Человеческая оболочка - Алексей Котаев

— Надо будет обрадовать ее, что избавился от этой пакости, — Айзек совсем не переживал за протеиновые батончики, которыми питались древние люди. Да и к тому же, ни пистолет, ни патрон, он не отдал. Десять монет для него было вполне достаточно. Парень на секунду подумал, что обманул мужика, но быстро себя одернул. — Да не. Ерунда!

Айзек потратил пол часа своей жизни, чтобы отыскать Ханну, которая сидела в забегаловке у самого края ямы. Дальше начинался карьер. Сидя за столиком, она уплетала лапшу с овощами, испачкав соусом весь воротник своей куртки.

— Сказал же, не снимай плащ. Его хоть мыть легко.

— Извини, не подумала. Попробуй! — прожевала лапшу девушка. — Тут нет мяса, но это все равно вкусно.

— Я закажу себе сам. Не переживай.

Айзек направился к прилавку, за которым в белом фартуке поверх теплой одежды, стоял продавец. Глянув нацарапанное на доске меню, Айзек заказал большой стейк, отдав за него половину своих денег. Оценив лапшу, он понял, что Ханна сегодня была на удивление скромной. Еда без мяса стоила всего две монеты, что были в ходу в этом городе. Парень кинул взгляд на свою спутницу и взял второй стейк, а сверху хватило еще и на два свежевыжатых томатных сока.

— Держи.

— О, боги! Вот это кусок мяса! — схватила нож девушка. — Так. Стоп. Откуда деньги? Ты продал машину?

— Нет. Те батончики с Эмпайра.

— Айзек! Ты обманул человека! Живо верни ему деньги!

— Но ведь… — парень ошарашенно смотрел на Ханну, что, говоря такие правильные вещи, уже во всю уплетала кусок мяса, запивая соком. Она ела так быстро, что начинала икать от застрявшей в горле еды, и обильно заливала все красной жидкостью, чтобы протолкнуть в желудок. — Ну ты даешь…

— Эх жаль. Сделанного не воротишь. Придется тебе жить с этим всю жизнь! Надеюсь мы не встретим этого бедного человека… — расходилась в своих шутках Ханна, явно довольная от перепавшего стейка. — Ладно. Какие планы? Едем?

Айзек старательно отрезал кусок за куском, насаживая их на острый нож. Мясо было мягкое, чуть розовое внутри и растекалось во рту. Он ловил себя на мысли, что только ради этого стоило сюда ехать. Прожевал, запил и ответил. — Нет. Сегодня ночуем тут. Завтра нам отдадут бак топлива и бочку в придачу.

— Значит, продал снегоход…

Айзек достал пистолет и вынул из него магазин, демонстрируя желтые и гладкие, с виду, патроны. — Одну пулю.

— Хватит издеваться, Айзек. Я серьезно!

— Я тоже. Сама все увидишь. Пошли посмотрим город, пока есть возможность. И надо потратить все местные деньги, что у нас есть. Дальше они нам не понадобиться.

— Я думала, что это я буду предлагать посмотреть город… — нахмурилась спутница. — Так, подожди. А как же «Ловцы Ветра»? Мы там не остановимся?

Айзек удивленно посмотрел на девушку, давая понять, что совсем не знает, о чем она говорит. Ханна же, в недоумении посмотрела на Айзека, потому что до этого момента она считала, что Айзек про внешний мир знает если не все, то почти все.

— Не смотри на меня так! Я и вправду ничего не понял.

— Ну ты даешь… Ловцы Ветра. Поселение на горах. На высоких и скалистых горах. Куча подвесных мостов, дома над пропастью, а на вершине, проткнувшая горы огромная башня!

— Колонист?

— Да, Айзек, Колонист. Я, конечно, не знаю тех, кто там бывал, но мне кажется, что это место существует.

— Существует, — сказал продавец в белом фартуке, принесший миску теплой воды, чтобы ребята умылись. — Мы, как те, кто по середине, знаем, что между башнями по двенадцать дней пути в караване. Они есть. Прямо на юге. Там, поговаривают и дальше башни есть, но там точно никто не был. Далеко, да и поселения дальше идут только на запад да восток. Юг дальше пустует.

— Оу. Спасибо за справку! — хором сказали ребята.

— Да не за что. Вы тут за сегодня, пока что, больше всех наели. Богачи небось.

— Да нет, — ответила Ханна. Она достала монетку с символикой Ред Вотер. — У меня одна.

Айзек тоже достал свою. — И у меня.

— Эх, жаль! Думал угостить вас еще чем-нибудь, — вытер руки о фартук мужчина. — Ну, как-нибудь в другой раз. Давайте погадаю вам на монетах, что ли!

— Это как? — спросила девушка.

— Ты не местная, а ты родился и вырос в Яме, — продавец ткнул пальцем сначала в одну монету, потом в другую. — Любовь на расстоянии такая трудная и редкая, но такая сильная. Завидую вам!

— Не угадали, — Айзек положил монету Ямы в карман и достал оттуда монету Востока.

— Так. Теперь ты будешь не местным, а ты родилась в Ред Вотер! — мужчина громко засмеялся и ушел обратно в свою лавку.

Ребята были в приподнятом настроении. Вкусная еда и веселые люди, которых они встретили разительно отличались от Ред Вотера. А Айзек сравнивал еще и с Востоком. Атмосфера тут была намного дружелюбнее. Ни кровавых берегов, с серыми домами, ни высоких ледяных стен-лабиринтов, что заставляют тебя плутать. Город как на ладони. Вот только…

Айзек стоял на краю пропасти и смотрел на небо. Серая дымка кружила над карьером, отказываясь подниматься выше и уноситься вместе с ветрами. Солнце освещало облако дыма, с трудом пробиваясь через него. Голубого неба тут не было, и находясь ниже уровня земли это ощущалось очень сильно. Никаких тебе ветров и потоков даже холодного воздуха. Абсолютное спокойствие природы было даже на верхней отметке карьера.

Время от времени, на отвале вокруг карьера появлялась большая машина, сваливала кучу разбитой в крошку скалы и уезжала непонятно куда. Айзек задумался о том, как глубоко за шестьсот лет могли прокопаться местные, разглядывая выведенные из строя карьерные инструменты, что лежали на нижней отметке, огороженные красной лентой.

— Это музей, Айзек.

— А. Вот как, — отвечал парень, витая в облаках.

— О чем задумался? О том, что если нужная нам башня за твоими Ловцами Ветров, то ехать не так уж и долго.

— Сплюнь!

— Зачем?

Ханна глубоко вздохнула, пытаясь сдержать. Неотесанность Айзека порой пугала ее, хотя чаще, все же, казалась ей забавной.

— О! А вот и ты, мой дорогой друг! — появился в назначенное время усатый.

Девушка толкнула Айзека в бок, шепотом спросив. — Кто это, Айзек? Ты ведь не ему продал батончики?

— Ему, — ответил юноша и девушка закрыла рот руками, боясь, что сейчас с Айзеком будут разбираться за потраченные на еду деньги.

— Я ведь так и не спросил, как зовут