Твоя далекая звезда - Галина Владимировна Бахмайер

тем более что его, как младшего в семье и без титула, приглашали не всюду. Просто в родовом замке имелась приличная библиотека, и хоть ей было далеко до монастырской, капитан предпочитал книги всему остальному. Но в этот раз «чемоданное» настроение охватило Бенвора уже за неделю до планируемого отъезда. Никогда еще он не рвался в Сентин с таким нетерпением.

– Вот-вот, – поддержал супругу Ланайон. – Что тебе там делать, кроме как тискать крестьянских девок?

Веанрис хихикнула, вспомнив о том, что сентинские девицы стараются бежать под венец именно тогда, когда приезжает их красавец-господин. Узнав об этом впервые, баронесса удивилась – ведь обычно крестьяне старались жениться тайком от хозяев или в их отсутствие. Но, как верно подметил старый солдат Нэмрик, теперь в Сентине все было «не как у людей». В отличие от большинства феодалов, Бенвор никогда сам не заявлял о своем праве лорда на первую ночь. Лишь однажды, едва вступив во владение землями, он из любопытства пригласил одну новобрачную. Олквин даже не настаивал, но она все-таки пришла – и понеслось… Гостя в Сентине, Ланайон и Веанрис не раз наблюдали, как невесты сами сбегали прямо после венчания и приходили в господский дом. Даина выставляла их прочь со словами: «Милорд тебя не звал!», а эти нахалки, бесстыдно стреляя глазами в направлении хозяйской спальни, с невинным видом поясняли: «Так ведь положено приходить к господину! Может, он не знает, что у нас сегодня свадьба?»

Бенвор уверял брата и невестку: мол, все дело в том, что он взял за правило одаривать серебряной монетой родивших от него крестьянок, а так поступали очень немногие феодалы – ведь право лорда было обычным делом во все времена, и бастарды господ божьей милостью приравнивались к собственным детям. Поэтому девицы заранее рассчитывают урвать от господских щедрот. Барон и баронесса лишь рассмеялись в ответ: «А ты перестань их одаривать – и они найдут другое оправдание». В Сентине и окрестных деревнях подрастало одиннадцать очаровательных малышей с характерными олквинскими чертами – несмотря на редкие визиты, недостаток времени и занятость, юный капитан, по выражению брата, бил без промаха.

– Поедешь на целых два месяца – осенью разоришься, – поддел Ланайон. – Оставайся здесь. Какая разница, где именно портить глаза над книгами?

Бенвор покачал головой, пропуская мимо ушей привычные колкости. Веанрис лишь усмехнулась – иногда ей казалось, что на самом деле ее муж втайне завидует брату. Старший Олквин был копией отца – коренастого и грубоватого, а вот младшему достались изящество и изумительная красота матери. Когда тринадцатилетнего Бенвора представляли ко двору, леди Одилла, супруга принца Майрона, пожаловалась фрейлинам: «Какая досадная несправедливость – из этих двоих подле нашего трона торчит самый настоящий солдафон, а сошедшего на землю ангела отправят проливать кровь». Леди Одилла было заикнулась о том, что младшего Олквина можно оставить при дворе пажом, а со временем он мог бы занять какой-нибудь пост в ее личной гвардии. Принц сперва согласился, но, разглядев Бенвора получше, тут же передумал. Мальчика срочно произвели в сержанты и отправили служить подальше, на границу. И Веанрис искренне считала, что ее деверю еще повезло.

– Я все-таки поеду, – мягко возразил Бенвор, не желая обижать брата. – И в этот раз, наверное, не ждите меня раньше срока.

– Вот как? – удивился барон. – Ты начал привыкать к тому жалкому местечку?

– Да он там, наверное, влюбился, – ехидно предположила Веанрис.

– В кого? – возмутился Ланайон. – В дочку кузнеца? Только через мой труп! Я сам подыщу ему невесту.

– Дочке нашего кузнеца от силы лет семь, – рассмеялся Бенвор.

– Значит, дело вовсе не в девушке? – не отставала баронесса.

– Нет-нет, вы меня не так поняли, – спохватился юноша.

– Как же тогда понимать? – тут же полюбопытствовала Веанрис. Острый носик светской львицы безошибочно почуял слабый, но отчетливый запах тайны. Бенвор мечтательно улыбнулся.

– Вы все равно не поймете, – заявил он. – И я не смогу объяснить. Но ехать мне нужно срочно.

Ланайон переглянулся с супругой. Та нервно поерзала, положив руку на круглый живот. Глаза ее загорелись нетерпением.

– Никуда мы не поедем! – заметив это, отрезал барон.

– Не надо! – встрепенулся Бенвор. – Ну, хорошо, хорошо, будем считать, что я влюбился в дочку кузнеца. Все.

Он коротко поклонился даме и вышел из гостиной.

– Только через мой труп! – повторил барон ему вслед и недовольно сказал супруге: – А может, и впрямь женить его поскорее?

– Ланайон! – закатила глаза Веанрис. – Где ты найдешь в столице достойную твоего брата невесту, согласную на Сентин?

– Я и не собираюсь искать согласных на малое. Ему нужна партия с хорошим приданым и со своими землями.

– Верно. Твой брат и сам по себе будет желанным приобретением для любой девицы, и этим нужно пользоваться, – уверенно улыбнулась баронесса.

* * *

Бенвор осторожно выбрался на узкую, наполовину разрушенную галерею, обрамлявшую верхушку центральной башни замка. Чистое ночное небо было усыпано крупными яркими звездами. Юноша остановился, плотно прижавшись спиной к шершавым камням, и запрокинул голову. Здесь, на высоте, звезды не колыхались от поднимающегося снизу тепла жилых домов и ясно мерцали в бездонной пустоте. Непостижимая глубина звездного неба неизменно вызывала у Бенвора странное чувство – чувство чего-то несбывшегося, какой-то странной ностальгии по тому, чего никогда не было. Как чья-то тихая песня в ночи над военным лагерем, как курлыканье улетающих журавлей… Но с недавних пор он видел звезды в ином свете, нежели раньше.

Капитан в очередной раз воскресил в памяти последний день в Сентине. После отбытия сборщика налогов Бенвор уже никуда не поехал, остался в доме. Он попросил Джелайну рассказать ему, наконец, об устройстве мира, а также о том, что она думает о его книгах. Гостья начала с книг.

– Прочитать их, конечно же, стоит, – заявила она, взяв со стола первый попавшийся томик. – Даже мне оказалось полезным получить представление о принятых в вашей науке суждениях. Но, не скрою, многие из них в корне неверны. Ну вот, например, у вас используется геоцентрическая модель мира. Да, Земля круглая, но это вовсе не плоский диск…

И пошло-поехало. Бенвор не успевал задавать вопросы, число которых росло как снежный ком. Увы, Джелайне не всегда удавалось ответить так, чтобы он понял все: по словам гостьи, ему были неведомы элементарные вещи, в ее мире знакомые даже детям. Но все-таки она старалась как могла – и окончательно лишила его покоя.

Это стало очередным откровением, потрясением. Простиравшийся между морями Великий Хорверолл оказался лишь куском большого острова, торчащего на относительном мелководье. Чтобы дать капитану представление о величине мира, Джелайна угольком нацарапала на полу схематичную карту всей Земли. Олквин был шокирован –