Битва на Калке. Эпизод первый - Алексей Миронов

этой мысли и стал думать, как быть дальше. Скорее всего, дальше придется принять участи в боевых действиях, а мечом он махать еще не научился, несмотря на то, что оружие ему уже доверили. Точнее, махать то он мог, но вот грамотно приложить врага, да еще на скаку, это вряд ли.

От нахлынувшей неуверенности в своих силах его отвлекли еще более черные мысли. Точнее то, что он увидел. Деревня гостеприимных Полянычей была выжжена дотла. От домов, у которых гуляли купцы, остались только черные скелеты. И от того дома тоже.

Забубенный окинул тревожным взглядом соседние деревья, но не увидел на ветках повешенных, как ожидал. Людей не было. «Наверно, опять в лес подались, — с надеждой подумал механик».

Скоро стемнело. Куря выставил дозоры и велел ночевать тут же, на пепелище. А на утро отряд черниговских разведчиков снова скакал, все дальше проникая в степь незнаемую, что уже начинала казаться великому механику родным домом, в надежде найти лагерь монголов и приблизиться к нему незаметно. Разведать все тихо и уйти к своим.

Глава двадцать пятая

«Первый монгольский летчик»

Еще не наступил полдень, еще не успели черниговцы по наблюдениям механика отъехать от сожженной деревни километров на тридцать. Еще степь не успела вступить в свои права полностью, и кое-где виднелись рощицы и небольшие лесочки на холмах, а монголы уже обнаружили себя. И разведка закончилась, едва начавшись. Когда черниговцы двигались по широкому полю, из-за ближайшей рощицы, что находилась чуть ниже на спуске с холма, вдруг показался отряд монголов.

— Развернуть строй в сторону врага, — окинув командирским взором свои боевые порядки, крикнул Куря зычным голосом, от которого Забубенный даже вздрогнул, — Копья на перевес. Вперед! Себя не щадить!

Куря, как выяснилось, и не собирался начинать переговоры. Отдав приказ, он поскакал вперед, выхватив на скаку меч. Остальные ратники, опустив копья, ринулись на монголов. Словно гигантский еж, огненно алая лава русичей покатилась с холма вниз на встречу темно коричневой лаве монголов. Командир монголов, видно, не ожидавший здесь повстречать противника, тем не менее, был вынужден развернуть свой отряд в боевой порядок. «Баста, карапузики, — думал Забубенный, выхватывая меч и устремляясь за братом купцом, — кончилися танцы».

На первый взгляд количество воинов в обеих ратях было почти одинаковым. Подробнее Забубенный рассмотреть не успел. Значит, все будет зависеть от веры, силы и удачи.

Ощетинившиеся длинными копьями ряды монгольских воинов приближались. Расстояние между ратями стремительно сокращалось. Григорий, скакавший сразу за братом-купцом, уже видел смуглые монгольские лица, сверкавшие злобными глазками из под шлемов, на островерхих кончиках которых развевались разноцветные флажки-плюмажи. Еще секунда, и первые ряды сшиблись на всем скаку. Без криков. В полной тишине. Только под стук копыт. С чавканьем вонзались копья, пробивая доспехи насквозь. Со стонами валились мертвые люди под копыта коней.

Скакавший впереди Куря, пригнулся к шее своего скакуна, нырнул под копье монгольского всадника, и на ходу сбоку рубанул его по голове мечом. Удар был силен и точен. Расколотый шлем скатился с головы. Кровь брызнула во все стороны. Раскинув руки, мертвый монгол рухнул на землю. Сам Григорий едва успел подставить щит под направленное в него острие, это и спасло ему жизнь. Скользнув по щиту, копье прошло мимо. А механик проскочил вперед, разойдясь с нападавшим монголом, и даже не успев нанести ответный удар. Хорошо хоть, не выронил оружия. И бешено озираясь по сторонам, вдруг понял, что впереди монголов больше нет.

Удача немного изменила русским. В начале сражения монголы пошли на хитрость: приближаясь, их порядки расступились, ослабив свой центр, так что ударный клин русских просто снес пару рядов монгольских копейщиков и снова вырвался в чистое поле. Но зато встречный удар монголов был страшен. Они смяли, навалившись своей массой русские фланги, заставив основные силы черниговцев сжаться внутрь и смешать ряды.

Однако, русичам было не привыкать биться в тесноте. Первая сшибка и копейный удар стоил монголам почти четверти отряда, но русичей погибло больше. Оказавшись в котле и потеряв скорость, ратники жестоко сопротивлялись, умело орудовали копьями, разя противника. Отбивая мощные удары, они сами вгоняли острия длинных копий в бока монгольских багатуров и поражая шеи, прикрытые легкими кольчужными навесами. А, когда места для маневра совсем не осталось, побросали ненужные обломки и взялись за мечи. И тогда началась мясорубка.

Увидев, что его провели, Куря собрал из оставшихся рядом людей сотню копейщиков и, развернувшись, нанес ответный удар в тыл правого фланга монголов. Заставив их биться на два фронта. Этим ударом он уничтожил человек пятьдесят из напавшего на него отряда. Но и своих потеряло столько же. Битва была жестокой и быстрой. Ряды воинов таяли на глазах с обеих сторон, но никто и не думал отступать.

Оказавшись в самой гуще схватки, Забубенный понял, что надо сражаться. Все, — пан или пропал. Никто не пощадит и не сделает скидки на отсутствие боевого опыта. Все эти трусливые мысли пронеслись в голове механика с быстротой молнии, за мгновение. А вслед за этим, Забубенный увидел скакавшего прямо на него здоровенного монгольского багатура с копьем наперевес. Бросил быстрый взгляд по сторонам: все вокруг бились жестоко, кто на мечах, кто на копьях. Звенело и трещало, ломаясь на куски, оружие. То и дело слышались стоны. Мертвые сыпались на землю. Но, никто кроме этого всадника на него не смотрел. Зато он скакал прямиком к механику, желая насадить его на вертел, словно кабана. Он явно не узнал Кара-чулмуса в одежде русского ратника.

Григорий повернул коня и поскакал навстречу монголу. Поднял повыше подаренный Курей щит, прикрыв плечо и бок. Изготовился принять удар и сжал покрепче меч, ибо копья у него не было. Не выдали. И на всем скаку схлестнулся с багатуром.

Удар монгольского копья был мощным. Острие скользнуло по верхнему краю круглого щита и звонко ударило в шлем. У Григория от удара зазвенело в ушах, словно где-то рядом со всего маху стукнули в колокол. Он выпустил поводья, вылетел из седла и рухнул под копыта лошади, потеряв сознание. Шлем спас ему жизнь, но подцепленный копьем монгольского воина слетел с головы. Русые волосы механика, основательно отросшие за время похода в великую степь, теперь свободно развивались по ветру.

Странный звуки Григорий слышал отовсюду, выныривая на поверхность сознания. А когда открыл глаза, то удивлению его не было предела. Это не «дежа вю» еще раз, это было уже, черт знает что. Издевательство какое-то. Вокруг него возвышались монгольские юрты, ржали кони