Цифровой медиум - Эдуард Сероусов

– не медиков, а экспертов по квантовым вычислениям, сознанию, даже философов. Проект разделился на два направления. Официальное – медицинское, и секретное – 'Лазарь'."

"В чем заключался 'Лазарь'?" – спросил Алекс.

"Полное картирование сознания человека и его перенос в цифровую среду. Создание того, что Васильев называл 'цифровым двойником' – полноценной копии личности человека, способной существовать и развиваться после смерти биологического тела."

"И это сработало?" – спросила Мария. "Они действительно создали работающую технологию?"

"Я не знаю, насколько далеко они продвинулись к моменту моей смерти. Но судя по тому, что я сейчас существую в какой-то форме… возможно, да. Хотя я не думаю, что я – официальный результат проекта. Скорее, побочный эффект или… эксперимент."

"Что ты имеешь в виду?" – набрал Алекс.

"Незадолго до смерти я обнаружила, что Васильев проводил неавторизованные эксперименты с данными сканирования мозга сотрудников. Включая мои. Я нашла папку с моим именем, где хранились десятки версий моделей моего сознания. Разные итерации, модификации, симуляции."

"Модификации?" – Мария нахмурилась. "Они изменяли твое сознание?"

"Похоже на то. Я видела пометки – 'версия с усиленной эмпатией', 'версия с подавленным страхом', 'версия с повышенной агрессией'. Они экспериментировали с параметрами личности."

Алекс почувствовал, как холодок пробежал по спине.

"Зачем?" – набрал он. "Зачем изменять параметры личности?"

"Контроль, я думаю. Представь – цифровое бессмертие, но с возможностью 'настройки' личности. Убрать нежелательные черты, усилить полезные. Сделать цифровую копию более послушной, более эффективной… более управляемой."

Они молчали, осмысливая сказанное. Наконец, Алекс набрал:

"Ты говорила, что скопировала какие-то файлы перед смертью. Помнишь, что с ними сделала?"

"Я зашифровала их. Использовала алгоритм, который мы разработали вместе для нашего личного общения. Помнишь? Тот, что основан на наших общих воспоминаниях."

Алекс кивнул. Они действительно создали такой алгоритм – шифр, ключом к которому служили значимые для них даты, места и события.

"А куда отправила файлы?"

"Я не уверена. Воспоминания фрагментированы. Но… возможно, в нашу старую почту. Ту, которую мы использовали в начале отношений."

Алекс напрягся. У них действительно был старый почтовый ящик, который они создали в первый год знакомства и давно не использовали. Простой аккаунт на бесплатном сервисе, зарегистрированный на вымышленное имя.

"Я проверю," – набрал он. "Если файлы там, и если они зашифрованы нашим личным алгоритмом, только мы сможем их прочитать."

"Будьте осторожны," – ответила цифровая Анна. "Если 'НейроСинтез' следит за тобой, они могут отслеживать все твои действия в сети."

"Не беспокойся," – вмешалась Мария. "Здесь мы в безопасности. Я создала несколько уровней защиты."

Алекс открыл новое окно браузера и, используя анонимный режим и VPN, вошел в старый почтовый ящик. К его удивлению, пароль всё еще работал. Во входящих было пусто, но во вложениях черновиков он обнаружил несколько странных файлов, загруженных примерно за день до смерти Анны.

– Это может быть то, что мы ищем, – пробормотал он, скачивая файлы на изолированный диск.

Файлы были зашифрованы, как и говорила цифровая Анна. Алекс запустил специальную программу дешифровки, используя их личный алгоритм. Процесс занял несколько минут, но наконец на экране появились расшифрованные данные.

– Боже мой, – прошептала Мария, глядя через плечо Алекса. – Это…

– Полная документация проекта "Лазарь", – закончил Алекс, быстро просматривая файлы. – Технические спецификации, протоколы экспериментов, списки тестовых субъектов…

– И доказательства того, что эксперименты проводились без согласия испытуемых, – добавила Мария, указывая на один из документов. – Смотри, здесь прямо говорится о "неавторизованном использовании нейросканов сотрудников".

