Излом - Алексей Витальевич Осадчук

Чуть поодаль, у стойки с копьями и луками, мелькнул разноцветный шутовской колпак. Кико, явно опасаясь попасть под потенциальный замес, держался на приличном расстоянии.

— Подойди, — поманил меня рукой Карл и, кивая на стол с кувшинами, спросил: — Какой сорт предпочитаешь?

Я уже громче втянул воздух и повел носом.

— Я, похоже, как и вы, ваше величество, являюсь поклонником «Рубина Гриммонта», — произнес я с легким поклоном.

Карл, отсалютовав мне своим кубком, улыбнулся и понимающе покачал головой, а потом резко бросил:

— Эй, шут! Где ты там запропастился, мелкий прохиндей? Не видишь, мой гость изнывает от жажды!

— Еще бы. После такого-то поединка! — Кико уже был тут как тут.

Он прав. Схватка с шестью авантами прошла в высокоскоростном режиме. Еще месяц назад я о такой глупости даже и не помыслил бы, но сейчас, когда источник увеличился, а все каналы и узлы уплотнились, все было иначе.

Правда, пришлось подобно ужу на сковородке повертеться и потрепыхаться. Ведь золотую ману я не использовал. Только лиловую энергию и при этом без плетений. Однако даже так складывалось ощущение, что вышел, скорее, против сильных медиусов, а не авантов. Ни один из шестерых страйкеров не смог удивить меня. Уверен, выйди они против Сигурда и Аэлиры, я бы смело поставил все свое состояние на победу моих телохранителей…

Приподнявшись на цыпочки, Кико ловко схватил со стола тонкий серебряный кувшин. Затем, раскачиваясь из стороны в сторону на своих кривых ножках, проковылял к соседнему столику с чистыми кубками и бокалами разных размеров и формы.

Несколько секунд Кико, касаясь губ указательным пальцем, задумчиво разглядывал беспорядочный строй бокалов. Наконец, его выбор пал на небольшой серебряный кубок, усеянный сапфирами. Спустя мгновение шут уже протягивал его мне. На измазанном белилами лице расползлась хитрая ухмылочка.

— Ты прав! — хохотнул Карл, и в его взгляде на миг мелькнула тень, когда он увидел сапфировый кубок у меня в руке. — Великолепный поединок! Жаль, что все произошло слишком быстро… Но таковы бои страйкеров. Тем более такой силы…

Карл, сделав глоток из своего кубка, продолжил, пристально глядя на меня:

— А ведь Кико был прав. Ты, маркграф, полон сюрпризов. Раскидал шестерых авантов и даже не вспотел. Объясни, как такое могло произойти?

— Все зависит от того, под каким углом смотреть на произошедшее, ваше величество, — пожал плечами я и сделал небольшой глоток из своего кубка.

— Продолжай, — кивнул король.

— Для большинства это была схватка «шестеро авантов против одного выскочки одаренного».

— А на самом деле?

— А на самом деле я вышел против магов, пусть и достигших рангов аванта, но остановившихся в развитии. Судя по их достижениям, они когда-то были частыми гостями Тени, но сейчас мое чутье мне подсказывает, что они уже очень давно не пересекали Барьер.

— А разве есть возможность это почувствовать? — заинтересовался Карл.

— Конечно, — кивнул я. — Магия Барьера очень сильная. Скажу больше, я считаю, что она — самая разрушительная в этом мире. Страйкер, побывавший в Тени, еще очень долго носит на себе тот неповторимый, если хотите, «запах» Барьера. Эманации этой магии ни с чем не спутаешь.

— А твои противники, значит…

— Руку даю на отсечение, последних два года каждый из них занимался чем угодно, но только не охотой в Тени. Чтобы дар развивался дальше, ему нужна встряска, которая возможна только в экстремальных условиях. Вот и весь секрет.

Король широко улыбнулся и многозначительно переглянулся с Кико.

— А вот мне кажется, — произнес он, — что ты чего-то не договариваешь. Дело ведь не только в страйкерах, погрязших в политических играх, балах и приемах, верно? Дело еще и в тебе самом. Шесть авантов, даже самых ленивых, что бы ты мне ни говорил, это все-таки шесть авантов. Если бы я собственными глазами не увидел, как ты их извалял в пыли, словно они какие-то новички-инициаты, ни за что бы не поверил, что такое вообще возможно. Но я знаю, кому такое под силу. Вот уж не думал, что мне предоставиться возможность увидеть такого, как ты, собственными глазами.

Такого, как я… На короткий миг мне показалось, что тайного хозяина лютен я прочитал неправильно. В том, что этот маг является одним из ближников Карла, сомнений у меня не было, но что он вдруг решит слить королю всю информацию об аурингах… Хм… Нет. Это вряд ли.

Я полностью уверен в своих расчетах. Достаточно вспомнить художества лютен там, на фронтире, где она, запудрив мозги Дикому герцогу и другим страйкерам-ренегатам, пыталась чужими руками добыть золотой круд, скармливая приливу одаренных. Вряд ли кошка действовала без ведома своего кукловода, который явно затеял свою собственную игру.

А еще из нескольких источников я точно знаю, как ударил по самолюбию короля побег нескольких страйкеров во главе с некой Зои де Намюр. Тех самых страйкеров, которые пленили и посадили меня в клетку.

Так вот история этой Намюр, оказывается, с весьма любопытными подробностями. Сусанна Марино раскопала сведения о том, что эта Зои не только охраняла Карла, но и делила с ним постель. Не трудно догадаться, как бы отреагировал взбешенный предательством фаворитки король, узнай он, что один из его ближников все это время был в курсе, где находится беглянка и ее отряд.

Вот поэтому-то я и был уверен, что Карл ни сном ни духом об этой стороне жизни своего ближника. Ведь если этот таинственный кукловод рассказал королю об аурингах, значит, он должен был рассказать и о том, что происходило на фронтире. И не только… Там много всего придется рассказывать. Такого, за что король по головке не погладит, и хозяин лютен об этом знает, поэтому продолжит собственную игру.

Ну а если хозяин лютен не проговорился, значит, сегодняшняя легализация усиления моего дара проходит в запланированном режиме.

— Насколько мне известно, — продолжал король, внимательно следя за моей реакцией. — Последний такой, как ты, исчез, то ли погиб, то ли просто ушел, этого я не знаю точно, около сотни лет назад. Он был из степного народа.

— Полагаю, его величество, имеет в виду основателя гильдии «Клинки сумрака»? — спокойно произнес я.

— Значит, я прав? — брови короля на мгновение взметнулись. — Ты — абсолют?

— Да, вы правы, ваше величество, — с легким