Затерянный мир - Валерий Увалов

— А это, — Явен указал на мешки, — обещанное за твои труды.

Глаза князя блеснули, и он с трудом сдержал эмоции. Хоть он и помнил уговор об уплате только половины содержания святого воинства, но в этой куче мешочков было явно недостаточно средств даже для оговоренной суммы. «Похоже, еще одного ратного похода на соседнее княжество не избежать, количество голодных ртов нужно уменьшить», — подумал Крепосветов, но показывать свое недовольство не стал, а лишь указал на кремль:

— Прошу, Владыка, отобедать со мной.

Явен, может, и согласился бы, хотя он сейчас больше мечтал о купели с горячей водой, но дела Господни не ждали.

— Это подождет, князь. Я хочу взглянуть на железодеев.

Через пятнадцать минут епископ вместе с князем поднимались на стену, откуда открылся вид на полчища дьявольских отродий. И было их уже около тысячи, не считая стальных чудищ на колесах. Они действительно стояли не шевелясь, как и сообщали гонцы, но гонцы не могли передать зрелища богомерзкого дыхания дьявола, витающего над полчищем нечисти.

— И что, они вот так стоят и ничего не делают? — после минуты наблюдения поинтересовался Явен у князя.

— Да, Владыка. Только дозоры не подпускают близко. Но больше ничего.

Явен никогда не был воем или святороком, но даже ему было понятно, что тысяча железодеев — на один зубок для святого воинства. Значит, поход придется продолжать до самых границ княжества, чтобы очистить земли от этой нечисти. Не распускать же с таким трудом собранное войско. А странное поведение этих созданий преисподней лишь на руку, войско сможет отдохнуть и набраться сил перед боем.

— Через три дня выступаем, — сказал Явен, не отрываясь от наблюдения за железодеями. — Утром третьего дня начнем молебен в городе, а в середине дня выступим.

Услышав про молебен в городе, князь на секунду повернулся к епископу, хмыкнул, и на его лице появилась улыбка, которая не осталась незамеченной для епископа.

— Ты видишь в моих словах что-то смешное, князь? — спросил Явен таким тоном, что Крепосветова бросило в холодный пот.

Улыбка князя резко исчезла, и он поспешил оправдаться:

— Прости, Владыка. Я только вспомнил недавнюю встречу с очень чудны́м чародеем, который тоже говорил о молитве в городе.

— Да, — немного оттаял епископ и уже без интереса спросил: — Что за чародей и что он говорил?

— Я же и говорю, чудной какой-то чародей. — Крепосветов махнул рукой, показывая, что это ерунда. — Такие полезные чаровые вещи делает, а нес какую-то чепуху. Говорил, чтобы я не поднимал городской барьер, когда железодеи пойдут на штурм. А зовут его… — Он на секунду запнулся, морща лоб, а затем выпалил: — Дамитар. Это он подписывает свой товар тремя буквами БОС.

Явен мгновенно переменился в лице. От его усталости не осталось ни следа, это снова был могущественный ведомник, охотник на приспешников сатаны и ревнитель веры. Он медленно повернулся к князю, и его глаза сверкнули голубым огнем, а за затылком проявился крест.

Князь поначалу не обратил на это внимания, так как продолжал смотреть на железодеев, но его ближники отступили назад, когда епископ подошел вплотную к Крепосветову и схватил того за элементы брони. Глаза князя раскрылись в ужасе, когда он, наконец, увидел, как из рук епископа бьют электрические разряды, паутиной расходящиеся по его броне.

— Ты что не понимаешь, князь?! — прошипел Явен. — Этот чародей служит дьяволу. Это благодаря ему железодеи взяли Ручейково. Где ты его видел, князь? — И, почти крича, епископ повторил: — Где?

— Так здесь, в Тиховодье, — промямлил князь не в силах отвести взгляд от слепящего голубого огня глаз епископа.

Глава 12

В воздухе отчетливо ощущалось напряжение последних дней, вызванное ожиданием сражения. В полевом лагере люди ходили, словно сомнамбулы, проявляя апатию к повседневной рутине. В городе же, наоборот, царило воодушевление. Жители, пробывшие в запертом городе несколько недель, ликовали от прибытия Святого Воинства.

Меня же никак не покидала мысль о том, что задумали железодеи. А чем еще это стояние на открытой местности может быть, кроме как не хитрым планом? Только вот что это за план? И местные подливали масло в огонь, говоря о том, что железодеи никогда так себя не вели. И самое интересное, что железодеи никак не отреагировали на появление своего противника, хотя наверняка уже срисовали его местоположение. В общем, странно все это.

Я в очередной раз запрокинул голову назад в попытке разглядеть сквозь кроны черную точку дрона над лагерем, но, как и в предыдущие разы, ничего не обнаружил. Да, появилась у меня такая привычка после моих приключений, хотя в тот раз мне повезло, что дрон спустился так низко, что стал заметен. Но я все равно с упорством барана смотрел в небо каждые пять минут.

Перекатывая эти мысли у себя в голове, я потер затекшую шею и медленно обвел лагерь взглядом. На удивление ватага приняла новые порядки с воодушевлением. Не знаю, что на это повлияло, может, страх передо мной, а может, то, что теперь не нужно каждый день бороться за выживание. Как бы там ни было, но теперь у меня целая рота, мать его, солдат от шести до шестнадцати лет. Старшие уже красовались своими щитовыми наручами из обыкновенной доски, но уже более изящной, чем моя первая поделка.

Эти недоделанные солдаты быстро переняли мою манеру общения с Когтем и некоторые введенные мной слова. И теперь можно было слышать, например, громкий детский голосок, хозяин которого надрываясь говорил что-то типа: «Докладываю. Задание исполнил. Рядовой Большеух». И выполняли они эти упражнения так, что мой сержант по строевой подготовке точно прослезился бы от благостности.

А вот и Коготь прибыл с новой партией людей. Судя по жестикуляции, он отдал какие-то распоряжения, а сам направился к моей палатке.

— Здрав будь, княже, — поприветствовал он меня, а я заметил, как его глаза бегают из стороны в сторону.

— И ты здрав будь, Коготь. — Я бросил пару быстрых взглядов по сторонам и, отодвинув полог палатки, сказал: — Заходи.

Как только мы вошли, я тут же прижал ключ, замыкающий цепь. Сейчас, если посмотреть со стороны, моя палатка оказалась внутри куба из чаровых поверхностей. Выглядело