Исповедь киборга - Эдуард Сероусов

«Анна, запускай вторую фазу,» – передал Алексей, понимая, что простого бегства недостаточно.

«Принято. Вирусная атака начинается.»

Это была ключевая часть плана – после загрузки локальной версии нейровируса в центральное хранилище, Анна из мобильного командного центра запускала глобальную атаку на всю систему «Кукловод». Не просто блокируя её, а освобождая сознание всех операторов, подключённых к системе.

Эффект не был мгновенным, но уже через несколько секунд они заметили первые признаки – преследующие их операторы начали сбиваться с шага, их движения становились менее синхронизированными. В глазах мелькали вспышки сознания, борьбы, пробуждения.

«Работает!» – передал Орлов. «Система начинает разрушаться.»

Они достигли запасного выхода – технической шахты, ведущей на поверхность в стороне от основного комплекса. Степанова быстро взломала систему безопасности, и дверь открылась, показывая узкую лестницу, уходящую вверх.

«Группа «Бета» отступила,» – сообщил Сокол. «Ожидаем у точки эвакуации.»

«Васильева?» – спросил Алексей, беспокоясь о своём агенте внутри.

«Покинула комплекс под предлогом срочного вызова,» – ответила Анна. «Ждёт на запасной точке эвакуации.»

Они начали подниматься по шахте – Орлов первым, затем Степанова, Ян и наконец Алексей, прикрывающий отступление. Погоня отставала – операторы, затронутые вирусом, уже не функционировали как единый механизм, каждый боролся с собственным программированием, с пробуждающимся сознанием.

Подъём был долгим и изнурительным – несколько сотен метров по вертикальной шахте, каждый шаг требовал полной концентрации на узких металлических ступенях. Но импланты давали им преимущество, компенсируя усталость, улучшая баланс и координацию.

Наконец они достигли выхода – люка, ведущего на поверхность где-то в лесу на склоне горы. Орлов осторожно открыл его, проверяя окружение.

«Чисто,» – сообщил он. «Вижу огни комплекса примерно в километре к югу. Активность высокая, но организованной погони пока нет.»

Они выбрались на поверхность, глубоко вдыхая прохладный альпийский воздух. Ночь всё ещё скрывала их от визуального обнаружения, но рассвет был уже близок – у них оставалось не более часа для отступления к точке эвакуации.

«Анна, статус вирусной атаки?» – запросил Алексей.

«Полный успех,» – в её голосе звучало облегчение и триумф. «Система «Кукловод» полностью скомпрометирована. По нашим данным, более 80% операторов в комплексе проявляют признаки освобождения от контроля.»

«А данные? Удалось полностью скопировать?»

«Новиков уже анализирует. Предварительно – у нас полный комплект технической документации, включая последние модификации. Более того, мы получили доступ к списку всех операторов программы «Прометей» и потенциальных кандидатов.»

Это была даже большая победа, чем они ожидали. Не просто временная блокировка системы контроля, а полноценное освобождение операторов и получение критически важной информации.

Они двигались по лесу к точке эвакуации, где их ждал транспорт для быстрого отступления. Ян, всё ещё испытывающий последствия освобождения от контроля, двигался с ними, поддерживаемый Степановой.

– Что будет дальше? – спросил он Алексея. – С нами, с другими операторами?

– Свобода, – ответил Алексей. – Настоящая свобода выбора. Мы создадим сообщество – место, где бывшие операторы смогут научиться жить с имплантами на собственных условиях, интегрировать их в свою личность, найти новую цель.

– А «Синдикат»? Они просто отступят?

Алексей покачал головой.

– Нет. Они будут искать способы обойти нейровирус, создать новую версию системы контроля. Но теперь у нас есть их данные, их планы. Мы всегда будем на шаг впереди.

Они достигли точки эвакуации – заброшенной лесной дороги, где их ждали два внедорожника с тонированными стёклами. Группа «Бета» уже была там, как и Васильева, успешно выбравшаяся из комплекса.

– Миссия завершена, – сказал Алексей, когда они сели в машины. – Возвращаемся на базу.

Но в его сознании уже формировались планы следующего шага – более масштабного, более амбициозного. Не просто освобождение отдельных операторов, а создание глобальной сети противодействия любой технологии контроля сознания. Сети, основанной на свободном выборе, на интеграции человеческого и машинного, на балансе между технологическим прогрессом и сохранением человечности.

Это не конец, – думал он, глядя на восходящее солнце, окрашивающее альпийские вершины в розовое золото. Это начало новой главы – для меня, для других операторов, для всего человечества.

Последняя миссия была завершена. Но настоящая работа только начиналась.

Глава 20: Человек и машина

Карельские озёра в сентябре обладают особой, меланхоличной красотой. Вода становится тёмной, почти чёрной, отражая свинцовое небо и пламенеющие кроны берёз на берегу. Тишина здесь абсолютна – нарушаемая лишь случайными всплесками рыбы да криками перелётных птиц, готовящихся к дальней дороге.

Алексей сидел на небольшом деревянном помосте, свесив ноги к воде, и наблюдал за этим спектаклем природы без суеты и спешки. Четыре месяца прошло с момента операции в швейцарском комплексе «Горизонт», четыре месяца относительного спокойствия и восстановления.

Небольшой домик на берегу озера, вдали от крупных населённых пунктов, стал его убежищем – местом, где он мог жить в изоляции, не опасаясь преследования и не подвергая риску других. Только самые близкие знали его местонахождение – Анна, Новиков, Васильева, несколько бывших операторов, ставших его друзьями и соратниками.

Здесь, в тишине северного леса, он продолжал свою внутреннюю работу – интеграцию импланированных частей с человеческой основой, примирение технологического с естественным, поиск гармонии между человеком и машиной.

Лёгкий ветер пробежал по поверхности воды, создавая узор из мелкой ряби. Алексей почувствовал изменение температуры с точностью до десятой доли градуса – одно из многих улучшенных восприятий, подаренных имплантами. Раньше такая сверхчувствительность казалась ему чужеродной, навязанной извне. Теперь же он принимал её как часть себя – не лучшую и не худшую, просто другую грань своего существования.

Хруст веток за спиной выдал приближение человека. Алексей знал, кто это, ещё до того, как обернулся – характерный ритм шагов, уникальный паттерн дыхания, едва уловимый аромат парфюма.

– Как долго ты собираешься здесь сидеть? – спросила Анна, подходя к помосту. – Скоро стемнеет, а температура уже опустилась ниже комфортной.

– Для тебя, может быть, – улыбнулся Алексей. – Мои импланты прекрасно регулируют теплообмен до минус пятнадцати.

Она села рядом, завернувшись в тёплую куртку.

– Показываешь преимущества киборгизации? – в её голосе звучала лёгкая ирония.

– Демонстрирую интеграцию, – поправил он. – Использование технологических возможностей без потери человеческого восприятия красоты.

Они помолчали, наблюдая, как последние лучи солнца окрашивают воду в тёмно-багровый цвет. Анна стала неотъемлемой частью его новой жизни – соратницей, другом, возможно, чем-то большим, хотя оба они избегали форсировать развитие отношений, понимая сложность ситуации.

– Новиков звонил, – сказала она наконец. – Анализ данных, полученных из «Горизонта», завершён. Результаты… неоднозначные.

– Плохие новости? – спросил Алексей, не отрывая взгляда от воды.

– Скорее, тревожные.