Затерянный мир - Валерий Увалов

Никогда не был в настоящих сражениях и, хотя считал нынешнее ошибкой, слыша боевой клич, который доносился даже сюда, чувствовал приток адреналина в крови и желание быть сейчас там, мчаться на врага с криком и чувством локтя своих товарищей. Не представляю, как Воледар держится?

Когда до столкновения двух армий оставалось несколько десятков метров, святороки вдруг вырвались вперед. В это же мгновение и передние ряды железодеев ускорились. Я аж голову втянул в плечи, представив сшибку, которая происходила на моих глазах. А следом открыл рот от удивления, когда увидел, как святороки опрокидывают туши пехотных роботов в несколько раз тяжелее их самих.

По всей линии соприкосновения засверкали чаровые клинки и щиты. А железодеи словно уткнулись в стену — живую стену святороков, и, несмотря на то, что подходили все новые роботы, уплотняя строй, им никак не удавалось сдвинуть ее с места. Через несколько секунд следом подошла основная армия людей, ощетинившаяся длинными пиками, и, с ходу, протиснув древковое оружие сквозь порядки святороков, насадила на него столпившихся роботов, как насекомых на булавку.

После этого удара по линии соприкосновения прокатилась волна взрывов, наверняка унесшая жизни тех, кто находился рядом. Но это никого не остановило, и люди, побросав уже бесполезные пики и выхватив оружие покороче, устремлялись в схватку.

Не все подходившие роботы спешили вступить в рукопашную, часть оставалась на расстоянии и закидывала гранатами подступающих людей, уже незащищенных мобильным барьером. Я видел, как гранаты рвутся в плотном строю, — нет, это уже был не строй, а обезумевшая от ярости толпа, рвущаяся в бой, не обращающая ни на что внимания. Поэтому гранаты собирали обильную жатву, создавая пустые зоны в толпе людей, словно круги на полях. Это святороки практически полностью защищены, а у обычных воев только щит да кожаный доспех, и они гибли десятками.

Но и это не останавливало напор людей, верящих, что сражаются за Господа против приспешников сатаны. Бреши быстро заполнялись, и движение продолжалось. Вскоре на линии столкновения стали массово бить электрические разряды, и я невольно потер свою грудь, где остался след от такого разряда. Но, помимо этого, молнии били и с неба, железодеи забрасывались чаровыми сетками, а кое-где появлялись факелы огня. Наверняка и ветер применяли, но отсюда понять где, не представлялось возможным.

Тем временем края подковы, в которую превратилось многотысячное войско начали сходиться в попытке захлопнуть крышку котла, в котором переваривались железодеи. И, наверное, глядя на это, князья посчитали, что им ничего не достанется, поэтому вся конница уже успела обогнуть подкову и сейчас устремлялась в оставшееся горлышко, заходя железодеям в тыл. Я абсолютно не удивился, когда увидел, что и у лошадей есть свои чаровые щиты, которые отражали обстрел от уже окруженных железодеев.

Численность и натиск людей давали о себе знать, и вскоре то там, то здесь происходили прорывы уже жиденькой линии пехотных роботов. В эти бреши устремлялись сотни воев, как вода растекаясь по всей свободной площади. Вот некоторые уже добрались и до БМП, облепив ее, как муравьи. Через мгновение в сторону полетел отрубленный ствол пушки, затем БМП присела на одну сторону, видимо лишившись колес. Спустя еще несколько секунд корпус машины вспучился и с яркой вспышкой разлетелся на куски, забирая с собой всех напавших.

И можно подумать, что командиры должны учесть этот опыт, но нет, подобные массовые суициды повторялись раз за разом. Но были трагедии и похлеще, когда обезумевшая от ярости толпа, — а по-другому назвать такую свалку нельзя — толкала своих же товарищей на плазменный щит. Плазма хоть и была холодной, но это понятие относительное, она имела несколько тысяч градусов, и попавшие в него люди мгновенно превращались в факел.

— Безумие какое-то, — выразил я свою мысль, глядя на это побоище.

Но судя по благостному выражению лиц моих спутников, их все устраивало. А в моей голове роились мысли: «Неужели это конец и Святое Воинство действительно очистит княжество от железодеев? Неужели элемийский ИскИн настолько туп? Не верю!»

И, словно в ответ на мои мысли, на горизонте появились два десятка быстро приближающихся точек.

* * *

Победа Святого Воинства на поле боя была неоспорима, что оказалось для меня неожиданностью. Кольцо вокруг железодеев сжималось, и от тысячной группировки с тяжелыми машинами вряд ли что останется. Более того, я не был уверен, что даже для меня там что-то останется на поживу. Вои с такой яростью и остервенением рубили все, что когда-то было железодеем, что в конце достаточно будет пройтись с веником и совочком, собирая крошки.

А сколько можно было сохранить жизней, действуя по уму и с холодной головой! Судя по тому, что увидел, именно на несдержанность и отсутствие дисциплины пришлось девяносто процентов потерь.

— Так им! — кричали ребята, то вставая, то снова садясь в кресло и похлопывая друг друга.

— Господь не допустил, — буркнул Воледар и стукнул кулаком по подлокотнику.

Я же медленно поднялся на ноги, не отрывая взгляда от приближающихся точек. Потом посмотрел на поле, где продолжалось избиение железодеев, и снова на черные точки. В это же мгновение в голове словно кто-то щелкнул пальцами, и я понял весь коварный замысел. И, чего греха таить, даже восхитился, насколько все было просто и изящно продумано. Почему я раньше не догадался? Сам бы так сделал, если бы довелось сражаться против людей Беловодья.

С приближением объектов стала отчетливо видна их продолговатая форма, и не возникло трудности определить, что это.

— Быстро собираемся и уходим! — не отрываясь от неба, слегка повысил я голос, перекрикивая ликующих Воледара и ребят.

Святорок, светящийся от радости, посмотрел на меня и сказал:

— Зачем, Дамитар? Мы же победили! — Он махнул в сторону еще не законченного сражения. — Давай досмотрим.

В небе уже был виден инверсионный след ракет, а на горизонте появились новые точки. Я не хотел ничего объяснять, да и в мыслях повторялось одно и то же: «Время, время». Поэтому я оторвался от наблюдения и, глядя Воледару в глаза, со всей серьезностью повторил:

— Собираемся немедленно и уходим.

Не знаю, о чем подумал Воледар, но эйфория на его лице истаяла на глазах, он