Мученик - Энтони Райан

— Капитан Писарь, — сказала Леанора резким тоном без каких-либо признаков прежнего самодовольства. — Прикажите мастеру Вассиеру немедленно приступить к работам по восстановлению бастиона надвратной башни.

— Ваше величество, мастер Вассиер ожидает получения разрешения на отъезд, — ответил я. — Его наняли для обеспечения вашего входа в этот город. Очевидно, его задача выполнена.

— Его задача будет выполнена, когда я скажу. — В голосе Леаноры скрежетнуло нетерпение. — Если, конечно, он вообще хочет снова увидеть своего паренька. Лорд Элберт, — без паузы на дальнейшие дискуссии она обратилась к королевскому защитнику, — какие новости от ваших разъездов?

— Серые Волки неуловимы, — доложил Элберт. — Они разбегаются после каждого набега, прячутся какое-то время, а потом в нужный час перегруппируются. Алундия большая и богата на укромные места для крепких солдат, которые знают местность.

Я ещё раньше отметил, что когда количество наблюдателей сокращалось, его манера обращения к Леаноре становилась значительно менее формальной. К моему удивлению, это явно ничуть её не раздражало. На самом деле, если Элберт выглядел озабоченно, то она демонстрировала исключительную лёгкость и фамильярность, которые отсутствовали в её общении со всеми остальными. Зная то, что я знал об родственных связях этого человека с нашим королём, сложно было удивляться расположению, которым он пользовался в королевской компании, но странно было видеть, как ярко его выражает сестра короля. «Может ли быть», раздумывал я, переводя взгляд с её лица на его, «что королевский защитник породил больше одного бастарда?».

— Они не солдаты, — сказала Леанора. — Они отвергли праведное господство нашего короля над этими землями, и, следовательно, теперь они разбойники. К счастью, — она снова перевела взгляд на меня, — … среди нас есть тот, кто силён в привычках злодеев. Расскажите нам, капитан Писарь, где лучше всего искать этих вредоносных Волков?

Мне хотелось сослаться на незнание этого герцогства и его разнообразных особенностей местности, но я увидел в требовании принцессы некую мудрость. Какими бы знатными ни были Рулгарт и его бунтовщики, теперь они оказались вне закона, и к тому же без своих за́мков, раз у них осталось так мало солдат, чтобы их удерживать. Низведённым до статуса бродяг, им теперь придётся столкнуться с определёнными реалиями разбойничьей жизни.

— Прочёсывание гор и лесов ничего нам не принесёт, — сказал я. — Мы можем искать там годами и не найти ни единого бунтовщика, поскольку они отлично знают эту страну.

— Так скажите же, капитан, умоляю, — произнёс Элберт, шутливо улыбнувшись, — где нам искать?

— В тех местах, где им придётся быть, а не там, где они хотят быть. Разбойники могут охотиться ради пропитания, но быстро опустошат охотничьи угодья. И они не могут задерживаться где-то надолго, чтобы выращивать зерно. Для продолжения мятежа лорду Рулгарту потребуются запасы, а взять их можно только у людей этих земель. Там мы их и найдём, среди людей.

— Среди людей, которые нас ненавидят, — заметила Эвадина, печально морщась. — Людей, которые до сих пор цепляются за извращение Ковенанта. Людей, которые вряд ли предадут своих земляков.

— Предатели есть в любых землях, — возразил я. — Эту истину рано или поздно узнаю́т все разбойники. — Я повернулся к лорду Элберту, позволив себе состроить кислую мину. — Наверняка его светлость может это подтвердить, раз уж именно предатель привёл его в Моховую Мельницу и позволил захватить Декина Скарла. Так ведь, милорд?

— Пожалуй, герцогиня Лорайн не согласилась бы с таким определением, — ответил Элберт, приветливо ухмыляясь, — но оно неплохо подходит.

«Не Лорайн была предателем, а Тодман, ёбаный полудурок», подумал я, почувствовав, как скрутило живот от необходимости держать такие слова под замко́м. Я снова повернулся к принцессе и проговорил коротко и по-деловому:

— Декин часто говорил: кто-нибудь всегда хочет тебя продать, и чем больше твоя слава, тем больше вознаграждение за предательство. Как только цена за голову разбойника вырастает настолько, что сделает человека богачом на всю жизнь, так сразу жадность начинает перевешивать страх.

Леанора поджала губы и ненадолго задумалась.

— Пять золотых соверенов короны за смерть или поимку лорда Рулгарта? — предложила она.

— Десять будет лучше, — сказал я. — Но многое зависит от того, чтобы вести о награде попали в нужные уши. Сложно будет разнести их по всему герцогству, поскольку наши солдаты могут только передвигаться целыми ротами, а иначе попадут в засаду и будут убитыми. И к тому же новости среди разбойников разлетаются быстрее самого быстрого гонца.

— Мои люди нашли несколько дюжин злодеев, томившихся в темницах, — сообщил Элберт. — Некоторые из них поистине злобные создания. Я собирался их повесить, когда время позволит.

— Выходит, милорд, — сказала Леанора, — от этой заботы вы будете избавлены. Капитан Писарь, я уверена, что для их ушей лучше всего подходит ваш голос, а потому, прошу вас, навестите этих разбойников и проинформируйте, что принцесса Леанора в своей милости и благодеянии сочла уместным даровать им помилование и свободу. Отправьте их в дорогу с едой, которой хватит на несколько дней и проследите, чтобы все они узнали о размере нашего вознаграждения.

Я низко поклонился, снова невольно охваченный восхищением хитростью этой женщины.

— Непременно, ваше величество.

Вскоре она нас отпустила, выслушав доклады о разнообразных военных диспозициях, однако я, чувствуя, что заслужил небольшую поблажку, задержался ненадолго.

— Ваше величество, если мне будет позволено, — сказал я, — хотелось бы осведомиться о здравии леди Дюсинды.

Лицо Леаноры напряглось, поскольку упоминание единственной выжившей кровной наследницы рода Колсаров неизбежно возвращало нас к её наименее любимой теме. Я помнил её явное и искреннее потрясение от новостей о самоубийстве леди Селин и о смерти остальных её детей. Я уже знал, что эта женщина хитрая и своекорыстная, но, в отличие от многих людей с таким характером, её коварству не сопутствовала мстительность, и она не получала удовольствия от жестокости. Уничтожение рода Колсаров никогда не входило в её планы и создавало больше проблем, чем решало. Поэтому выживание леди Дюсинды очень много значило, и Леанора тщательно охраняла ребёнка, даже от тех, кто добыл этот драгоценный трофей.

Как только я вынес Дюсинду из За́мка Герцога, Вдова раздобыла мне лошадь. А когда её всадник, сержант из Кордвайна, в полный голос озвучил нежелание отдать своего коня, госпожа Джалайна просто сбила его из седла своим боевым молотом. Дикая скачка по хаотичным улицам привела меня в итоге к бреши, а потом к ротному лагерю. Просящий Делрик был по горло занят ранеными, возвращавшимися из битвы, но вскоре оставил свою работу ассистентам, как только заметил ребёнка в моих руках. Спасение девочки от яда в её венах потребовало