Режиссёр из 45г - Сим Симович

Володя увидел, как у Николая дрожат руки. Он вспоминал. Переживал заново.

— Вот это, — сказал Володя тихо, — вот это и нужно. Эта правда. Николай Фёдорович, когда будем снимать эту сцену, вы просто вспомните тот день. Вспомните, как вы стояли на площади. И этого будет достаточно. Камера увидит.

Николай кивнул, сглатывая комок в горле.

— Теперь вторая сцена, — Володя перелистнул страницу. — Встреча Пети и Кати. Зина, Николай Фёдорович, давайте попробуем разыграть её прямо здесь. Встаньте, пожалуйста.

Они поднялись. Володя быстро обозначил пространство:

— Вот здесь будет угол дома. Зина, ты выходишь из-за угла, торопишься. В руках сумка с письмами. Николай Фёдорович, ты идёшь навстречу, насвистываешь. Оба не смотрите по сторонам — каждый в своих мыслях. И — встреча. На месте лужи, которую Петя обходит, а Катя не замечает.

— Но лужи-то здесь нет, — засомневалась Зина.

— А ты представь, — Володя улыбнулся. — Вот здесь, — он обозначил ногой место на полу, — большая лужа. После вчерашнего дождя. Ты торопишься на работу, опаздываешь, думаешь о своём. И не смотришь под ноги. Давайте попробуем. Без слов пока. Просто движение.

Зина и Николай разошлись по разным концам обозначенного пространства. Володя отступил назад.

— Коля, ты следи за мизансценой. Запоминай, где кто стоит. Потом запишешь. Начали!

Зина вышла из-за воображаемого угла, торопливым шагом направляясь вперёд. Она и правда выглядела так, словно спешила — плечи чуть поданы вперёд, голова опущена, руки прижимают к боку невидимую сумку. Николай шёл ей навстречу, насвистывая мелодию «Катюши». Он шагал свободно, с лёгкой походкой человека, сбросившего тяжкий груз войны.

Они приблизились друг к другу. Николай увидел воображаемую лужу, сделал шаг в сторону. Зина этого не заметила и...

— Стоп! — скомандовал Володя. — Зина, что сейчас происходит с Катей? Она шлёпнула в лужу. Холодная вода, грязь. Что она чувствует?

— Злость, — быстро ответила Зина. — Обиду. День и так не задался, а тут ещё это. И... — она запнулась, — и стыд. Перед незнакомым парнем.

— Точно! — Володя хлопнул в ладоши. — Вот именно. А теперь покажи это. Без слов. Просто лицом, телом. Попробуй ещё раз.

Зина повторила движение, и на этот раз, когда она воображаемо шагнула в лужу, её лицо исказилось — сначала от неожиданности, потом от досады, губы сжались, брови нахмурились. Она остановилась, посмотрела вниз на свои ноги, потом подняла глаза на Николая.

И здесь что-то произошло.

Николай смотрел на неё с искренним сочувствием и лёгкой виноватой улыбкой — мол, извини, не предупредил. И Зина, встретившись с ним взглядом, вдруг забыла про злость. На её лице отразилось удивление, лёгкая растерянность. Она моргнула, отвела глаза, потом снова посмотрела на Николая.

— Стоп, — тихо сказал Володя. — Стойте, не двигайтесь.

Он подошёл ближе. Николай и Зина стояли напротив друг друга, между ними было шага два расстояния, но казалось, что воздух вокруг них стал плотнее, наполнился чем-то невысказанным.

— Вот это, — Володя говорил почти шёпотом, чтобы не разрушить момент, — вот это и есть то, что я искал. Эта секунда. Когда два человека впервые видят друг друга. По-настоящему видят. И что-то внутри щёлкает. Вы это почувствовали?

Зина кивнула, не отводя глаз от Николая. Николай тоже кивнул.

— Это химия, — сказал Володя. — Это то, что нельзя сыграть. Это либо есть, либо нет. А у вас есть.

Он отступил назад:

— Продолжайте. Зина, ты роняешь письма. Николай Фёдорович, ты помогаешь их собрать.