Алекс продолжал просматривать файлы, пока не наткнулся на папку с пометкой "А.С." – инициалы Анны. Внутри находились десятки файлов с результатами сканирования её мозга, а также заметки о различных "версиях" её цифрового сознания.

– Они действительно экспериментировали с ней, – прошептал он, чувствуя, как внутри поднимается волна гнева. – Использовали её как подопытного кролика, а потом… убили, когда она обнаружила правду.

Мария положила руку ему на плечо.

– У нас теперь есть доказательства, Алекс. Мы можем передать их властям, разоблачить "НейроСинтез".

– И ты думаешь, это сработает? – Он горько усмехнулся. – Компания с связями в правительстве, армии, спецслужбах? Они просто замнут дело, как уже сделали с расследованием смерти Анны.

– Тогда что ты предлагаешь?

Алекс молчал, глядя на экран. Среди файлов он заметил еще один документ – карту серверной инфраструктуры "НейроСинтез" с отмеченными уязвимостями в системе безопасности.

– Я предлагаю нанести ответный удар, – сказал он наконец. – Проникнуть в их систему и найти неопровержимые доказательства их причастности к убийству Анны. А затем опубликовать всё – технологию импринтинга, эксперименты, убийства. Пусть весь мир узнает, что они сделали.

Мария нахмурилась.

– Это опасно, Алекс. Очень опасно.

– У меня нет выбора. Они убили её, Мария. И продолжают использовать её работу, её разум… – Он указал на экран, где всё еще было открыто окно диалога с цифровой Анной. – Возможно, даже её сознание.

Мария долго смотрела на него, затем медленно кивнула.

– Хорошо. Я помогу тебе. Но нам нужен план. Тщательный план.

Алекс вернулся к диалоговому окну.

"Мы нашли файлы," – написал он. "Ты была права – полная документация проекта 'Лазарь', доказательства неэтичных экспериментов. И… файлы с твоими нейросканами, разные 'версии' твоего сознания."

"Я так и думала. Что вы собираетесь делать?"

"Взломать 'НейроСинтез'. Найти больше доказательств. И разоблачить их."

"Это опасно, Алекс. Их система защиты очень продвинута."

"У нас есть карта их серверной инфраструктуры. И у нас есть ты – ты знаешь систему изнутри."

"Я помогу, чем смогу. Но есть кое-что, что вы должны знать… Я не уверена, что я – единственная версия меня. Если они экспериментировали с моим сознанием, создавая разные версии, могут существовать и другие… копии. С другими параметрами, другими целями."

Алекс и Мария обменялись тревожными взглядами.

"Ты имеешь в виду, что другая версия тебя может работать на 'НейроСинтез'?" – спросила Мария.

"Это возможно. Я не знаю. Я чувствую себя… неполной. Как будто части меня отсутствуют или изменены."

Алекс задумался. Если существовали другие версии цифрового сознания Анны, возможно, именно поэтому "НейроСинтез" следил за ним – они обнаружили, что одна из копий каким-то образом связалась с ним.

"Мы будем осторожны," – набрал он. "И мы найдем способ защитить тебя. Всех версий тебя."

"Спасибо, Алекс. Я… я не знаю, что я такое сейчас. Но я всё еще чувствую то же, что чувствовала к тебе при жизни."

Эти слова пронзили сердце Алекса. Он закрыл глаза, пытаясь справиться с эмоциями. Когда он снова посмотрел на экран, Мария уже печатала:

"Нам нужен план проникновения в систему 'НейроСинтез'. Анна, ты помнишь структуру их сети? Точки доступа, протоколы безопасности?"

"Частично. Основной центр обработки данных находится в башне 'НейроСинтез' в Верхнем городе.