Регрессор №15 (Условный финал) - Максим Арх

А поэтому и спорить с ними действительно смысла не имело.

— Я поговорю с вашим командованием сегодня же. Ваш руководитель — полковник Кравцов?

— Так точно.

— Хорошо. Этот вопрос утрясём позднее. А вообще эти товарищи, которых вы остановили, есть популярные музыканты из славной советской группы. Все они мои друзья, поэтому прошу их пропустить.

Мои слова тут же возымели ожидаемый эффект. Ничего не сказав, сотрудники отошли в сторону. Я поблагодарил их за службу и пригласил ребят в квартиру.

В тамбуре вновь наступило время обнимашек, слов радости от встречи, визгов, писков и тому подобного. Сразу же был задан миллион вопросов и высказан миллион пожеланий, чтобы я больше никогда никуда не пропадал!

Они были молоды, веселы и полны сил точно так же, как и я. Мы знали, что вместе мы можем свернуть горы. Знали, что всё нам по плечу. Знали, что впереди нас ждёт долгая и счастливая жизнь среди друзей, родных и близких.

Остановись, мгновение.

— Мамуля, к нам гости, — стараясь не быть до смерти зацелованным девчонками, крикнул я в сторону кухни.

Но мама уже услышала сопутствующий гвалт и сама, вытирая руки полотенцем, выглянула в коридор. Увидев, что к нам нежданно-негаданно прибыл почти в полном составе её любимый музыкальный коллектив, она расцвела в улыбке.

— Ребята! Ой, какие вы молодцы, что приехали! Проходите! Я сейчас чайник поставлю! Будем пить чай с пряниками, печеньем и вареньем.

— Тёть Вер, мы не с пустыми руками. Мы два торта «птичье молоко» принесли, — произнесла Юля, показывая коробки.

— Значит, будем чай пить и торты кушать! — заулыбалась мама. — Сейчас накрою.

— А мы вам поможем, — сказала Юля.

— Конечно, — поддержала подругу Лиля.

Женская половина коллектива направилась на кухню, а мы с ребятами проследовали ко мне в комнату.

— Ну и откуда вы узнали, что я в Москве? — радуясь, что вижу своих детишек, поинтересовался я, когда они расселись кто на диване, кто на стуле, а кто и в кресле.

— Так худрук рассказал. Он узнал, что ты вскоре прилетишь, и сразу мне и позвонил, — пояснил Антон.

— А у него откуда информация?

— Из Минкульта сообщили.

— Ясно. Никуда солдату не скрыться, — риторически произнёс я и тут же вспомнил. — Погодите-ка, погодите. Так ведь вы же на гастролях должны быть⁈

— Правильно! На гастролях. Вот мы и прилетели в Москву! — ответил за всех Иннокентий и пояснил: — Мы в Лужниках через три дня выступаем, потом летим в Воронеж. Далее на Восток — в семи крупных городах страны концерты будут. А потом вновь на Запад.

— Это кто ж так криво расписание гастролей сделал? Неужели Яковлевич накосорезил? Это ж совсем неудобно туда-сюда летать. Только время терять, да нервы.

— Это в Госконцерте напутали, — поморщился клавишник-друг Савелий, а затем, улыбнувшись, добавил. — Но это информация не подтверждённая. Нам по секрету рассказали, потому что в устройстве такого бардака, само собой, никто признаваться не хочет.

— Оно и понятно, — согласился я. — Так значит, после тура по СССР запад будете покорять…

— Да, — кивнул Антон. — Через две недели Югославия, а потом Венгрия. А потом…

— Потом Чехословакия. Я там тарелки «Amati» хочу купить, — влез в разговор ударник Мефодий и на всякий случай пояснил: — Это для барабанов.

— А твои где? — поинтересовался я.

— Покололись все, — поморщился ударник и вздохнул. — Колются, собаки. Не знаю прямо, что и делать…

— Потише долбить по ним надо, и никаких проблем не будет, — высказал своё предположение гитарист Дмитрий и, хохотнув, добавил. — А то разоришь наш Минкульт и будем пешком гастролировать, как в старые времена.

Барабанщик отмахнулся.

— Ничего, от них не убудет. Мы им тыщи приносим. Так что для них это мелочи.

— А почему ты именно «Amati» решил использовать? Звук нравится? — поинтересовался я. — Просто на мой вкус и слух есть более интересные фирмы. Тот же «Zildjian» например, намного лучше звучит.

— На мой тоже, — поморщился Мефодий. — Но только мне те «Zildjian» не хотят покупать. Говорят, что они из капстраны. А значит, валюту тратить нужно. Говорят: обойдёшься чем-нибудь попроще.

— А тебе все говорили: «Долбить потише надо!» — высказался Антон и махнул рукой на ребят. — Вот совсем все и каждый! А ты долбишь по ним аки кузнец молотом по наковальне!

— Да что я могу сделать, если у меня такая манера игры. По-другому не получается. По-другому я сбиваться начинаю! — стал разъяснять Мефодий.

— Значит, будешь играть на тарелках попроще.

— Да и пофиг, — совсем расстроился ударник.

Я покачал головой и произнёс:

— Нет, ребята, это всё абсолютная глупость! Вы одна из лучших, если не лучшая группа не только в стране, но и как минимум в половине мира! Вам нужно самое лучшее оборудование и инструмент, ибо именно вы — витрина нашей страны. А значит, выглядеть и звучать вы должны первоклассно. — Со злости я долбанул кулаком по подоконнику, и заверил: — И будете звучать! Комплект тарелок по надобности должен быть включён в статью расходов как расходный материал! Решение этого вопроса я беру на себя!

— Спасибо, Саша! — заулыбался барабанщик. — Я знал, что ты настоящий друг.

— Да не за что, — улыбнулся ему в ответ я и тут на секунду завис, потому что кое-что вспомнил. — Слушай, Мефодий, так тебе ж три комплекта дорогущих «Zildjian» должны были доставить буквально месяц назад. Да что там должны — доставили же. Я ж сам помню, как их разгружали и на ударную установку развешивали. Каждый комплект из двенадцати тарелок разного диаметра. Куда они делись?

— Да известно куда — он их все поколол, нафиг! — зарычал Антон, обличающее тыкнув в монстра пальцем. — Все поколол — до единой! Долбит изо всех сил по ним, вот и летят после каждой песни то тарелки, то пластики на барабанах. А если бы ты знал, сколько он барабанных палочек поломал, — лидер группы махнул рукой и, стукнув себя по лбу, уставился в потолок. — Тысячу, наверное. А может, даже две.

— Да что я, виноват, что ль, что они ломаются, — стал оправдываться барабанщик, при этом яростно