Темный феникс. Возрожденный. Том 2 - Фёдор Бойков

Пётр Григорьевич Лутковский смотрел на свой телефон с таким видом, будто держал в руке ядовитую змею. Канцлер прекрасно понимал, что своим решением только что подписал себе приговор. Встав на сторону молодого графа Шаховского, он практически плюнул в лицо его величеству.

Но даже это его не слишком заботило. Да, Алексей Михайлович Романов назначил его главой Тайной Канцелярии тридцать лет назад, едва занял престол после смерти своего отца. Но Лутковский был верен прежнему императору, который прекрасно понимал, когда можно отпускать вожжи, а когда стоит приструнить распоясавшихся аристократов.

Нынешний же… был слишком властолюбив и амбициозен. Не было в Алексее Михайловиче той мудрости, которой должен обладать правитель огромной империи. А советников он никогда не слушал.

И пусть его величество железной рукой осадил всех соседей и наладил внешнюю политику, во внутренней он даже разбираться не хотел. Считая, что все аристократы выполнят любую его волю, он заполучил не преданность, а притворную покорность. Аристократия держала в своих руках половину производств, занималась торговлей с другими странами, давала рабочие места жителям империи.

Склоняться перед правителем, который ни во что их не ставит? Да тут хватит остановки всего десятка заводов по производству военной техники, чтобы вся армия встала. Заказы имперской гвардии стояли на первых местах, но это не значило, что поставки будут регулярными. Никто не отменял диверсии и подлог.

И сейчас всё больше дворянских родов пытались откреститься от прежних договоров. Одни только Одинцовы чего стоили! Это же надо было организовать собственный проход в очаг и торговать с Японскими островами!

Телефон всё же издал противный пищащий звук.

«Пускай в дело прошение Давыдовых».

Вот и всё. Император подписал приговор роду Шаховских. Роду, в котором впервые за долгие годы начала просыпаться кровь Тишайших. Неужели его величество не понимает, что их нужно оберегать, а не давить каблуком?

Впрочем, это уже не имеет значения. Лутковский набрал нужный номер и дождался ответа.

— Слушаю вас, Пётр Григорьевич, — услышал канцлер довольный голос князя Давыдова.

— Князь, Его Величество благословляет вашу инициативу по восстановлению имперского порядка на землях Шаховских, — произнёс канцлер деловым тоном. — Император высоко оценивает вашу преданность и готовность взять на себя бремя наведения закона.

— Скажите его величеству, что род Давыдовых не подведёт, — с усмешкой сказал князь.

— Должен вас предупредить, князь, — сухо продолжил Лутковский, сжимая телефон так, что тот только чудом не рассыпался. — Если вы выиграете войну родов — врата и высочайшее покровительство будут вашими. Вы получите земли рода Шаховских и станете самым влиятельным родом Тюменской Губернии.

Канцлер сделал паузу, и его глаза вспыхнули магией. Аура грандмага воды взвилась журчащими потоками, которые не мог не услышать Давыдов.

— Если же вы проиграете… — продолжил Лутковский. — Ваш род будет объявлен мятежным, действующим без санкции короны. Полагаю, последствия самоуправства вам объяснять не нужно. Всего хорошего, князь.

* * *

Как только эмиссары его величества покинули мои земли, я вышел во двор и встретился взглядом с Зубовым. Мой командир гвардии уже был снаряжён в полное боевое обмундирование, как и остальная гвардия. Я поднял вверх сжатый кулак и услышал в ответ боевой клич.

— Начинаем атаку! — громко сказал я. — Действуем по плану. Сначала активируем ловушки у Среднего Лебяжьего.

Развернувшись, я направился к себе. Пока Зубов готовит машины и распределяет людей, я успею переодеться во что-то более подходящее для боя и захвачу свои топоры. Им сегодня предстоит напиться крови.

Возможно, даже получится их подпитать. До этого у меня не хватало сил, чтобы затянуть в сердцевину даже маленький сгусток чужой энергии. Но теперь всё изменилось.

Я завершил слияние с Сердцем Феникса, уничтожил поддельное сердце и очистил немного аномальной земли в московском очаге и рядом со стеной. Тьма всегда благодарно отвечала на мои действия. Вот и сейчас она откликнулась во мне ускоренным пульсом, что бился в моих венах в такт Сердцу Феникса.

Пришло время этому миру увидеть тёмного феникса в бою. А то, что мне не хватает мощи, чтобы бороться с сильнейшими мира сего… сегодня это изменится.

— В атаку! Рвите всех, бойцы! — услышал я рёв Зубова в рацию, когда спустился во внутренний двор. — Пленных не брать!

— В атаку! — донёсся ему в ответ такой же рёв, а после всё заглушили звуки стрельбы.

Где-то там у Среднего Лебяжьего озера моя гвардия вступила в бой. Я запрыгнул в вездеход с установленными на крыше пулемётами и помчался с бойцами на границу с землями Давыдовых.

Боевой клич до сих пор стоял в моих ушах, а перед глазами стояли ауры грандмагов. Интересно, князь Давыдов тоже грандмаг? Даже если это так, сегодня я впервые узнаю, каково это — биться с тем, кто сильнее тебя на порядок, имея за спиной лишь слабые теневые крылья и пламя… моё пламя феникса, которое уже ничто не остановит.

Скоро все узнают, каково это, когда горят даже тени и тьма.

Глава 26

Его императорское величество Михаил Алексеевич Романов восседал на своём кресле — точной копии трона, только меньше размером. В малом кабинете были закрыты все окна и опущены шторы. Все встречи и звонки были отменены и перенесены. А всё потому, что именно сегодня к его величеству соизволил явиться он.

— Тебя долго не было, — с раздражением сказал император, глядя на Жнеца.

— Выполнял вашу волю, — равнодушно отозвался мужчина, одетый в чёрную броню из кожи теневых монстров седьмого класса. — Сибирский очаг стал больше, пришлось побегать.

— В отличие от московского, — Михаил Алексеевич хотел по привычке добавить в голос ещё больше недовольства, но вовремя вспомнил, кто перед ним. С этим человеком можно обращаться только как с равным. Так поступал его отец, его дед и прадед, потому и правили они долго. — Магический фон продолжает повышаться, даже испытание не помогло.

— Разве вы не загнали туда сильнейших одарённых? — удивился Жнец. — Это должно было стабилизировать фон надолго.

— Один из твоих потомков постарался, — не удержался император. — Волна породила истинных Тишайших, кровь которых пробудилась.

— Волна — хорошая девочка, послушная, но слабая, — кивнул Жнец, а его величество едва удержался, чтобы не передёрнуть плечами. Для Жнеца даже эта старуха — всего лишь девочка. — Сколько Тишайших проснулось?

— Пока у меня информация только о двух, — быстро ответил император. — Восемнадцатилетний глава рода и девочка. Младший пока под вопросом.

— Даже двое — большая удача, — на лице Жнеца впервые появилось хоть какое-то подобие эмоций, и император чуть расслабился. — Ты уже сунул его в мясорубку?

— Он победил в испытании, уничтожил нескольких наследников княжеских