Нашествие - В. Бирюк

Надо переходить к древнеримских оргиям. Чтобы десятки хомнутых сапиенсом особей сыто и пьяно беспорядочно совокуплялись на глазах друг друга под музыку и поэзию среди пенатов и ларов в интерьерах и ландшафтах. Во-первых, можно сачкануть. Во-вторых, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.

Наглядный пример Милонеги действовал на королевишну увлекающе и вдохновляюще.

Нет, коллеги, я не про то, о чём вы сразу - про работу веником.

***

В бане Илона бывала. В древнеримской. Римляне в I веке н.э. обнаружили в районе Пешта горячие источники и основали город Аквинкум с термами. Построили баню для тамошнего легиона. Разрушен монголами в 1241 году. Развалины сохранились и в 21 в.

В легионной бане мылось, временами, всё мадьярское королевское семейство со знатью.

Не так, конечно, как Карл Великий устраивал.

Эйнгард: «Любил он также купаться в горячих источниках и достиг большого совершенства в плаванье. Именно из любви к горячим ваннам построил он в Ахене дворец и проводил там все последние годы жизни. На купанья, к источникам он приглашал не только сыновей, но и знать, друзей, а иногда телохранителей и всю свиту; случалось, что сто и более человек купались вместе».

В Ахене, который в римские времена был курортом, римские термы уже пришли в негодность, но Карл построил свои.

Древнеримская культура помойки (или правильнее - помойная культура?) в Европах частично восстановилась, но такого огромного значения, как в античности, не имела.

***

Сами посудите: откуда у римлян, да ещё древних, привычка носить в бане шапку и рукавицы? Дикие люди, простейшего не понимают.

Команды «подбрось в каменку» или «пройдись листочками» - первый раз слышит. Мы её доброжелательно поправляем и обучаем. Я даже, знаете ли, спас. От обварения. Или правильнее - обваривания? Ошпаривания?

Как-то ожила, раскраснелась, шевелиться начала. А Милонега её всё подталкивает. Типа: ну давай, ну прижмись-потрись-приласкай. А то смотри, как я сама всё… сотворю. Любознательность аж носом летит! Где ещё посмотреть как князь королевишне заправляет да всовывает? Редкость же! Потом можно всё жизнь рассказывать!

«Знание - сила». Сща станешь сильнее. В смысле: узнаешь не общепринятое.

Проблема в том, что моя «технология подчинения личности» требует сексуального контакта. А Милонега уже объяснила, что любое мужское прикосновение «с поползновением» вызывает у девицы сердечный приступ с истерикой, рвотой и мочеиспусканием. Как она с этим жить будет? Может, «выветрится»?

А нынче-то что делать? Как бы её… не вызывая соматической катастрофы в организме? Или правильнее - вегетативной?

Мадьярка уже в курсе моих манер. И в панике от близкой смерти. Организму не прикажешь, «Зверю Лютому» тоже. Остаётся помереть. Чего подруженька Милонега и ожидает в волнении и нетерпении.

Э-эх, девочки, да что ж вы меня так низко цените? Не учились вы в нашей в высшей мере средней школе. Архимеда знаешь? Во-от. «Дайте мне точку опоры и я переверну мир». Сща найду «точку» и буду переворачивать. Нет, не тебя - только твой богатый внутренний мир. Пропеллером крутиться будет.

- Илона, давай-ка на полок. Нет, поперёк. Ножки раздвинь. А ты, егоза любопытная, иди сюда. На колени. Что ты перед носом видишь? Во-от. Теперь там будет язык. Твой. Чтобы болтала меньше. Я? Спасибо, что о господине своём озаботилась. Не боись. Я себе место найду. Задок-то приподними. Ну-ну. Не охай, ты к этому привычна.

«Что было для неё измлада

И труд, и мука, и отрада,

Что занимало целый день

Её тоскующую лень...».

В полутьме парилки два последовательно соединённых женских тела на мягкой языковой, но не филологической, сцепке синхронно дёргались и издавали стоны.

Стоны были сперва затаенные и приглушенные, сдержанные и сдавленные. Потом, будто отражаясь, усиливаясь друг от друга, они стали жаркими и жгучими, трансформируясь в разгоряченные и распаленные, в ненасытные и неукротимые. В рычащие и разнузданные они перешли исключительно по вине Милонеги - слюной захлебнулась, закашлялась.

Процесс длился, и там, у задней стенки парилки, ритмически распахивались и закрывались глаза мадьярской принцессы. Мне, почему-то, казалось, что всё происходящее мало её волнует. В физиологическом смысле. Да, она «отдавала дань уважения»: старалась подыгрывать и подпевать стонам своей… учительницы, но в целом… не, оргазм ей не грозит. Не смотря на брюнетность.

Говорят, что брюнетки страстнее блондинок. Не уверен. В данном конкретном случае, после фальстарта с братцем… может, через год, а, может, и вообще никогда.

Мы с Илоной неотрывно смотрели друг другу в глаза поверх ритмически дёргающейся задницы нашей «эскортницы». Иная плоскость взаимодействия, не связанная непосредственно с нашими телами, с прикосновениями, выглядела как прямое общение душ, как… как секс через эфир. Нечто… потустороннее. Происходящее в горних сферах.

Много позже, вспоминая этот эпизод, она как-то сказала:

- Я поняла, что ты… всегда до меня дотянешься. Не знаю как, как-то невиданно, прежде неизвестно. От тебя не убежать, не скрыться, не спрятаться. И - не надо.

Всё хорошее когда-нибудь кончается. Даже если кончается хорошо. Сгонял вестового за «холопьей гривной» - обычный элемент моего походного багажа.

Я уже несколько раз описывал сложившийся у меня ритуал подчинения. С добровольным принятием моей воли, с вещным выражением этого согласия в форме самостоятельного одевания ошейника. Этакая смесь секса, религиозных формул, обычаев рабовладения, нарушение привычных границ пристойности, чертовщины… А вот исполнить «заклятие Пригоды» не удалось: на любое моё прикосновение реагирует предобморочным состоянием, включая рефлекторную рвоту.

Всё-таки, Геза испортил сестрицу. Не в смысле… телесном. А в смысле душевном: неконтролируемая паника.

Милонега всё рвалась заменить королевишну в этой части ритуала, но ей пришлось прибирать в парилке.

- Господине. Прошу тебя о милости. Коли ты меня к себе забираешь, то сделай мне подарок.

Во, блин. Ещё ничего, в смысле: фактически, не было, один спиритуализм, едва отдышалась, а уже подарки выпрашивает.

- И что ж ты хочешь?

- Дай мне Милонегу в... наперсницы. А то я здешних порядков не знаю. И люди все чужие.

Из дверей парилки тайком выглядывает на четвереньках распаренная и растрёпанная просветительница и наставница. Передаточный механизм. Подслушивает да подсматривает. Несколько часов знакомы, а уже «своя». Впрочем… изменения души измеряются не часами, а потрясениями.

- Ладно, посмотрим на ваше поведение. Одевайтесь да пошли в опочивальню.

Милонега энергичным шепотом давала Илоне последние ценные указания. По поведению и вообще. Она и сама собиралась принять участие в постельных играх. Но увы:

- Ты - марш в девичью, отдыхай. И не болтай. Болтанёшь… ну, ты знаешь. А ты, Илона Гезовна, марш в