Моя обитель - Эмили Ли

– Говорила, что любит его безмерно, что он чем-то напоминает ей отца, и что собирается за него замуж, – голос Таманы стал тоньше, задрожал, она явно собралась плакать.

Напоминал отца… Марк Браун действительно напоминал отца Патрика. Статью. Холодом в глазах. Цветом волос и телосложением.

Все платья были… скромными. И вроде же ничего удивительного: Кристен благовоспитанная, верующая особа, но всё же… Ей двадцать, она безумно влюблена, он – мужчина, за которого собралась замуж. Любая девушка хотела бы нравиться, вызывать желание. А эти платья выглядели так, словно Кристен в церковь собралась на исповедь к служителю, а не на свидание.

Как же Эвелин была права, сама того не замечая. Встречаясь с таким же влюбленным в веру человеком, Кристен не могла позволить себе излишнего кокетства.

Эвелин вышла из дома и побрела, не замечая ничего вокруг, перед глазами воссоздавалась картина, складываясь из обрывков услышанного.

В церкви они и познакомились. Кристен, примерная прихожанка, и новый служитель Создателя, отец Патрик. Душевные разговоры о высшем привели к ухаживаниям и признаниям в любви. В день своей смерти она к нему шла навстречу, неся букет цветов, которые он передал ей через посыльного. Дождаться подходящего момента, когда они останутся на берегу одни, – дело несложное. Отец Патрик покинул город один и вернулся один. Но если днем, проходящих через те ворота людей, хватало, то вечером их не так много. Стражник Норт узнал служителя. А как иначе? Норт был верующим человеком, ходил в церковь… Возможно, даже поздоровался или остановил отца Патрика для разговора, тем самым подписав себе смертный приговор.

– Я понимаю, вам тяжело, но расскажите, что он делал до этого, с кем встречался, что ел, может, пил?

– Обычный день, как и все остальные. Это был седьмой день недели, мы сходили на службу в церковь, потом зашли в пару лавок, купили продукты, вернулись домой, пообедали, а потом… потом ему и стало плохо…

Сходили на службу… Дать испить из нужной чаши – вопрос ловкости и времени. Не получилось в этот раз – выйдет в следующий. Норт снова придет, а отец Патрик будет ждать.

Второго стражника, Блейка, спасла любовь к жене. Если не оставил бы тогда пост, то неизвестно, чем бы закончилось всё и для него.

Таману, подругу Кристен, уберег отец, не выпуская из дома и не разрешая никому говорить с ней.

– Брайн, отпусти её, – сама того не ведая, спасла Тамана своего охранника от неприятных последствий, – я поговорю с ней. А ты ничего не скажешь моему отцу. Сядь, пожалуйста, и не привлекай к нам внимание. Отец Патрик бросает на нас недовольные взгляды. Ещё выгонит.

А заподозрив девушку в знании недозволенного, отец Патрик не успел отреагировать.

– Я завтра уезжаю, буду жить в столице, – с грустью ответила девушка. – Отец настоял.

***

Селина Раст. Вторая жертва. Девушка, что ненавидела веру и всё, что с ней связано. Какие у неё шансы были повстречать служителя Создателя? Сэна… та, чьи заботы привели дорогу сестры в ад…

– Не надо папа! Выгнать её из дома было нашим общим решением! – она с вызовом посмотрела на Эвелин, словно ожидая, что та будет её осуждать, но воительница предусмотрительно молчала, ожидая окончания скандала. – И тем не менее, я просила у Создателя милости для неё! Мечтала, что она одумается, выберет себе достойного молодого человека! Но желания её тела были сильнее довода разума и нормы морали! Она продолжала вести себя, как и раньше! Я умоляла служителей поговорить с ней, вразумить, надоедала с просьбами пастору! Приносила дары обители! И всё ждала! Но Создатель решил по-другому! Может и верно, распутная дева не заслуживает милости!

Умоляла служителей… Один всё же откликнулся.

– У мужчины, с которым встречалась Селина, светлые волосы. Когда говорила о нем, то называла его белокурым ангелом, которого послал ей Создатель для того, чтобы она начала новую жизнь. Странно, правда?

«Белокурый ангел» нашел нужные слова, влюбил, очаровал… Красные розы? Страсть? Их связывала страсть? Скорее всего…

– Я помню эту девушку, – наконец проговорил пастор Демьян. – Она приходила как-то, разыскивала отца Патрика. Её одежда была неподобающей, слишком открытой, поэтому мои помощницы не хотели её пускать в обитель.

Патрик заманил ночью в лес девушку на очередную жаркую встречу, которая стала для неё последней…

Лесли снова вернулась к крыльцу и замерла над участком, где ранее лежала жертва. Убийца что-то взял и принес сюда? Вряд ли это было тело. Может, цветок? В принципе, логично. Не будет же он нести тело, а с ним и цветы. Тем более, что вложенная в руку роза не была смятой, выглядела так, словно её бережно срезали с куста.

Цветы в этот раз он принес сам, а одну из роз заранее оставил у стены дома, куда собирался отнести жертву…

Лизабет – умная девушка, лишнего не говорила, поэтому и выжила. Чего не скажешь о Крисе. Скорее всего, он не послушал её, Эвелин, и снова решил заработать на информации о той ночи. В итоге не стало обоих: и Криса, и Мика.

– Как он выглядел?

– Большой такой, крепкий на вид.

– Как одет был? Лицо?

– В черном всем. Штаны и штаны. Обычные. Рубаха, хотя нет… вроде туника. Ну, короче, что-то удлиненное. На голове шапка.

– Сможешь описать художнику его лицо?

Он покачал головой.

– Расстояние большое, да и полумрак, не видно было.

Эвелин разочарованно цыкнула.

– Хорошо, а в целом силуэт сможешь узнать, если понадобится опознать?

– Конечно, – довольно произнес парень, радуясь, что хоть чем-то может пригодиться.

Мик – единственный, кто мог опознать Патрика, не считая пьянчужки, которого тоже вскоре не стало. Эвелин проглотила внезапно подкравшийся ком к горлу. Было так жаль пацана… Не спасла… А ведь могла предусмотреть…

Отец Патрик. Может, личная неприязнь связала все эти факты и старалась выдать несуществующее за действительное?

– Уроки Создателя порой слишком суровы, но так необходимы. Их польза несомненна. Видите, вы уже встали на путь исправления и пришли послушать слово его.

– С чего вы взяли, что мой путь нуждается в исправлении? – не сдержалась и разозлилась Эвелин.

– Всем людям порой нужна помощь в определении правильной дороги, и моя роль, как и любого другого служителя, как раз в этом. Через слова и деяния донести волю Создателя.

Через слова и деяния донести волю Создателя… Это его, отца Патрика, слова и деяния довели до смерти