьму с нами Нурхана, — она прихлопнула по карману, где лежал хрустальный флакон с хоррагом.

— Вижу, Елецкий. И я настаиваю. Я должна быть с тобой. Возьму с нами Нурхана, — она прихлопнула по карману, где лежал хрустальный флакон с хоррагом.

— Хорошо, дорогая, идем, — согласился я, рассудив, что наши палатки могут обнаружить британцы или индусы с воздуха. А если это случится, то лагерь точно не станет более безопасным местом, чем наша группа первой вылазки. — Ни на шаг не отходишь от Элизабет, — продолжил я. — Нурхана сразу выпускай, пусть висит