"Фантастика 2025-115". Компиляция. Книги 1-27 - Дмитрий Валентинович Янковский

Шагнув вперед, я вопросительно посмотрел на Жана-Франсуа. Он подошел впритык, кивнул, чуть помедлил, и, наконец, произнес:

— Десять минут назад передали. Лично тебе в руки.

Только сейчас я заметил небольшой планшет. И держал его Жан-Франсуа так, будто поймал за шею гремучую змею.

Что ж. Кажется, предчувствие меня снова не подвело. А жаль.

Как хотелось бы уже хоть раз ошибиться.

Глава 28

— Что-то у меня плохое предчувствие, — пробормотал Камбулат.

— Думаешь, взорвется? — Корф с опаской покосился на гаджет в моих руках. — Не должно вроде. Там объема-то… А еще ж работает, значит, и аккумулятор, и плата внутри быть должны.

— Полагаю, наш друг вовсе не это имел в виду. — Жан-Франсуа попытался натянуть на лицо привычную всем улыбку, но почему-то так и не смог. — Включайте, ваша светлость. Мне и самому не терпится узнать, что там. Как порядочный человек, я, разумеется, не посмел…

Или и просто побоялся. Одному богу известно, какую дрянь на этот раз задумал Морозов, и ковыряться в файлах действительно могло быть небезопасно — в том числе и для жизни.

Впрочем… Нет, вряд ли. Мой старый друг никогда не блистал по-настоящему выдающимся интеллектом, однако попытка избавиться от Одаренного моего уровня с помощью кусочка взрывчатки, способного поместиться в полностью рабочий планшет, было бы слишком наивно даже для него.

Слишком грубо, слишком топорно. И потенциальная эффективность, стремящаяся к нулю. Иными словами, рассчитывать на успех при таком раскладе мог бы только круглый идиот. А от главы… точнее, теперь уже бывшего главы расформированного Совета имперской безопасности следовало ожидать пакости совсем другого уровня и другого масштаба.

Какой именно? Это нам, похоже, как раз и предстоит узнать.

— Ну же, друг мой, — едва слышно проговорил Жан-Франсуа. — Ожидание понемногу становится томительным.

Еще как становилось. Однако вместе с ним понемногу нарастало и то, чего совсем не хотелось бы допускать сразу после церемонии коронации. Еще не паника — те, кто сейчал окружал меня, умели держать себя в руках — и все-таки тревога, которая порой передается куда быстрее любого вируса.

— Сохраняйте спокойствие, судари. — Я обвел товарищей взглядом. — Улыбайтесь… Ну, или хотя бы делайте вид, что все в порядке.

Актеры из нас всех — пожалуй, кроме Жана-Франсуа — были так себе, однако сейчас особых талантов и не требовалось. Младший Гагарин вышел наружу проведать бойцов в оцеплении еще минут пять назад, старший о чем-то непринужденно болтал с Аленой чуть в стороне от нас. Генералы и статские чины толпились вокруг новоиспеченной императрицы, разве что не расталкивая друг друга и отчаянно деля монаршее внимание. Впрочем, как и все остальные, включая даже седовласых князей — глав древних родов — и их жен, разодетых в пух и прах. Вряд ли хоть кому-то из блестящей публики, собравшейся сегодня в Исаакии, было дело до электронной игрушки в руках какого-то там гардемаринского прапорщика.

А вот сама Елизавета, похоже, успела почувствовать неладное. То ли из-за зова родной крови, то ли благодаря незаурядному чутью, которая непременно разовьется у любого, кто смог пережить целый год интриг и покушений, она смогла прочитать на моем лице… что-то. И теперь то и дело оглядывалась — правда, пока скорее с любопытством.

Но стоило мне рассмеяться и будто бы невзначай толкнуть Камбулата кулаком в плечо — тут же снова отвернулась к направленным на нее фотокамерам. Видимо, посчитала, что мы почему-то решили посмотреть на планшете очередное бестолково-забавное видео из сети. Подобное поведение даже после завершения официальной церемонии, конечно же, не приветствовалось — но и ничем из ряда вон выходящим, пожалуй, тоже не было.

Отлично. Вот теперь — можно.

Я провел пальцем по гладкой блестящей поверхности, и экран зажегся. Правда, ничего интересного на нем пока не появилось: похоже, компьютерщики Морозова изрядно потрудились, удаляя с планшета все лишнее — вплоть до стандартных элементов интерфейса и системных приложений, избавиться от которых порой не так уж и просто.

Видимо, чтобы получатель странного послания — то есть, я — не отвлекался на ерунду и не тратил время на ковыряние в файлах, а сразу перешел к главному «блюду».

Скромной папке в углу экрана — единственной на рабочем столе, фоном на который явно не без умысла поставили меч и вытянутый треугольный щит с двуглавым орлом и аббревиатурой СИБ — эмблему Совета имперской безопасности. Коснувшись пальцем иконки, я вывел на экран содержимое памяти — несколько файлов. Четыре текстовых, видео и еще один с неизвестным расширением — скорее всего, системный.

— Жми уже, — вздохнул Камбулат. — Перед смертью не надышишься.

Подумав, я выбрал видео — наверняка самая важная часть послания содержалась именно там. Что бы ни задумал Морозов, вряд ли он стал бы излагать свои… Мысли или требования — что угодно — в форме текста. Слишком уж несовременно.

Даже для мастодонта родом из середины прошлого века.

Стоило мне снова прикоснуться к экрану, как на нем появилась хорошо знакомая могучая лысина. Гладкая, как бильярдный шар, и слегка поблескивающая от пота. Его сиятельство генерал-фельдмаршал Николай Ильич Морозов выглядел так себе: осунувшимся, изрядно похудевшим и усталым, будто только что бегал. И не какую-то нибудь стометровку, а целый марафон, способный отправить человека его возраста — пусть даже и Одаренного высшего ранга — на больничную койку.

Судя по полевой форме без знаков отличия и «декорациям» на заднем плане, Морозов записывал свое послание в спешке, чуть ли не на ходу во время проведения какой-то операции. То ли в заводском помещении, то ли на какой-то станции: за его широкими плечами я разглядел здоровенные металлические шкафы и пульт. Угловатый и основательный, со здоровенными рукоятками и тумблерами и без новомодных сенсорных экранов — явно сделанный лет этак двадцать назад, если не больше. Даже вглядевшись, я так и не смог узнать приборы.

Но что-то подсказывало — они там явно неспроста.

— Если ты видишь эту запись, значит, мое послание все-таки попало тебе в руки, — заговорил Морозов.

Голос у него был… нехороший. Одновременно злобный и усталый, охрипший, будто старику пришлось долго орать, надрывая уже давно отвыкшие от подобной работы связки. Изображение слегка подрагивало, и звук становился то громче, то тише — похоже, видео снимали прямо с рук на самый обычный смартфон. Однако слова я слышал — все до единого.