Чёрный ратник - Макс Гато

Я повернулся к отряду. Все, кроме Соловьёва и Громова, были на ногах.

— Собираемся, — сказал я тихо, но чётко. — Наш выход.

Никто не стал задавать вопросов, все и так знали, что делать. Быстро, почти молча, отряд принялся собирать снаряжение и лагерь, затягивать ремни и проверять оружие.

Я подошёл к Громову. Он открыл глаза и слабо улыбнулся.

— Чтобы добраться до якоря, нужно будет пройти через Врата, — предупредил меня Громов. — В моём роду ходят легенды, что они пропускают лишь достойных.

Громов слабо улыбнулся.

— Но в последнее время, сам понимаешь, желающих забраться туда не было. Так что осторожнее.

— Справимся, — заверил его я.

— Руны сильны, — сказал Громов. — И я постараюсь их удержать до вашего возвращения.

Отряд молча закончил приготовления. Все были уставшими после долгого перехода и тяжёлой ночи. Дорога от Сизого Кряжа вела немного вниз, а затем снова наверх. До цели нам оставалось совсем немного. Вот только спуск был немногим легче подъёма. Каждый шаг приходилось проверять камни, ослабленные влагой и холодом, так как они могли в любой момент обрушиться.

Двигались цепочкой, растянувшись на несколько саженей. Я впереди, за мной Олаф, в центре Алёна и Ярослава, затем Соловьёв и Иван, который постоянно оглядывался, всматриваясь в редеющую, но ещё опасную тьму внизу.

Через несколько часов пути тропа вывела к новому испытанию.

— Стоять! — скомандовал я, и мы замерли.

Передо мной находился склон не шире полутора шагов, нависающий над бездной отвесной скалы и пустотой. Ветер, гуляющий по камням, яростно рвал за полы плащей, пытаясь сорвать нас вниз.

— Кошмар какой-то… — пробормотал Соловьёв, прижимаясь к скале.

— Идём не спеша, — сказал я и дал отмашку остальным.

Мы двинулись дальше. Я прижимался к скале и скользил по холодному камню. Судя по всему, до цели оставалось совсем ничего, хотя Врат я пока не видел. За мной слышалось лишь ровное и глубокое дыхание Олафа.

Путь был хоть и крутым, но проходимым. Воздух сгущался и наполнялся низким гулом, вибрировал прямо внутри, там, где теплилась моя чёрная аура.

Отряд медленно выбрался с узкой скалы.

Я первым упёрся в гладкую, отполированную до зеркального блеска стену из чёрного камня. Это был не совсем тупик. В центре камня зиял арочный проём, на котором были вырезаны потухшие от времени руны. Из проёма как раз и исходил этот низкий гул, который отзывался внутри меня. Воздух перед камнем дрожал и искривлялся.

Сомнений не было. Это Врата.

— Никаких обходных путей, — мрачно констатировал Олаф, осматривая обрыв со стороны и преграду впереди.

— Нам обязательно туда лезть? — спросил Соловьёв, с опаской глядя на камень и потухшие руны.

— Обязательно, — коротко ответил я.

Моя чёрная аура бушевала, реагируя на близость Врат. По ту сторону должен был быть якорь.

— Пойдём двойками, — сказал я, обращаясь к отряду. — Я и Олаф первыми. Затем Алёна и Ярослава. Иван с Соловьёвым замыкают.

— Хоть бы раз по имени назвал, — тихонько проворчал Соловьёв.

— Если Громов прав по поводу «достойных» и вы окажетесь не там, где остальные, — продолжил говорить я, — то возвращайтесь на Сизый Кряж. Не задерживайтесь в горах до ночи.

Ярослава крепко сжала кулаки. Иван перехватил удобнее щит. Соловьёв вздохнул. А вот Олаф и Алёна были спокойны.

— Ну что, — я посмотрел на однорукого, — пошли.

Я двинулся вперёд. За мной раздались шаги Олафа. Чем ближе я приближался к Вратам, тем чётче чувствовал связь с той стороной. Я не замедлился и не остановился перед Вратами, а смело шагнул в них.

Перед глазами полыхнула багровая вспышка. Низкий гул резко перешёл в оглушительный рёв. Я почувствовал, как теряю баланс, а всё вокруг заполняет искажённая магия. Мир превратился в мелькание вспышек и давящую тесноту. Меня бросало из стороны в сторону, крутило.

Всё остановилось в один миг. Остался лишь я и оглушительная тишина.

Я согнулся, жадно глотая воздух, а затем быстро взглянул на солнце. Судя по всему, времени прошло совсем чуть-чуть. Я услышал, как кто-то тяжело рухнул за спиной. Я обернулся.

Врата с этой стороны выглядели точно так же, только руны на них горели багровым цветом. Олаф сидел на земле и сжимал палаш с такой силой, что мне казалось, он погнёт железо. Его серая аура потихоньку расползалась вокруг.

Врата вспыхнули багровым, и чуть позже плавно и тихо, как кошка, приземлилась Алёна. Её глаза были широко раскрыты от шока.

Вот только Врата, выплюнув Алёну, начали медленно угасать. Сквозь воздушную пелену я видел искажённые фигуры оставшихся позади Ивана, Ярославы и Соловьёва. А еще горные пейзажи.

Их всех как будто разбросало по разным частям гор. Соловьёв что-то кричал и бросался вперёд, Иван спокойно готовился к возвращению назад, а Ярослава, казалось, смотрела прямо на меня.

Только отвлекаться было некогда. Оставшимся позади соратникам предстояло самим найти путь к Сизому Кряжу. Потому что на этой стороне открывалось странное зрелище. Это было не святилище, не пещера и не плато.

Это был гигантский природный амфитеатр, созданный неведомой магией прямо в сердце гор. Скальные стены вздымались крутым полукругом, местами они обрушились, а тут и там зияли круглые дыры, похожие на окна-бойницы.

А в самом центре, над потрескавшейся плитой, парил якорь. Хотя я бы скорее назвал его ядром. Оно было похоже на чёрное солнце — сгусток чистейшей, но искажённой тьмы, пульсирующей без остановки. По камню медленно раскинулись тёмные линии, которые явно уходили вглубь гор.

От ядра исходило почти физическое давление, волны силы, заставлявшие схватиться за оружие.

Олаф помог Алёне прийти в себя, и они подошли ближе ко мне.

— Ядро защищено, — произнес я.

Между нами и ядром стоял барьер — едва заметная, но ощутимая стена из искажённой силы Темниковых. Всё здесь, в амфитеатре, словно было создано в пику моему роду.

Амфитеатр содрогнулся. Прямо из земли перед барьером начал подниматься голем. Но это было не простое скопление камней, как те твари на тропе. Это был настоящий магический конструкт из камня и тьмы, по которому расползались те же жилы, что шли от ядра. Они сходились где-то в груди, где, подобно сердцу, пылал сгусток тьмы. В бесформенном нагромождении камня горели две точки ослепительно белого света.

Голем в три-четыре человеческих роста выпрямился и замер прямо перед барьером.

Алёна ловко отпрыгнула в сторону. Она понимала не хуже нас — ратникам в бою главное не мешать.

Я посмотрел на Олафа. Он был готов и сосредоточен.