Отцовские долги - Наиль Эдуардович Выборнов

Мужчина, которого я только что зарезал, только сейчас понял, что умирает. Он схватился за горло и свалился на колени, сквозь пальцы его потекла темная кровь. Ударом ноги я толкнул его под ноги следующему из молдаван, что стоял напротив воина боярина Луки, тот споткнулся и тут же поплатился за это, лишившись правой руки, которая была отсечена и упала куда-то вниз со стены, вместе с мечом, который сжимала.

Паша тем временем разрубил щит совсем молодого парня, что стоял напротив него, а потом всадил топор ему в голову. Башка, естественно, лопнула, словно переспелая тыква, а топор увяз, и теперь мой приятель дергал за рукоять, упершись ногой в туловище мертвого врага.

Последнего из молдаван я достал, попросту ткнув мечом в его спину, чуть пониже левой лопатки. Посмотрел на раскроенную голову, на людей без рук, на кровищу, которая пропитывала доски помоста, наклонился через стену и выблевал все, что успел съесть на завтрак. Прямо на трупы застреленных моими людьми молдаван.

Мне вспомнился первый убитый мной человек, кажется, его звали Федькой Широким. Тогда я вспорол бандиту брюхо и убежал блевать в лес, где меня нашел Игнат. Странно даже, что сейчас на меня это подействовало вот так, я-то думал, что привык. Похоже, что действительно размяк за полгода спокойствия.

Тишина после боя била по ушам, все звуки казались какими-то слишком далекими. Я попытался пересчитать убитых. Девять наверху, еще шестеро внизу. Ну да, прятаться в открытом поле им было некуда и стрелы моих парней собрали богатую жатву. Получается, что мы уменьшили количество наших врагов на полторы десятка. Да еще прибавить тех, кого обварило кипятком у ворот. Нет, надолго молдаван вряд ли хватит.

Пашка убрал топор за пояс и достал из-за него нож, собираясь перерезать веревку, но один из людей боярина Луки остановил его. Он спустился вниз, и принялся собирать и сматывать веревки, которые мы уже успели скинуть вниз. Похоже, что он не боялся, ведь врагов больше вокруг не было, а если бы они подошли, то легко можно успеть забраться обратно.

– Спасибо, что помогли, княжич, – обратился второй из людей боярина Луки. – Без вас бы не удержались.

– Одну крепость держим, – ответил я. – Если где-то прорвутся, не удержать нам ее, много слишком молдаван.

– Это точно, – согласился он. – Но все равно спасибо. Вы же нам, можно сказать, жизни спасли, пусть даже и в одном бою участвуем. Понять бы только, чего эти молдаване на нас взъелись. Мы же ничего плохого им не сделали, наоборот, сородичам им помогли, караваны охраняли дважды, костеглотов извели.

– А это не те молдаване, – ответил я. – Думаю, из рубленицких в этом воинстве никого нет. А что взъелись они на нас, я тебе и так скажу. Ты вместе с боярином Лукой в походе отца моего на Молдову участвовал?

– Не участвовал, – покачал воин головой. – Я молод еще был.

– Ну, тогда понятно. Но думаю о том, что здесь творилось, ты знаешь? Вот теперь они хотят то же самое со своими обидчиками сотворить. До Пяти Княжеств дотянуться у них руки коротки, к тому же они считают главным врагом купцов из Союза Торговых Городов. А застава эта, хоть на ней и мы сидим, принадлежит Союзу. Отомстить они таким образом хотят.

– Разболтались, – послышался снизу голос. – Тяните давайте быстрее, а потом еще раз спускаться буду. Добычи много.

С шести трупов, что лежали внизу, воин боярина луки притащил четыре тесака и два плохоньких меча, две кожаные куртки с нашитыми поверх металлическими пластинами, одну кольчужку и два шлема. Все это было не лучшего качества, но как мне казалось, лучше в воинстве молдавского княжича и не найдешь, остальные-то вообще в одних поддоспешниках воюют.

Поддоспешники были и на тех, что валялись внизу, но их воин боярина Луки собирать не стал, объяснив, что стирать их времени нет, а от крови они все равно загниют, и тогда их придется выбросить. Зато, спустившись во второй раз, поднял наверх все целые болты, из тех, что успели выстрелить парни, пришедшие со мной.

Часть добычи, которую подняли наверх, была испачкана рвотой. Мне стало стыдно, когда я это увидел. Ну вот что со мной такое, никто не заблевал же, ни Пашка с Ромкой, ни остальные новики, а я, хоть и княжич, но опять опростоволосился.

– Я к воротам вернусь, – сказал я, когда понял, что новой атаки с этой стороны можно точно не ждать, и решил, что добычу уж без меня разберут. – Пашка, Ромка, оставайтесь здесь, прикроете этот участок стены, ну и поможете добро разобрать и трупы вниз скинуть. Остальные со мной.

Обратно мы шли, не торопясь, звуков боя слышно не было. Отсюда было видно, что молдаване уже успели разбить шатры, и большая компания из шла в сторону ближайшего леса. Видимо, прав был боярин, и они все-таки собираются делать боевой сарай с тараном. Но ничего, есть у меня идеи, и как с этой напастью справиться.

Пахло у надвратной башни мерзко, смолой и горелой плотью. Я подошел к гребню стены, посмотрел вниз и увидел разбросанные на разном расстоянии от ворот трупы в самых разных позах. Общим у них было только то, что они частично обгорели. Похоже, что боярин Лука послушался меня и приказал полить нападавших смолой.

Я присмотрелся и заметил, что те из людей, что смогли отползти подальше от ворот, еще шевелятся. Похоже, что они еще не до конца осознали, что уже мертвы. Смола шансов не дает, об этом мне еще мать рассказывала. Прожигает она до костей, и, что еще хуже, кожа, мышцы, все начинает гореть.

– Опять на приступ пошли? – спросил я у боярина Луки, который командовал в мое отсутствие.

– Ага, – кивнул тот. – Только вы отошли, они, видимо, подумали, что мы все от ворот отвлеклись. Опять стрелков нагнали видимо-невидимо, а самые смелые снова побежали ворота рубить. Ну, мы их и смолой сверху. Крику было, ты бы слышал. А мы сверху еще один котел, тоже со смолой. На этом весь бой и закончился. А там что было?

– Полтора десятка молдаван попытались участок стены взять, – ответил я. – Семеро наверх забрались, чуть твоих не побили, но мы вовремя на помощь успели. Да они и не умеют на стенах драться, больше мешались друг другу, а мы-то тренировались, сам знаешь. Короче, все полтора