Не в этот раз - Максим Владимов

Чисто уйти, однако не вышло: на выходе меня отловила классная. Грамота — без риска помять — в сумку не влезла, поэтому я тащил её на виду, не показать возможности не было. Довольно бесцеремонно выхватив лист у меня из рук, Лидия Антоновна с минуту разглядывала его, поджимая губы, затем сухо произнесла:

— Ну что ж, молодец. Поздравляю. Пойдём-ка… — и, даже не оглядываясь, двинулась в «чистое» крыло. Хмыкнув про себя, я последовал за ней — как был, одетый и в уличных ботинках. Хорошо, техничка не видит…

Внутри учительской было пусто и тихо. Классная присела за один из столов, полистала лежавший на нём журнал, нашла нужное и повернула разворот ко мне. Так. Журнал — наш. И чего она от меня хочет? Наклонился, всмотрелся… Это оценки, итоговые, за год. Почти все проставлены ручкой — оба, у меня по математике уже пятёрки выставлены! А я-то контрольную сегодня решал, пыжился! Но это так, вряд ли классная меня этим порадовать хочет, конечно. Что ещё? Ещё раз внимательно просмотрев всё, что было написано, я уцепился за то, что было написано карандашом: поведение — «хор.», а прилежание — и вовсе «удовл.»! Быстро прострелил по столбцу глазами — у всего класса почти «хор» и выше, только Джон с неудом в глаза бросается. Отличная компания недостаточно прилежных: главный двоечник класса и я. А если посчитать разность по модулю между средним баллом и оценкой за прилежание, то как бы я вовсе единоличным чемпионом школы не оказался! Интересно девки пляшут.

А я ж и не помню даже, чем это грозит-то… Да а и ничем, собственно! За неуд по поведению оставляли на второй год или вовсе выгоняли из школы. Прилежание, кажется, вообще всем безразлично, тем более не «неуд» же, так, трояк. И класс у меня не выпускной, эти оценки никуда не идут — наплевать, короче. Дайте мне башню повыше, плевать оттуда буду.

Я уж совсем было собрался демонстративно пожать плечами и выйти, но тут стрельнула опасно острая мысль: но ведь если это так оставить, классная может потом пойти дальше! Сейчас — трояк по прилежанию, что бы это ни значило, а что через год? Два? Неуд по поведению? Не получится ли так, что это будет… не знаю, лишение медали какой-нибудь? Или аттестат незаслуженно синий? Да и вообще — чё за дела⁈ Тем более, что… «Голоснуть» на неё, что ли? Впрочем, нет. Классуха задумала явный беспредел, такое я должен уметь разруливать органическими методами, скажем так.

На пробу демонстративно покачал рукой с грамотой — раздался приятный гул колеблющегося ватмана. Лидия Антоновна в ответ хмыкнула, повернула журнал обратно к себе и скорчила властную рожу. Ну что ж, не я это начал.

— Если всё останется в таком виде, — начал я максимально скучным тоном, — на следующий день после окончания учебного года родители будут в кабинете директора с заявлением о переводе в Б-класс. А то и в другую школу, благо, в СССР их много. Кстати, чтоб вы знали, только что с тренером областной сборной у директора общались, специально из Свердловска приезжал, диплом вот привёз…

Снова значительно покачал рукой, послушал кайфовый звук и, не прощаясь, вышел.

Эпилог

У нас в кои-то веки солнце! Светит, и даже немножко греет, что позволяет хоть иногда забыть про поддувающий северный ветерок. Мы все так соскучились по солнышку, что никто не протестовал, когда линейку по поводу «последнего звонка» было решено проводить на улице. И настроение — мажорное, почти у всех. Понятно, всегда найдутся обиженные. В нашем классе это Джон, который в итоге остался на второй год, ну так он и вообще не пришёл сегодня в школу. Не портит нам праздник своей недовольной рожей. Хотя — его понять можно! Ещё с нами нет Осины — он ушёл в «В»-класс. Стоит теперь с ними, даже не стал нового учебного года дожидаться.

А вот все остальные просто рады тому, что учебный год, наконец, кончился. Впереди лето! Каникулы! И пусть нам придётся ещё найти две недели на «отработку» в родной школе, это уже мелочи, к тому же, лично я не теряю надежды, что даты отдачи «долга Родине» совпадут с каким-нибудь «препятствием неодолимой силы».

Грамот мне надавали — пачку! И за школьный этап, и за районный. Я, оказывается, умудрился выиграть тот же комплект ещё и по физике, только на область меня почему-то не отправляли. Ну и ладно, впрочем, не очень-то хотелось. Имеется также «позорная» грамота за третье место в школе по русскому языку — и чего я туда вообще потащился, спрашивается? Не пойду больше.

Ещё дали похвальный лист — обострять классная всё же не стала, и поведение с прилежанием у меня в дневнике «отличные», так что, год вышел «круглопятёрочный». Тут я не одинок, только в нашем классе таких же листов ещё три, по этому показателю мы, кажется, самые крутые в школе. Знай 6-А! Ой, седьмой уже, конечно. А вот олимпиадных грамот с районок больше почти и нет, на всю школу штук пять или шесть, и это включая две моих. Удивляться нечему, собственно, это я по областной помню — ни одного знакомого лица. Хотя, с этих, из «десятки» станется тупо не взять в команду всех, кто, по их мнению, «не имеет достаточных шансов на победу»! Впрочем, чёрт с ними, неохота себе настроение портить в такой день.

Пока директор разливается соловьём за всё хорошее и против всего плохого, я могу подставить лицо под солнечные лучи. И подвести итоги этому учебному году. Встраивание в социум прошло неожиданно гладко. Никто меня не спалил, отношений я ни с кем (почти) не испортил, а вот приобретений — достаточно. Всякие ненужные активности тоже вполне себе скипнуты, прямо даже и не соображу, чем ещё можно было бы пожертвовать.

Есть и явные прорывы: в той жизни с афганцами я хоть сколько-то познакомился уже в самом конце восьмидесятых, и успеть извлечь из этого хоть какую-то социальную пользу было невероятно сложно. Чудес и не случилось, хотя даже те девять месяцев тренировок в военно-спортивном клубе здорово помогли мне позже, в девяностых. А вот теперь я на коне: впереди целых четыре года! Да и наши отношения уже значительно глубже былого формата «тренер-небожитель — неразумные салаги».

Дядя Витя тоже, пожалуй, стал ближе, понимаю я его лучше, да и