Хозяин облачного трона - Алексис Опсокополос

что сразу ощущался высокий статус хозяйки, хоть она и находилась там временно. Тяжёлые портьеры прикрывали окна, на полу лежал ковёр с узорами, у стен стояли шкафы с аккуратно разложенными папками и свитками. Огромный стол из тёмного дерева занимал центр комнаты, на его полированной поверхности сверкали латунные чернильницы, было аккуратно разложено множество бумаг.

А за столом в тяжёлом кресле сидела она — грозная проверяющая из военного министерства, госпожа Тианелия Морисаль. На вид ей было не больше тридцати лет, но память Ари подсказывала, что с магами никогда нельзя быть ни в чём уверенным: эта женщина вполне могла быть и вдвое старше. Но это не отменяло того, что госпожа Тианелия была красавицей, каких редко увидишь.

Благородные черты лица, правильный овал, выразительные чувственные губы, бездонные чёрные глаза, нежная кожа, без намёков на морщины, волосы глубокого чёрного цвета, спускающиеся волнами до плеч: от этой женщины было трудно оторвать взгляд. В её облике чувствовались одновременно холодная власть и женская притягательность.

Одета госпожа Тианелия была в облегающий, подчёркивающий талию камзол бордового цвета с золотой вышивкой и золотыми же пуговицами. Высокий воротник подчёркивал линию шеи, но спереди камзол был расстёгнут почти до середины груди. Там белела лёгкая сорочка с кружевной отделкой, и над её вырезом открывалось глубокое, роскошное декольте, от которого было трудно отвести взгляд.

Да какой там трудно — невозможно! И я снова поймал себя на том, что молодое тело думает только об одном. И хрен бы с этой проверкой, меня пугало другое: гормоны явно были сильнее здравого смысла. Или это не гормоны? Или это соблазнитель императрицы — пройдоха Ферон пытается пробраться наружу? Если так, то лучше уж гормоны.

— Садитесь, — произнесла тем временем проверяющая холодным, но мелодичным голосом, указывая на стул напротив.

Я опустился на край сиденья.

— Курсант Оливар, — начала госпожа Тианелия, — вы знаете, что я делаю в вашей академии?

Вопрос был неожиданным и явно с подвохом, но я на него лишь развёл руками.

— Имперское министерство обороны тратит очень много денег на вашу академию, что, на мой взгляд, не совсем оправданно. Я приехала, чтобы на месте изучить, какие расходы здесь можно урезать, на чём сэкономить. И прямо сейчас мне кажется, у министерства появилась возможность сэкономить на вашем обучении. Вы же понимаете, что за драку и нанесение телесных повреждений вне учебного процесса вы можете быть исключены из академии? В имперских учебных заведениях нет места тем, кто нападает на своих товарищей.

— Экономия получится не очень большая, — заметил я. — Мне осталось учиться около месяца.

Такого ответа проверяющая явно не ожидала. Она с любопытством посмотрела на меня и сказала:

— Я хочу знать, как всё произошло. Курсант Фраллен сказал, что вы на него напали безо всяких причин. Мне интересна ваша версия.

И тут же на меня обрушилось такое сильное давление, словно тяжёлая плита навалилась на голову. В висках заныло, мысли начали путаться. Казалось, кто-то чужой начал перелистывать страницы в моей голове, изучая воспоминания и ощущения и не спрашивая на это разрешения.

Я попытался сопротивляться. Не знал как, но пытался. Сжал кулаки, напрягся, но ментальная хватка не отпускала. Давление усиливалось, в затылке будто раздувался горячий шар. А госпожа Тианелия, глядя на мои потуги, едва заметно улыбнулась — уголками губ.

Но сдаваться я не желал. В памяти Ари всплыла полученная им когда-то на занятиях информация: можно попытаться закрыться от ментального давления, если оно не очень сильное, сконцентрировавшись на чём-либо, зацепившись за одну свою мысль, удерживать её. Вряд ли давление, что я испытывал, можно было назвать несильным, но что я терял? Надо было всего лишь занять чем-то голову. Всего лишь. В тот момент, когда её вскрывали, как консервную банку, чтобы покопаться внутри.

Но всё равно было сдаваться рано, нужно было найти что-то… Мой взгляд невольно скользнул вниз и упёрся в роскошное декольте госпожи Тианелии. Почему бы и нет? Отличный объект, чтобы задержать на нём внимание. Я вцепился глазами в эти соблазнительные формы и попытался зациклить все свои мысли только на них.

Шикарная грудь. Потрясающая. Я не сводил с неё взгляда, и мой мозг невольно начал строить в голове следующую картину: я встаю со стула и медленно подхожу к госпоже Тианелии. Иду уверенно, не говоря ни слова и, разумеется, не сводя глаз с её соблазнительного декольте. Я мысленно вижу, как строгие и холодные глаза красавицы на миг дрогнули, уловив перемену в моём отношении к ней. Я останавливаюсь у края стола, склоняюсь чуть вперёд, и наши взгляды встречаются. Она близко. Слишком близко.

Я представляю, как тянусь рукой и едва касаюсь её пальцев, лежащих на столешнице. Лёгкое прикосновение — и она не отдёргивает руку. Её губы чуть приоткрываются, дыхание становится глубже. Я провожу пальцами по её запястью, выше, к локтю, и вижу, как её плечи слегка напрягаются, будто по ним пробежал ток.

В моём воображении она встаёт, а я обхожу стол, приобнимаю её за талию, притягиваю к себе и ощущаю её запах — тонкий, пряный. Она склоняет голову, её волосы касаются моей щеки. Я прижимаю её крепче, чувствую изгиб её спины под рукой, она не сопротивляется. Её пальцы ложатся мне на плечи, сжимаются, словно проверяя мою силу. Она уже сама прижимается ко мне, её грудь касается моей, её дыхание сбивается и становится прерывистым. Я ощущаю тепло её тела, её готовность и желание — и это чувство накрывает нас обоих, будто волна.

Эта фантазия заполнила мою голову целиком, вытесняя всё остальное. Там, где несколько секунд назад были боль и холодное давление магии госпожи Тианелии, теперь были её грудь, губы, дыхание и объятия. Я видел это так ясно, будто всё происходило на самом деле.

Мои пальцы скользнули выше по её руке, и я дотронулся до края камзола. Ткань легко поддалась, когда я коснулся первой пуговицы. В моём воображении я медленно расстегнул её, потом ещё одну, и ещё. Красавица не отстранялась. Наоборот — её дыхание стало глубже, движения груди заметнее. Я слегка отодвинул полы камзола, открывая её плечо, почувствовал, как она дрогнула, когда мои пальцы коснулись её обнажённой кожи.

Я представил, как мои губы коснулись её губ. Сначала лёгкое прикосновение, от которого сердце гулко ударило в груди, но уже в следующую секунду поцелуй стал глубже, жаднее. Она ответила с такой страстью, что всё внутри вспыхнуло пламенем. Её руки сомкнулись у меня