Великая река - Токацин

- Делать нечего, Эррингор, - прошептала Кесса, остановившись у глухой стены. На высоте человеческого роста была ниша - не то для фонаря, не то для гнезда ласточки, но сейчас в ней ничего не было. Речница подсадила зверька, и он забрался в укрытие. Спустя мгновение туда залезла и Кесса, кутаясь в крылья. Уменьшенный и превращённый в кожистые складки тюк с припасами перевешивал и мешал летать, но летать Речница и не собиралась.

- Надеюсь, летучих мышей они из города не гонят, - вздохнула она и закрыла глаза.

Утром её разбудил оглушительный лязг и последовавшее за ним гневное шипение.

- Шшсин шиэши! - громко и сердито шипел кто-то на разные лады. Несколько голосов вразнобой отвечали ему. Кесса вскочила, споткнулась обо что-то очень горячее и села на пол.

Она уже не была мышью - это Речница поняла, когда протёрла глаза. Сердито пыхтящий Эррингор сидел на её ноге и размахивал хвостом. Сверху нависал белёный потолок, от глиняного пола, кое-как прикрытого циновкой, тянуло прохладой. С вороха циновок, лежащего у стены, Речница только что скатилась. Больше в каморке ничего не было - только дверная завеса, крест-накрест перечёркнутая мерцающими лентами охранных чар. Они и освещали комнату.

- Знорка-Некромант? - завеса отодвинулась, в каморку заглянул Алдер. Он был одет как стражник, и бронзовые пластины его брони тускло блестели - не так давно их хорошенько начистили. Ящер бросил Кессе узелок, свёрнутый из листа. В комнате запахло жареной рыбой.

- Постой! - очнулась Речница, но стражник уже скрылся. Она развернула узел - кроме большого жареного фамса, там были лепёшки.

- А вот и вода, - подумала вслух Кесса, обнаружив среди циновок фляжку из плода Кими. Там действительно была вода, и фляжка эта была не из вещей Речницы.

- Эррингор, ты помнишь, как мы сюда угодили? - шёпотом спросила Кесса. - Что это за место?

- Арррах! - зверёк пыхнул пламенем. - Стража как-то увидела нас в той щели. Они схватили меня за шкирку, как паршивого котёнка! Фарррх! Я сжёг бы их дотла, не будь я в этом теле...

- Нуску Лучистый! Так мы в тюрьме... - Речница поцокала языком и измерила каморку шагами. - Вот уж где я не думала оказаться. Ну что же... Вроде бы мы не ранены и не закованы. Забирайся на плечо, Эррингор. Может, иприлоры не будут к нам жестоки.

Ленты охранных чар мигнули в последний раз и погасли. За дверью послышались тяжёлые шаги. Алдер, закованный в броню, стоял на пороге. Входить он не стал - потолок каморки был слишком низким для ящера.

- Идём, Некромант, - кивнул он Речнице. - Вещи забирай.

- Я не хотела ничего плохого, - сказала Кесса, приободрившись, и выбралась из комнатки, волоча за собой полупустой тюк с припасами. Давно пора было вытрясти из него всё и переложить в сумку...

Идти оказалось недалеко - пустой коридор закончился дверной завесой, а за ней была комната побольше, и яркий светильник-церит горел на её стене, над низеньким столом и разложенными вокруг подушками. У стола стояли двое - большой, грузный иприлор в броне, держащий в руках шлем, и ящер в кожаных доспехах - судя по поясу с кистями, Хифинхелф. Оба выглядели усталыми и озабоченно хмурились, Хифинхелф украдкой тёр глаза.

- Ну вот, - сказал иприлор со шлемом и зевнул. - Ещё день, и я свободен. Идёшшь в общий зал?

- А то, - вздохнул Хифинхелф. - Третий день, как бешшеный шакал, ни ссекунды покоя... Ну что, Ишшхиф, на этом всё?

Алдер придержал Кессу за плечо и тихо зашипел. Иприлоры обернулись.

- А, вот ещё, - кивнул Ишшхиф. - Знорка-Некромант со сстранным зверьком, поймана ночью на улице. Ты же и поймал.

- Помню, - Хифинхелф равнодушно посмотрел на Речницу. - Обычное дело. Сстоит на день оставить ворота открытыми, ночью весь город в знорках. Куда ссмотрели вечерники?!

- Вечерники говорят, что видели её идущей к воротам, - снова зевнул Ишшхиф. - В такие дни сстражу надо учетверять, а не удваивать... Знорка, сс тебя два золотых зилана за ночлег... и кому-то придётсся проводить её до ворот.

- Я провожу, - сказал Хифинхелф и протёр глаза.

- Вы были очень добры, - сказала Речница, высыпая на стол медные монеты. - Я не хочу, чтобы кто-нибудь остался в обиде на меня. Если вам нужен родник...

- Ничего не нужно ссверх двух золотых зиланов, - перебил её Ишшхиф. - Иди. Куда ты шла до того, как потерялась в Мекьо?

- Я иду к убежищу Уангайя, - ответила Речница, с надеждой глядя на ящеров. - В земли Шуна.

- Хссс... Пуссстыня Ашшша, гиблое месссто, - шевельнул хвостом Хифинхелф. - Не шшшути сссо ссстражей Уангайи. Отведу тебя к восточным воротам, дальшшше - дело твоё. Перейдёшь реку за Икатланом, там переправа.

Они шли по пустынной улице, круто спускающейся к крепостной стене. Ящеры ещё только просыпались, из-за дверных завес тянуло дымком, те, кто тёплой ночью устроился спать на крыше, сонными глазами смотрели вслед.

- Хифинхелф, ты знаешь, кто победил вчера? Кто теперь станет защищать Мекьо? - осторожно спросила Речница. Ящер пожал плечами.

- Сстарейшшины решшат.

Четверо стражников быстро прошли мимо, но успели прошипеть иприлору что-то приветственное. Он кивнул в ответ.

- Хифинхелф, - снова подала голос Речница, - а как ты понял, что я - человек?

- Некроманты ссюда заходят, - равнодушно ответил иприлор. - Мы относсимсся к твоей гильдии сс уважением, но закон расспросстраняетсся и на неё.

- Я вовсе не Некромант, - вздохнула Кесса. - Я Чёрная Речница с Великой Реки. Мой проступок не навредил жителям Мекьо?

Иприлор замедлил шаг и внимательно посмотрел на Речницу.

- Великая Река... Я думал, все вы носите красную броню и мечи. Ну да я видел немногих Речников...

Теперь остановилась Кесса.

- Хифинхелф! Тут был кто-то из Речников? Ты встретился с ним? Это был не... не Речник Фриссгейн?!

Ящер кивнул.

- Да, он называл это имя. Не знаю, кто ты ему, и