Безмолвная - Константин Лёр

но другого мне не предложили. Что называется: «не мы выбираем — нас выбирают». Босс, в свою очередь, молча разглядывает меня, всё наглядеться не может, видимо. Наконец, он молвит слово:

— Признаться, я поражён, как ловко тебе удаётся крутиться возле моей семьи. Мало того, раз за разом, ты умудряешься поиметь для себя выгоду с этих встреч. Ответь мне честно, у тебя какие-то планы на моего старшего сына?

Взгляд КванГо падает на зажатый в моей руке пиджак, возвращается к лицу. Снова играем в молчанку. Разумеется, я сюда не отношения выяснять приехал, и инсинуации КванГо мне до лампочки. Пусть, трактует моё молчание как угодно, но заговорю я только о работе.

КванГо, всё же, умный мужик, хоть и дурной. Понимает, что просто так сотрясает воздух и переходит к сути.

— Я видел, как ты танцуешь и мне понравилось. Я предлагаю тебе пятьдесят тысяч вон за двухчасовое выступление каждый день, кроме понедельника и место ведущей звезды. По договору, ты будешь работать уборщицей, а по факту — выступать на сцене. Ты согласна?

«Пятьдесят тысяч? Он прикалывается⁈»

Оживляю планшет, пишу ответ:

[Сто пятьдесят тысяч вон за выступление, а так же, мне нужна маскировка: парик, маска, цветные линзы. Компенсация проезда в обе стороны, и ещё, вы восстановите СонЁн в должности, когда она поправится и сможет приступить к работе. И поднимите ей зарплату]

— Что ещё за СонЁн? — спрашивает КванГо, переварив мой ответ.

[Уборщица. Она сейчас в больнице, а я её подменяла]

— Будь по-твоему, — как-то, слишком быстро прогибается хозяин «Острова» под мои условия. — Всё, что нужно для выступления ты найдёшь в гримёрке, остальное принесёт СунБок. Обратись к нему. Ты танцуешь с восьми до десяти — не опаздывай. Можешь брать такси. А сейчас, живо приведи себя в порядок и на сцену! Уже половина десятого, не заставляй наших гостей ждать.

— Гримёрка теперь твоя, — пропуская меня вперёд, произносит СунБок. — Ключ держи у себя, второй есть у охраны.

Беру протянутый кусочек металла, прячу в карман. Осматриваюсь. В помещении всё как в любом фильме про артистов: длинный стол, заваленный всевозможными баночками, коробочками и флаконами; на стене большое зеркало, по контуру усеянное лампочками подсветки; напротив — удобный, вращающийся стул; в углу парочка рейлов со сценической одеждой. На отдельном столике замечаю многоярусную вешалку, с различными париками на ней… Поочерёдно открываю ящики стола, и нахожу в них ещё больше интересного. Фены, щипцы для завивки, ещё какие-то инструменты непонятного назначения, наручники… Вытаскиваю инородный для этого места предмет, внимательно рассматриваю. Самые настоящие, стальные наручники, и даже ключ имеется. Кладу находку обратно, закрываю ящик, поднимаю голову. В отражении зеркала, на противоположной стене, замечаю до боли знакомую маску «анонимуса», видимо, повешенную в декоративных целях.

«Что ж, сгодится» — мысленно констатирую факт осмотра. — «Есть практически всё, что нужно для выступления, надо только научиться этим пользоваться… Нужен помощник!»

Оборачиваюсь к терпеливо ожидающему у двери управляющему в тот момент, когда в проходе появляется знакомая физиономия конферансье.

— У вас две минуты, иначе, гости разнесут зал! — без предисловий выпаливает он и скрывается в коридоре. Успеваю заметить панику на его лице.

«Хрен с этим помощником, в следующий раз» — мгновенно принимаю решение, шагая в сторону выхода. Выпихиваю изумлённого СунБока из гримёрки, и, показав тому на прощание два пальца, закрываюсь. Рубашка летит на стул, за ней лифчик. С рейла снимаю первую попавшуюся на глаза майку с ярким принтом украшенным стразами, надеваю её на себя. Сверху — пиджак ШиЕна. Застёгиваю его на все пуговицы. С вешалки конфискую короткий парик, и, повозившись, устраиваю его на свою голову, предварительно, сняв налобную повязку. В конце, экспроприирую со стены маску. К счастью, на ней имеется ремешок для крепления на голове. Регулируемый.

— Готова? — коротко спрашивает конферансье, как только мы подходим к входу в основной зал. И, не дождавшись ответа, добавляет: — Я объявляю.

Он скрывается за занавеской, через которую просачивается мощный гул голосов, много сильнее, чем был вчера, приветствует публику:

— Добрый вечер, Косон! Вы ждали и дождались! Встречайте! Молодая и талантливая, несравненная и чарующая… специально для вас выступает… — Лира!

Дружный, ответный вопль, от которого у меня закладывает уши, колышет занавеску. Затем, наступает тишина.

Толчок в спину как сигнал к действию. Делаю несколько шагов на вдруг ставших деревянными ногах, и погружаюсь в полумрак. Освещение на сцене выключено специально, чтобы посетители, до последней секунды перед выступлением, видели лишь силуэт танцовщицы. Остаётся гореть только тусклая подсветка по краям, в целях безопасности. Зато зал освещён. Неярко, но достаточно, чтобы разглядеть посетителей. Зал забит людьми. Заняты все сидячие места и всё пространство перед сценой.

Люди пришли и люди ждут. Меня.

Конец двадцать четвёртой главы.

Глава 25

Несмотря на поздний час в доме семьи Ли спать легли не все. За столом, в гостиной, сидели ЁнСо с мужем. Пили чай, и ждали меня.

— ЛиРа, подойди, присядь, — тихим голосом произносит хальмони, кивком головы указав на свободный стул.

Снимаю с плеч рюкзак, подхожу и занимаю предложенное место. О чём пойдёт речь несложно догадаться. Мысленно вздохнув, вострю ухи. Внемлю.

— ЛиРа, ты очень плохо поступила. Я ещё могу понять, когда ты без спросу уходишь из дома, но вот то, что ты, не посоветовавшись со мной, согласилась выйти на работу — крайне нехорошо. Я несу за тебя ответственность, и не только за поведение, но и за твоё здоровье. Ты, совсем недавно выписалась из больницы, после серьёзной травмы черепа, и, судя по всему, ещё не до конца от неё оправилась. Я имею в виду твой приступ, — на всякий случай уточняет женщина. Не дождавшись от меня какой-либо реакции, продолжает. — Я понимаю, ты хочешь показать себя ответственной и проявляешь заботу о ближних — это правильно — но ты должна осознать, что не любая забота оправдана. Последствия — вот о чём ты должна думать в первую очередь, соглашаясь кому-нибудь помочь. Например, ты вышла на работу, не имея на то моего разрешения, а там свалилась с очередным приступом. Попала в больницу… Представляешь, какие будут у всех нас неприятности, когда в органы опеки поступит информация, что я не справляюсь со своими обязанностями? Я уже молчу о прямом нарушении закона, запрещающего работать детям, не достигшим шестнадцатилетнего возраста. Ты