Сердце Дракона. Часть I - Кирилл Сергеевич Клеванский

— Не важно, как я это сделал, — Степной Клык, подвязывая густые черные волосы, обнажил топоры, заткнутые за пояс. — Важно — почему ты меня не услышал. Охотник должен доверят своим чувствам, иначе он оскорбляет предков.

Фразу об оскорблении предков Хаджар слышал уже десятки раз. Для начала — он вообще плохо понимал, что именно орки вкладывали в понятие “Предок” и “Дух”.

Всего нескольких дней проведенных с народом степей хватило, чтобы понять, что они следуют совсем иному пути развития, нежели людская или эльфийская раса.

— Я мало знаю, Степной Клык, о вашем пути, — покачал головой Хаджар.

Орк, до этого не испытывающий к человеку ничего, кроме презрения и ненависти, внезапно положил ладонь тому на плечо.

— Я был неправ, маленький охотник, когда решил мерить тебя нашими укладами, — в голосе орка действительно прозвучало сожаление. — ты, будто маленький орчонок, ничего не знаешь об этом мире, а я требовал с тебя как со взрослого свободного охотника, так что, перед глазами Духов и праотцов, я прошу у тебя прощения.

С этими словами он ударил себя кулаком по груди.

Хаджар посмотрел на орка. Громадный, покрытый монструозными мышцами-валунами, он, тем не менее, обладал абсолютно человеческим взглядом.

Не звериным, как говорили пограничники Ласкана, а человеческим. Полным эмоций, переживаний и, видят Вечернии Звезды, даже сочувствия.

— Сегодня мы начнем нашу тренировку, маленький охотник, — за спиной усевшегося на землю орка начало подниматься степное солнце.

Оно мгновенно окрасило небо в резкие, алые тона. Будто намекая на то, что в ближайшее время небеса не увидят ничего, кроме крови.

— С радостью, здоровяк! — улыбнулся Хаджар.

В его руках вспыхнул лоскут черного тумана, мгновенно уплотнившегося и сформировавшего меч. Оружие, суть которого не понимал ни Хаджар, ни даже такие древние мудрецы, как тетя и отец Доры Марнил — эльфийский король и его сестра, величайший лекарь современного Дарнаса.

Одни говорили, что это частичка врага, другие — его наследие, третьи утверждали, что это и вовсе некое духовное оружие.

Хаджара же все это не волновало. Он знал, что Черный Клинок не подчиняется осколку души Врага, заключенной внутри его собственной. Этого хватало, чтобы доверять черному мечу так же, как некогда Горному Ветру.

И, видит высокое небо, если бы во вчерашней битве он смог бы забрать мечом жизнь Эона Мракса, выкупе с телом феи, оставленном Хельмером, то смог бы довести свой клинок до уровня Императорского меча.

— Убери свой черный клык, маленький охотник, — Степной Клык, раскрутив топоры, вонзил их в землю. — как юному волчонку еще рано гнаться за Лазурными Рысями, так и тебе не впору обнажать оружие.

— Но ты ведь сказал, что мы будем тренироваться.

Орк кивнул.

— Тело, — он ткнул себя в грудь. — Лишь последствие Духа, — он коснулся пальцами груди, затем лба и снова сделал жест, будто посылает частичку себя в небеса. — А оружие — последствие тела. Перед тем, как перейти к телу, мы должны укрепить Дух, а перед тем, как перейти к оружию — укрепить тело.

Хаджар пару раз хлопнул глазами.

Неужели у него появится шанс узнать, отчего тела орков крепки, как артефактная броня? Даже в империях знания, касающиеся укрепления плоти, считались одними из основных и ценились на ряду с боевыми техниками внутренней и внешней энергии.

— Начнем с твоего Духа, маленький охотник.

— Перед тем, как мы начнем, здоровяк, — Хаджар, видя какие-то приготовления Степного Клыка, решил уточнить несколько моментов. — Я, все же, человек, а не орк. То, что вы называете Духами, мне неизвестно и не понятно.

Орк, отвязывавший от пояса короткий (по меркам дву с половиной метрового гиганта) кожаный ремешок, на миг замер. В этот момент на его лице отразилась гримаса такого отвращения, что Хаджар едва не засмеялся.

Он не подозревал, что краснокожие способны на проявление таких эмоций.

— Орк, человек, эльф, гном, — Хаджар едва не подавился, но сдержался. Высокое Небо и Вечерние Звезды, гномы?! — Не важно, какого цвета кожа, как крепки мышцы или длины клыки. Разница, между нами, лишь в том, что мы — орки, помним и чтим пути предков. А вы, люди и эльфы, забыли их в погоне за легкой силой.

Хаджару было сложно переварить информацию по поводу существования в этом мире гномов, а тут что-то о “путях предков”.

— То, что я называю Духами и есть — Духи. А то, что называешь этим словом ты, лишь не более, чем сердце оружия, — с этими словами орк сплюнул на землю. Отвращение сменилось презрением. — И то, что на спине ты носишь метку простого оружия, делает тебя не чище раба.

Будь перед Степным Клыком Хаджар семи или даже шести летней давности и за эти слова ему бы пришлось заплатить кровью. Но с возрастом Хаджар, которому не так уж и много осталось до тридцати лет (пусть внешне он навсегда застынет в облике молодого юноши) начал спокойнее относиться ко многим вещам.

В том числе и к таким.

— Я расскажу тебе историю, маленький охотник, а ты слушай её и запоминай.

Глава 568

— В начале, — начал свою историю орк. — не было ничего. Лишь мрак, первозданная тьма, пожиравшая на своем пути все, а поскольку даже пути у неё не было, то пожирала она сама себя.

Многие на месте Хаджара просто слушали бы это как очередную интересную сказку, но то были “многие”, а не Хаджар. За годы странствий, он осознал, что в большинстве сказок этого мира содержалось лишь немного… сказочности. А все остальное являлось приукрашенной реальностью — былью, историей, покрытой толстым слоем пыли времени.

— Когда тьма пожирала сама себя, то откусила кусок, — продолжил Степной Клык. — из этого куска появилось время. Не спрашивай меня как — ибо я слишком слаб, чтобы осилить такие знания. Даже наш великий шаман, постигший мудрость, не способен понять или объяснить этого.

Хаджар зацепился за “постигший мудрость”. Как он знал, в той же стране Бессмертных, не делали разницы между “сильным” и “мудрым”.

Он плохо понимал, как это возможно, учитывая, что не было региона более мистического и могущественного, чем страна Бессмертных.

— После этого тьма и время