Артефакт для наследницы - Женевьева А. Навроцкая

Сова тяжело захрипела, и ее вдруг заволокло белой дымкой, похожей на пыль. Софи, резко отшатнулась, задела стеллаж, и тот с грохотом отъехал назад. Одна коробка опрокинулась, и травяное содержимое с шелестом разлетелось по полу.

Ей показалось, что она бредит, но представшая взору картина выглядела пугающе реальной. На ящике сидел голый и грязный мужчина, совершенно белый в полоске холодного света фонарика. Глаза на бледном лице казались черными провалами, из-под спутанных длинных волос торчали острые уши. Когда он открыл рот, по подбородку побежала струйка черной жидкости, похожей на кровь.

Софи шокировано смотрела на него, не в силах сдвинуться с места.

– Не так я представлял себе нашу первую встречу, но у судьбы ужасное чувство юмора, – вымученно усмехнулся мужчина, и тут же скривился, сползая с ящика на пол. – Принеси… принеси отвар с чердака.

– Что? – не поняла Софи и, глупо моргая, отступила на несколько шагов назад. Под подошвами захрустели рассыпанные сухие травы.

– Отвар с лунной кедровицей, – терпеливо пояснил мужчина, уткнувшись лбом в пол с тихим стоном. – Боги, это будет самая глупая смерть – от второсортного проклятья какого-то ничтожества…

Происходящее казалось сюрреалистическим кошмаром, из которого хотелось поскорее выбраться. Софи еще не вышла из состояния ступора, когда дверь в подсобку открылась и она встала вполоборота, чтобы видеть и дверь, и этого странного мужчину. На пороге стояла Клэр с тарелкой в руках.

– Мисок я не нашла, так что… – Она подняла голову и, вздрогнув, разжала пальцы. Осколки разлетелись по полу, вода расплескалась Клэр на ноги, но, казалось, это волновало ее в последнюю очередь. – Что за… Софи, какого черта?!

Мужчина закашлялся, заставив Клэр и Софи повернуться в его сторону. Сплюнув на пол черную жижу, он потерял сознание.

Клэр быстро схватила Софи за руку и вытащила из подсобки, захлопнув дверь и прижавшись к ней спиной, будто это могло помочь, если бы мужчина решил выбраться.

– Объясни! – потребовала она, не отходя от двери. – Что это за мужик и как, мать твою, он успел здесь оказаться?! Я же сказала не открывать дверь! Тебя что, на минуту нельзя одну оставить?!

Софи не знала, как объяснить ситуацию, чтобы это не выглядело бредом сумасшедшего.

– Это… – Она прикрыла лицо ладонью и надавила пальцами на переносицу. Голова разболелась так, что было трудно стоять.

– Это ведь не тот урод, который на тебя напал? – спросила Клэр полушепотом, напряженно прислушиваясь к происходящему в подсобке. – С тебя бы сталось впустить кого-то из жалости. И где сова?

– Кажется, он и есть сова, – выпалила Софи, зажмурившись.

Она ожидала какой угодно реакции, потому что прозвучало это действительно дико.

– Дорогая, ты начинаешь меня пугать, – вкрадчиво, словно разговаривая с ребенком, сказала Клэр. В подсобке было тихо, поэтому она отошла от двери, но продолжала держаться за ручку. – Сова не может стать человеком.

– Я понимаю, как это звучит, – Софи устало привалилась к стене. – Но я видела своими глазами, как он… превратился.

Она стиснула голову руками и почувствовала, что по щекам снова заструились горячие дорожки слез. В том, что за дверью находится мужчина, не было сомнений. Клэр его видела, как и сову. Но… Мог ли рассудок Софи помутиться настолько, что она не способна объяснить и даже понять, что произошло в подсобке на самом деле? Взяв себя в руки, она вытерла лицо ладонями и взглянула на Клэр, которая продолжала смотреть на нее со смесью сочувствия и растерянности.

– Софи…

За дверью раздался очередной жалобный стон, а затем ухнула сова.

Клэр нахмурилась и резко открыла дверь, уставившись на птицу, которая лежала в том же месте, где они видели мужчину.

– Ладно, это совсем не смешно, – грозно сказала Клэр, но Софи услышала в ее голосе панические нотки. – Нужно рассуждать здраво. Куда мог деться здоровенный мужик? Может, тут есть еще одна дверь? Это просто не… Мать твою!

Тело совы погрузилось в светящуюся дымку, в воздухе закружились перья – и на полу снова появился человек. Изо рта у него продолжало течь что-то черное и вязкое.

Он попытался что-то сказать, но закашлялся и замолк, безвольно уронив руку на пол. И лишь тогда Софи пришла в себя окончательно.

– Ему нужно помочь! – выпалила она, кинувшись к лестнице.

Только теперь она почувствовала, что ее трясет. Сердце заходилось в груди, руки похолодели, кожа покрылась липкой испариной. Софи казалось, что какой-то кусочек пазла встал на место, но она не могла сформулировать эту мысль. Словно то, что закопошилось в ее голове, было давно забытым воспоминанием, которое она никак не могла восстановить. Словно все это она уже видела и теперь начинала вспоминать, поэтому происходящее шокировало ее не так сильно, как Клэр – но… разве это не полнейшая чепуха? Охотнее верилось в то, что она заболела и бредит, находясь где-то между реальностью и кошмаром.

Софи остановилась напротив двери, которую не решалась открыть целую неделю, и замерла в сомнении. Однажды она точно так же боролась с собой, стоя перед дверью отцовского кабинета. Тогда она так и не смогла пересилить свой страх, и от отца у Софи остались только размытые воспоминания и вечно запертая в памяти дверь, которую она боялась трогать.

А теперь от ее действий зависела чья-то жизнь. И если поверить в то, что все это не сумасшествие… в комнате бабушки она сможет найти то, что поможет.

Сделав несколько глубоких вдохов, чтобы успокоить сердце и унять дрожь, Софи повернула ручку и толкнула дверь, входя в кромешную темноту.

Глава 2

Сайлас остановился у двери и прислушался. Босс вернулся полчаса назад в очень скверном настроении, в его кабинете несколько раз что-то громыхнуло, а потом в доме воцарилась тишина. Все, кто в это время находились поблизости, благоразумно решили переждать бурю где-нибудь подальше, и Сайлас не мог обвинить их в малодушии. Было сложно понять, как поступить: войти или оставить босса с его проблемой наедине. Откровенно говоря, последнее казалось Сайласу самым предпочтительным вариантом, но выбора ему, конечно, не оставили.

Дверь распахнулась, и на пороге возник босс в разорванном плаще, с растрепанными волосами и царапинами по всему лицу.

Сайлас невольно открыл рот, но тут же его захлопнул.

– Кто это вас так?

Босс, злобно посмотрев на него, дернул головой, молча приглашая войти. Пока Сайлас закрывал дверь, босс тяжело опустился в кожаное кресло и закурил. Побледневшее лицо и трясущиеся руки не оставляли сомнений, что чувствовал он себя не лучшим образом. На полу валялись книги, комод был