Война - Константин Вайт

Егор считал, что самое главное — убить генерала. Но как тут угадать, где он будет? Да и его, наверняка, будут серьёзно защищать, а теми силами, с которыми мы ходили закрывать портал, точно не справиться с охраной генерала тварей. А нас было всего три отряда.

Кончилась зима, пролетела весна. Всем нашим командам в сумме удалось закрыть почти половину прорывов. Правда, появлялись новые, но в небольшом количестве. Мы закрыли порядка тридцати прорывов, а за это время появилось лишь три. И то мы достаточно быстро сумели среагировать и разобрались с ними без особого труда. Твари там были ослаблены, а наш отряд был уже сработан, тактика обкатана. Так что, прогулка оказалась достаточно легкой.

В начале лета мы наконец-то пересеклись с Афродитой. Она сильно изменилась. Стала серьёзной и суровой. В каждом слове и жесте появилась твёрдая уверенность в своих силах.

— Ты прям настоящий командир, — сообщил я, вырвавшись из её объятий.

— На себя посмотри, — серьёзно ответила она, хотя раньше, скорее всего, рассмеялась бы, — у тебя теперь очень холодный взгляд. Такое впечатление, что я смотрю в глаза уставшего убийцы.

— Возможно, так и есть. Слишком много смертей я повидал. Слишком часто и сам ходил по грани.

— Это да, — девушка вздохнула, и мы немного помолчали.

— Мы побеждаем, — нарушила молчание Афродита.

— Да, только очень медленно. Страна обескровлена. Говорят, будут большие проблемы с продовольствием. Мы не в состоянии охранять каждый комбайн, а зерно надо сажать, потом собирать. Слишком маленькие площади засеяли в этом году.

— У тебя даже темы разговоров изменились, — Афродита с грустью улыбнулась, — а ты знаешь, что Артур Кулагин теперь в моем подчинении? И мы уже пару месяцев вместе спим!

— Воспользовалась служебным положением? — улыбнулся я.

— Конечно, — Афродита вздёрнула нос кверху, — иначе он бы ещё долго телился. А так… не мог же он ослушаться приказа вышестоящего начальства!

— Поздравляю. Как всё закончится, сыграем шикарную свадьбу, — я был рад за них.

— Обязательно!

Мы проговорили целую ночь, а утром снова разъехались в разные стороны — решать свои дела.

За полгода состав моих паладинов полностью обновился. Как я ни старался и ни следил за ними, два человека погибли, а одному медведь оторвал руку.

Егор тоже не сидел без дела. Он мотался по стране — искал новых кандидатов. Среди них смертность была очень высока. Мы уже не закрывали старые прорывы, чтобы насытить их энергией. А в прорывах, полных зверей, начинающему паладину было слишком опасно находиться. Но, тем не менее, мне удалось воспитать, обучить и напитать энергией ещё четырёх человек, которые сейчас и ездили со мной.

В середине осени я вернулся в Екатеринодар. Мы наконец-то смогли освободить мой родной город, который было не узнать. Опустевшие улицы, многие здания разрушены. Люди, похожие на тени. В городе последние месяцы была большая проблема с продовольствием: твари его основательно заблокировали, заняв окраины, но внутрь второго кольца проникнуть так и не смогли. Ощутимую пользу оказали паладины Света, у которых в Екатеринодаре было крупное отделение.

Чувствую, Империи понадобится не один десяток лет, чтобы оправиться от подобного нашествия.

Меня отпустили на три дня после освобождения города. Я приехал в свой дом, который остался цел. Прошёлся по комнатам. Такое впечатление, что я попал в гости. Всё было непривычно. В моей комнате стояла гитара, на которой не было никакого желания играть. С грустной улыбкой вспомнил, как я впервые здесь появился. Как мои глаза горели азартом, и я мечтал стать рок-звездой. Прошло всего несколько лет, но теперь все эти мысли и мечты казались глупыми и пустыми. Что-то перегорело внутри.

А потом меня посетил нежданный гость.

— Добрый вечер, — на пороге моего дома стоял Егор.

— Возможно… — Я кивнул ему, — можете пройти, но в доме нет света и газа. Да и энергетические аккумуляторы сели. Так что могу предложить лишь ужин при свечах из сухпайка.

— Нет, благодарю, — Егор был серьёзен и… торжественен, — поехали со мной. Надо поговорить.

Почему бы и нет? Оставаться в доме желания не было. Я закрыл дверь и сел в машину Егора. Тот уверенно вырулил на дорогу и, объезжая рытвины, молча повёл машину.

Ехали мы минут двадцать, пока не остановились у флигеля, где жил Никанор. Давно я его не видел. Но в гости к нему мы не стали заходить, а, обойдя небольшой дом, зашли через боковой вход в храм Света.

Мы не спеша шли по большому залу. Эхо наших шагов отражалось от стен. Пахло свечами и солнцем. Остановились в центре. Над нашими головами раскинулся купол, из которого струилось мягкое свечение (при этом окон не было). Вдоль стен стояли светильники с горящими свечами. Было тихо, и на меня снизошло удивительное умиротворение. Опустив голову, я увидел, что мы стоим в центре большой мозаики, изображавшей солнце.

— Как давно ты последний раз был в храме Света? — тихо спросил Егор. В ответ я лишь пожал плечами. Сам уже и не помню. В детстве мне нравилось здесь бывать, но потом даже желания не возникало зайти в храм.

— Давно, — когда молчание совсем затянулось, ответил я.

— С тех пор, как ты стал паладином, ни разу… — Это был не вопрос, а утверждение, — догадываешься, почему?

— Аннулет был бы против? У нас разная магия? — предположил я.

— Сейчас храм тебя полностью изолировал от Аннулета. Борей имеет влияние на тебя. На твои мысли, поступки, действия. Иногда ты этого не осознаешь, но выполняешь его желания. Одно из них — не посещать храм Света.

— Звучит достаточно безобидно, — я попытался выдавить из себя улыбку, но нервное состояние вернулось, — зачем мы здесь?

— Я хотел рассказать тебе одну историю, — Егор смотрел на меня слегка светящимися глазами, — не бойся, она не слишком длинная.

— Хорошо, — кивнул я в ответ.

— Когда Аннулет появился в нашем мире, он оказался никому не нужен. Место бога уже было занято, а Борею и его приятелям требовалась энергия. Сначала они сражались друг с другом, забирая крохи оставшейся у противников энергии. Когда их осталось только двое, они сумели договориться. Каждый хотел жить, — он посмотрел на меня.

— И