Мертвый космос. Падение - Red Lotus Alchemist

Айзек не торопился. Спешка хороша при ловле блох, в такие же моменты, как сейчас, бросаться вперед очертя голову не стоило. Стоит внимательно понаблюдать. Хорошо, что стенки труб были прозрачными — можно как следить за пламенем, так и заприметить расположение дверей.

В крайних трубах пламя синхронно возникает на четыре секунды и исчезает на шесть секунд. Этого достаточно, чтобы успеть проскочить. Двери… Двери, насколько отсюда видно, открыты. А средняя труба, похоже, не работает вовсе.

«Верно, — вспомнил инженер. — Она должна включиться, когда система фильтрации заработает в полную силу».

Еще с минуту понаблюдав за трубами и убедившись в том, что они не спешат нарушать режим работы, Айзек встал на платформу подъемника, расположенную справа от площадки, где он находился. Перед дверью, ведущей в трубу, он ненадолго заколебался, но тут же взял себя в руки. Сейчас пройдет пламя, и тогда он откроет дверь — и сразу же бросится направо. Главное — не медлить, иначе от инженера останутся только угольки, и ИКС не спасет. Еще секунда — и трубу снова заполнило пламя.

«Сейчас!»

Едва пламя схлынуло, Айзек распахнул дверь. Самым главным в этот момент было не замешкаться, но Кларк, к его чести, мгновенно сориентировался и тут же метнулся к нужной двери. Хорошо, что здесь не нужно было возиться со снятием блокировки или набирать коды для открытия дверей… Раньше, чем система фильтрации вновь выпустила пламя, Айзек уже очутился в средней трубе.

— Сделай нас единым… — коснулся сознания шепот. Головная боль снова усилилась, и Айзек зло мотнул головой.

«Только этого мне сейчас и не хватало!..»

Но наваждение ушло и не спешило возвращаться. Очень кстати — в последней трубе как раз стихал поток энергии.

Несмотря на то, что и третью трубу удалось точно так же миновать без проблем, Айзек, закрывая за собой дверь, позволил себе на пару секунд закрыть глаза и облегченно выдохнуть. Знал бы кто, какого чудовищного напряжения стоил ему этот короткий переход… Игра со смертью — во всех смыслах.

Но теперь перед Айзеком была только площадка подъемника — и никого вокруг. Не сказать, что инженер был не рад этому, но на него снова навалилось ощущение подвоха. Впрочем, этот зал с испепеляющими что угодно потоками энергии, возможно, просто пришелся некроморфам не по вкусу. Вряд ли они смогли бы продолжить свое существование, обратившись в пепел.

Поднявшись в операторскую, Айзек не обнаружил там ничего стоящего, кроме еще одного диктофона, носителя с текстовой записью и оставленной кем-то неполной батареи для стазис-модуля. Все это инженер забрал, не раздумывая. Записи он изучит позже, а стазис-батарея, пусть и неполная, лишней не будет. Что произошло с теми, кто оставил здесь это, Айзек не знал, но догадывался: на полу и стенах хватало засохшей крови.

Не задерживаясь больше, Айзек вышел на еще одну решетчатую площадку, на которой находился вход в лифт. Неужели вышло выбраться из западни? Инженер улыбнулся, но улыбка тут же сползла с его лица: он вспомнил об орде личинок, выползшей из брюха того некроморфа. И сейчас у Айзека не было с собой чего-то, подходящего для их уничтожения.

«А зачем мне их уничтожать? — осознал вдруг Айзек. — Достаточно будет просто замедлить их стазисом и свалить».

Эта мысль заставила его воспрянуть духом и зайти в лифт. Действительно, зачем вступать в бой с желеобразными гадинами, когда этого боя можно избежать? Самое главное, чтобы они действительно не свалились ему на голову — вот тогда Кларка уж точно спасет только чудо. Инженер вспомнил, как личинки проели дыру в диагностическом модуле — и что осталось от тела того бедолаги после них.

Поглощенный мрачными размышлениями, Айзек не сразу понял, что сквозь мерное гудение лифта доносится чье-то пение.

— Ярче, звездочка, сияй,

Путь-дорогу озаряй,

Высоко ты надо мной,

Как алмаз во тьме ночной…

Женский голос, мягкий, но словно бы безумно усталый, выводил древнюю, наверно, появившуюся еще до начала космической эры песню. Айзеку даже показалось, что это голос Николь — так он был похож…

— Айзек, мать твою, где ты был?! — раздраженно рявкнул над ухом другой голос — тоже женский, но вполне земной и очень недовольный и встревоженный одновременно. — У меня пропал твой сигнал, я думала, тебя уже сожрали!

Айзек невольно поморщился, жалея о том, что нельзя отодвинуться подальше от передатчика. Кендра была порядком зла на него, но за случайности никто не несет ответственности.

— Меня отрезало в холодильном отсеке, — поспешил ответить инженер. — Связь не работала, а мне пришлось выбираться через зал фильтрации воздуха.

— Ясно. — Она выдохнула. — Скажи мне, что ты грохнул этих тварей.

— Я грохнул этих тварей, — пожав плечами, ответил Айзек. Лифт остановился. — Ты нашла еще?

— Да. Если я не промахнулась со сканированием, то их остались только двое, в восточной оранжерее, на втором и третьем уровнях. И… что у тебя там происходит?

Айзек метнулся в сторону вдоль стены, когда к нему весело поползли с десяток «амеб». Еще одна шлепнулась откуда-то сверху на пол совсем рядом, и инженер неосознанно припечатал ее подошвой ботинка. Оглядываться он не стал, бросившись дальше.

— Некогда болтать! — выпалил Айзек, когда на пол рядом свалилась еще одна личинка. Плохо, они все-таки забрались наверх! Но и двери уже рядом… Хорошо, что Кендра не стала продолжать расспросы, видимо, сообразив, что именно происходит у Кларка и что лезть под руку не стоит. Инженер все-таки успел добежать до двери и закрыть ее перед носом у подползающей полупрозрачной волны. Если, конечно, можно было так сказать о личинках, носов у которых не было. Хватая ртом воздух, Айзек прислонился к двери, переводя дух. Постояв так несколько секунд, он старательно вытер о ребристое покрытие пола подошву ботинка, надеясь, что оставшаяся на ней желеобразная субстанция не оживет вдруг и не попытается его сожрать, когда инженер меньше всего будет ждать этого.

Задерживаться