Безмолвная - Константин Лёр

Манхи, дёргает рукой, норовя её поскорее высвободить, сутулится и втягивает голову в плечи. Перевожу взгляд в сторону смердящего словесного потока. Разумеется, обнаруживаю перед собой троицу «старых знакомых». В руках, девчонки держат какие-то фрукты и бутылочки с «Милкас» — газированным напитком с молочным вкусом. Подносов ни у кого из них не замечаю и с облегчением выдыхаю — можно не опасаться ответки за водопад из съестного. Зато, я готов повторить представление, если эти лахудры не угомонятся, благо, мой поднос вряд ли опустеет хоть на четверть до конца обеда.

— СоМин, мне кажется, эта толстушка решила пойти по её стопам, — вторит говорунье та, которую зовут ПоНа. — Эй, как там тебя, ты ведь не хочешь, чтобы и тебе досталось, как вчера, этой ненормальной, или ты страх потеряла?

Манхи, ещё совсем недавно храбрившаяся, совсем съёживается на своём месте, и, кажется, даже дышать перестаёт.

— Подожди, ПоНа, я ещё не закончила с припадочной, — перебивает товарку СоМин. — Эй «мечунбо», у нас не принято таким как ты сидеть вместе со всеми! Ну-ка, быстро встала и ушла!

На этот раз я решаю сделать предупредительный. Выжидаю несколько секунд, играя в гляделки с забиякой, потом, резко хватаю свой поднос и намечаю движение в её сторону. СоМин, с воплем отскакивает назад, а за ней и её подружки. Условный рефлекс — штука серьёзная.

— Сонсенним, она напала на меня! — вопит девчонка, обращаясь к сидевшему неподалёку, незнакомому мне, учителю. Тот, отрывается от своего телефона, оценивает обстановку. Он, наверняка слышал весь предшествующий «нападению» диалог, оставалось лишь дождаться соответствующей реакции.

— Это правда? — обращается дядька к СоМин и её подружкам. Те, синхронно кивают головами. Мужик переводит взгляд на меня, пристально разглядывает, задержавшись на глазах, затем произносит. Совсем не то, что я ожидаю от него услышать.

— Ученица, немедленно покинь столовую. Я доложу о твоём неподобающем поведении заместителю ЮнДжону. Как твоё имя?

— Её зовут ЛиРа, и она не умеет говорить, сонсенним ИСин — услужливо подсказывает учителю ПоНа.

— Немая, значит, — констатирует факт ИСин. — Что ж, это не может служить оправданием, и ты заслуженно понесёшь наказание. Ступай.

Еле сдерживаюсь, чтобы не показать мужику средний палец. Состроив невозмутимую физиономию, отвлекаю себя ковырянием в содержимом подноса. При этом, даже не думаю отрывать задницу от стула. Обойдётся. По залу проносится изумлённый ропот.

Спасает положение очнувшаяся от летаргии Манхи. Она встаёт из-за стола, берёт меня за руку, тянет, пытаясь поднять.

— Лира, пойдём, я уже наелась, — полушёпотом произносит она, объясняя свой поступок. Конечно же, её просьбе я отказать не могу. Встаю, и следом за девочкой выхожу из столовой.

До конца занятий, Манхи, больше не произносит ни слова в мой адрес.

* * *

Последний урок — физра, и я её прогуливаю. На вполне законных основаниях, между прочим! Учитель Ёнгвон, завидев незнакомое лицо, да ещё без спортивного костюма, о котором, кстати, никто из моих родственничков, даже не подумал, в процессе закупки школьной формы, подошёл ко мне, скромно занявшему место с краю шеренги, и, глянув свои записи в электронном журнале, упёрся жилистым пальцем мне промеж ключиц.

— Ученица ЛиРа?

Кивок.

— У тебя освобождение от физкультуры, что ты тут делаешь?

До нельзя распахнутые от удивления глаза и хихиканье среди одноклассников, были Ёнгвону ответом на вопрос. Физрук, на какое-то время «залип» разглядывая мои изумлённые очи, но вовремя опомнился.

— Ты свободна, — убрав палец, вот-вот готовый проткнуть меня насквозь, произнёс он, и тут же потерял всякий интерес к затесавшемуся, среди здоровых учеников, недоразумению с необычного цвета глазами. — Остальные — на исходную! Разминка — десять минут, начинаем с бега!

Так что, гуляю, куда глаза глядят, а точнее, в свой класс за сумкой, чтобы затем смыться из ставшей неуютной школы. По дороге размышляю о том, что кое-кто, мог бы и предупредить что мне нельзя напрягаться. От уроков физкультуры, значит, освободили, а от работ по дому — нет? А я ещё и отплясываю каждый вечер как ненормальный! Вот, идиотина!

— Лира, стой! — слышу я знакомый голос, когда собираюсь было нырнуть в тишину класса. Пока я туплю, ШиЕн успевает подобраться вплотную. Он заталкивает меня внутрь и просачивается следом. Закрывает за собой дверь.

— Идиотка ты ненормальная, ты что наделала! — шипит он, вжимая меня в стену. — Теперь, все думают, что мы с тобой того… встречаемся!

Парень, на мгновение пунцовеет, видимо, от непристойной мысли, но руки с моих плеч не убирает. Ещё один ощутимый толчок в стену, больно ударяющей в лопатки, и у меня срабатывает триггер, видимо, на рукоприкладство. Совершенно не раздумывая, всаживаю колено парню в пах, с удовольствием наблюдаю, как тот, корчась от боли и зажав ладонями промежность, оседает на пол. Сожаления о содеянном нет и в помине, зато есть желание добить страдальца.

Перетерпев болевой приступ и отдышавшись, ШиЕн поднимается с пола, бросает на меня полный ненависти взгляд.

— Идиотка! У меня был план, как обернуть ситуацию с фотографией в нашу пользу, но ты всё испортила. Я передумал помогать тебе, выкручивайся сама… и забери свою тряпку! — кивает он на выроненный пакет, что был при нём. Не дожидаясь ответа, ШиЕн, прихрамывая, выходит из класса. Громко хлопает входная дверь, заставляя меня вздрогнуть от резкого звука.

Вот и поговорили.

«Поделом ему, сам напросился» — думаю я, разглядывая дверной проём. — «И вообще, не слишком ли много ШиЕна стало в моём непродолжительном существовании в этом теле? То, в коридоре лбами стукаемся, то на улице… Как те два кораблика: 'Стокгольм» и «Андре Дориа». И вроде, океан велик, но они нашли друг друга…

«Стокгольм», «Стокгольм»…' — как мантру, несколько раз повторяю название потерпевшего крушение судна, ловлю ускользающую мысль. Наконец, «плотину» прорывает, и я вспоминаю. — «Точно! Твою же дивизию…»

Поражённый догадкой, застываю, уставившись в точку на стене — припоминаю подробности. К сожалению, мозг скуп на воспоминания, но как говорится: «чем богаты…». Мысленно хмыкаю. При всём негативе, исходящем от мажорика, он сослужил-таки службу. Вторую, по счёту, после сабвэя. Осталось найти применение этой информации. Понять, как поступить, и вообще, стоит ли приступать к действию.

Чтобы отвлечься от невесёлых мыслей, поднимаю с пола оставленный ШиЕном пакет, извлекаю его содержимое. Им оказывается моя окровавленная рубашка, брошенная в доме Мунов.

«И правда, теперь это больше похоже на тряпку» — констатирую неутешительный факт, внимательно