Александра. Большая игра. (книга вторая) - Олег Ростов

понравилось. Ленка улыбалась счастливо. Сержант-дамы стали просить ещё что-нибудь спеть из этого репертуара. Ленка кивнула. Я ей подмигнула и указала кивком на снаряжение сержант дам, которое они сложили в комнате, в том числе на пистоли. Я заиграла и запела хриплым голосом:

А как известно, мы народ горячий

Ах, и не выносим нежностей телячих

Но любим мы зато телячьи души

Мы любим бить людей

Мы любим бить людей

Мы любим бить людей,

И бить баклуши .

Ленка, подпевая мне, соскочила со своего места и вытащила из одежды какой-то сержант-дамы пару пистолей.

Мы раз-бо-бо-бобойники,

Разбойники, разбойники

Пиф-паф и вы покойники,

Покойники, покойники

Пиф-паф и вы покойники,

Покойники, покойники.

Я играла на мандоле, а Ленка веселилась с двумя пистолями. Мои княжны поняли предмет колбасни и тоже включились. Стали двигать бёдрами и извиваться. Ленка захохотала и показала мне большой палец. Ну вот нашла подружек по колбасне! Но я продолжала петь хриплым голосом:

А кто увидит нас тот сразу ахнет

И для кого-то жаренным запахнет

А кое что за пазухой мы держим

К нам не подходи,

К нам не подходи,

К нам не подходи,

А то зарежем

Мы раз-бо-бо-бобойники,

Разбойники, разбойники

Пиф-паф и вы покойники,

Покойники, покойники

Пиф-паф и вы покойники,

Покойники, покойники.

Веселились от души. Сержант-дамы были в восторге, глазки блестели, щечки краснели. То же самое было и у Евдокии, хотя, судя по её животу, она тоже была не праздна. Закончив петь, мы все хохотали.

— Сань, что я хочу тебе сказать! — Зашептала мне Ленка в ухо.

— Что, дорогая? — Я продолжала смотреть на своих фрейлин и на Евдокию.

— Короче, я сделала тебе бомбы с белым фосфором.

— Знаю. И что?

— Сань, мне страшно. Мне иногда кажется, что для меня в аду приготовили персональную сковородку.

— Брось, дорогая. Никакой сковородки и тем более ада.

— Правда, Сань? Знаешь, я в последнее время стала такой набожной. Смастрячу какую-нибудь военную бяку и всё, плакать хочется и в церковь бегу.

— Значит ты повзрослела, Лена, окончательно. Это хорошо, девочка моя. Но ничего не бойся. Если что, то я на себя всё возьму.

— Сань, это не самое главное.

— А что главное?

— Сань, я паровик сделала!

Сначала я не поняла, что она имела в виду. Какой на фиг паровик? Взглянула на Ленку. Та виновато на меня смотрела.

— Лен, поясни, что за паровик?

— Сань, ты тупишь. Паровой двигатель. Прикинь…

— Повтори, что ты сказала?

— Саш, я сделала паровой двигатель. Самый прострой. Мне твой Бориска очень помог. Он прирождённый инженер-новатор. У него не голова, а Дом Советов. По большому счёту я ему просто нарисовала схему…

Глава 8

Пройдёт лишь год и по Москве,

И в озорстве, как в волшебстве

От Корпуса и до Кремля,

Пред тем молебен сотворя,

Проследую на пармобиле.

Zay …

Русское государство. Москва. Середина декабря 1514 года от Рождества Христова.

Смотрела во все глаза на Ленку. Даже мандолу отложила.

— И как, заработал, паровик?

— Заработать то заработал. Но…

— Что но, Лен?

— Но первый блин комом. Короче, взорвался котёл. Хорошо, что никого не поубивало и не покалечило. Во время мы оттуда убежали. Я как почувствовала, что сейчас песец будет полный, ну и крикнула, чтобы все когти рвали. Я самая первая со своим животом улепётывала. Неслась, живот поддерживая, и молилась, как бы мне носом в землю не грохнутся и малыша не придавить. Васька меня догнал, к себе лицом развернул, спиной в сугроб уронил и надо мной раскорячился. Это он меня так закрывал. И тут грохнуло. Сарай раскатился по брёвнышку. Крыша обломками разлетелась. Что тут началось, кошмар сплошной. Сначала охрана набежала. Потом из Корпуса прискакали, дядька Евсей. Потом из Кремля, от твоего возлюбленного. Под конец, папан примчался со своими головорезами. Потом мне три дня мозги плющили. Сначала в Кремле, Великий Князь с Митрополитом. Что да как? Я им всё рассказала. Василий то твой, недовольный был. Говорит: «Царевна Елена, а если, что с тобой случится, что я Александре скажу? Она ведь просила за тобой особо смотреть!» Повинилась я перед ними. Сказала, что бывает такое. В расчётах ошибка закралась. Митрополит тоже недовольный был. Выяснял, не бесовщиной ли там какой мы занимаемся? Поклялась на кресте, что ничего подобного. Что всё строго по науке. Потом молилась с ним, два дня. Запарилась на коленях стоять. Папан всем, кто там присутствовал и участвовал в эксперименте, допросы и дознание учинил. Еле остановила его аппарат НКВД. А то он уже на дыбу людей потащил. Народ после этого перепуган весь.

— Бориска мой, пушкарь, жив хоть?

— Жив. Правда, пока я с Митрополитом грех отмаливала, ему плетей успели всыпать и на дыбу потащить. Но ничего страшного или там членовредительства не успели сделать. Я его забрала. Дарёна твоя потом его подлечила. Намазала разными мазями. А мне запретили паровик делать.

— Как запретили, так и разрешат.

Ленка полезла ко мне обниматься.

— Сань, как хорошо, что ты приехала. Посидим с тобой, более точнее расчёты сделаем.

— Почему котёл взорвался, разобралась?

— Да разобралась я, ещё там, когда паровик затрясло. Поняла, что курица я безмозглая. Клапан то предохранительный не сделали.

— Паровик то долго работал?

— Ну минут двадцать колесо крутил через привод. Сначала медленно пошло, потом быстрее. Ты бы видела физиономии всех, кто в сарае был, а особенно у Бориски твоего. Народ крестится начал, а Борис выпучил глаза, рот открыл, нижнюю челюсть на пол с грохотом уронил, слова все у него в глотке застряли. Да я и сама, если честно, вытаращилась. До последнего момента не верила, что у нас что-то выйдет. Делалось то всё почти на коленке.

— Это тебя, Лен, Господь любит, безбашенную девчонку. Как в детстве сарай взорвала, так и пошло у тебя, всё не как у нормальных девочек. — Я засмеялась. Мы с ней обе хохотали. Мои фрейлины и Евдокия слушали нас во все уши. — Но ты права. Паровой двигатель нам нужен. Всё твоё хозяйство надо выносить за пределы Москвы. Обносить высоким забором, а лучше крепостной стеной. Там и производство наладим. Что со школой? Кадетов учишь?

— Учу. Совсем времени нет. Маман на меня ворчит. Не дело это высокородной Царевне с чумазым лицом в сараях со