Моя обитель - Эмили Ли

– Создатель всегда милостив и посылает нам лучи добра через людей, которые встречаются на нашем пути, – вместо приветствия сказал пастор, – посмотри, какие прекрасные цветы вырастил отец Патрик в своем саду.

В своем саду…

– Твою мать… – выдохнула потрясенно Эвелин.

Почему она сразу не насторожилась и не проверила сад в обители? Оправдание сформировалось само. Разве можно заподозрить человека, служащего Создателю?

Очередная страшная догадка поразила и пригвоздила её к месту.

– Зло может скрываться под любой личиной, как и добро, – довольно жестко проговорил Джеймс и тут же отвел глаза, устремляя их на дорогу.

– Джеймс знал! – воскликнула она вслух. – С самого начала знал… – Эвелин замотала головой, отказываясь верить. – Нет! Нет! Нет! Этому должно быть объяснение! Не верю! Не хочу!

Забыв про экипаж, Эвелин помчалась со всех ног в сторону обители. Так быстро, словно могла убежать от собственных сомнений.

Ворвавшись на территорию церкви, воительница подскочила к первой женщине, что попалась на пути.

– Где сад? Где здесь сад? – закричала она на прихожанку.

Перепуганная женщина указала рукой направление, и Эвелин понеслась дальше, минуя внутренний дворик с фонтаном. Нужный поворот воительница безошибочно определила по аромату цветов, доносившемуся издалека.

Сад был небольшим, но уютным. Среди декоративных кустов росли и цветы. Помимо прочих, были здесь и белые лилии, и розы… разные: красные, розовые, белые… и гвоздики… желтые. Судя по бутонам, последние не так давно распустились.

И снова ужасом сковало сердце. В том, что убийцей был Патрик, уже не сомневалась, но не это уничтожало её… Джеймс. Он же был в церкви каждый день, видел сад… знал и молчал…

– Что случилось? – взволнованный пастор спешил ей навстречу. – Я увидел, как ты забежала сюда…

Её взгляд зацепился за пояс, который подвязывал тунику пастора. Веревка перехватывала талию мужчины.

– Веревка самая обычная. Такую много где используют, купить можно в лавке как с одеждой, так и с простыми хозяйственными мелочами.

– В лавке с одеждой? Как это? Зачем она там?

– Альтернатива ремню. Пояс же. В брюки вставить, тунику подвязать, платье перехватить, – пояснил комиссар.

Эвелин вдруг вспомнила, кто ещё таким образом подвязывал своё одеяние служителя. Вот и всё. Всё сложилось.

– Где отец Патрик? – несмотря на воцарившийся в душе кошмар, голос её прозвучал спокойно.

– Он ушел куда-то с Кассией.

Глава 23

Эвелин широко распахнула глаза, стояла и смотрела на пастора. Земля уходила из-под ног.

– Эвелин? Что с тобой? Ты так побледнела, – испуганно произнес пастор Демьян, подскакивая к ней и беря под руку, боясь, что она может упасть.

– Куда ушли? – опомнилась воительница, сжимая кулаки, силой прогоняя дрожь тела.

– Не знаю…

– Цветы он брал с собой? – выпалила она, резко разворачиваясь. От горящей в глазах злобы пастор отпрянул.

– Да… гвоздики. А это важно? – пролепетал мужчина.

Проклятое слово «важно». Если она опоздала и не успела спасти сестру, то всё уже будет неважно. Первый порыв бежать – остановила, ограничилась лишь тем, что стала быстро ходить перед пастором, размышляя и пытаясь успокоиться.

Патрик знает, что в часовне его ждут, поэтому туда не сунется, тем более со своей выбранной жертвой. А может он, как и в случае с Селиной, убьет в другом месте, а потом перенесет тело? Воображение подкинуло картину мертвой Кассии на руках отца Патрика. Руки сестры безвольно болтались, покачиваясь от неторопливого хода убийцы… Эвелин судорожно вздохнула и зажмурилась. Что же делать? Куда он отвел Кассию? Где искать?

– О чем вы говорили? Сегодня, вчера? Вспоминайте! Где он может быть?!

– Ты не в себе, я принесу воды…

Пастор собрался уходить, но Эвелин подскочила к нему и схватила за плечи, стискивая.

– К черту воду! Что. Он. Говорил, – каждое слово практически выплюнула из себя.

– Сегодня спрашивал, есть ли в городе ещё одна часовня, кроме той действующей.

Эвелин резко отпустила его, и мужчина от неожиданности чуть не упал, пошатнувшись.

– А есть ещё одна? – сдавленно проговорила воительница.

– Да. Старая часовня и недействующее кладбище. За городом, в метрах пятистах от восточных ворот, в лесу.

Эвелин рванула из сада, но вовремя вспомнила и притормозила, обернулась, спрашивая:

– Как давно они ушли?

– Часа два как…

Сердце больно кольнуло. Так давно… Патрик экипаж вряд ли рискнет брать, по крайней мере не до самых ворот. Значит, если Эвелин поспешит…

Она бежала, не чувствуя под собой землю, вскочила в первый попавшийся экипаж и крикнула перевозчику:

– Если домчишь меня на полной скорости до восточных ворот, получишь десять золотых!

Сумма была неслыханная, её хватит заплатить штраф за позволительные скорости и возможный ущерб тем, кто случайно попадется по дороге. Сообразил перевозчик быстро, плеть подстегнула лошадей. Эвелин схватилась за дверцу, чтобы удержаться и не болтаться от большой скорости по всему экипажу. Крики разгневанных прохожих, сопровождались громогласным: «Поберегись» от перевозчика, который подошел к делу со всем рвением.

Безумная гонка прекратилась так же резко, как и началась. Эвелин не сразу смогла выровнять горизонт перед глазами, пришлось потратить драгоценные секунды. Она бросила свой кошель с монетами мужчине, тот ловко поймал.

– Остальное потом. Таверна «У моста», спросишь Эвелин Хэндар, – крикнула она ему, проносясь мимо изумленной стражи.

Воздуха в легких не хватало, но снизить скорость не могла, от этого зависела жизнь сестры. Не было никакого плана. Эвелин доберется до Патрика, и тому не жить.

Когда закончился лес и началось кладбище, она не сразу поняла. Надгробия были слишком старыми, природа стремилась поглотить их, окончательно стереть следы существования. Лишь некоторые были любовно отвоеваны ныне живущими родственниками покойных. Это и послужило ориентиром: она на верном пути.

Вид полуразрушенного здания добавил прыти. Эвелин ускорилась, не выбирая дороги, особо мешающиеся надгробия ловко перепрыгивала. Скрываться и находить способ тихо попасть внутрь было некогда, каждая минута могла стать последней…

– Ка-а-а-ас! – закричала Эвелин, приближаясь.

– Эвелин! Я здесь! – донеслось в ответ, а затем последовал крик боли.

– Тебе конец, ублюдок, – сквозь зубы проговорила воительница, преодолевая последнее расстояние и наваливаясь всем телом на высокие деревянные двери часовни.

Резкая боль в голове, и мир стремительно растаял, принимая Эвелин в объятия тьмы.

Сначала вернулась боль, пробуждая остальное тело, напоминая, что ещё жива. А затем появились запахи, звуки… Последним – вернулось зрение. Эвелин смогла открыть глаза. Окон в часовне было немного, и те находились на самом верху, практически не пропуская дневной свет из-за налипшей грязи. Воительница попыталась пошевелиться, но ничего не выходило. Она лежала, крепко привязанная к церковной скамье. В руки и ноги, да и во всё