Отцовские долги - Наиль Эдуардович Выборнов

намертво заваленными воротами. Что тогда было бы, успели бы мы перекрыть вход в крепость, удержать его? Точно знаю, что смердов спасти не успели бы, так они и остались бы снаружи на потеху врагу, вместо того чтобы как сейчас кипятить воду и греть смолу. Надо бы наградить парня, что предупредил…

Ну так или иначе, кто-то проговорился, и чей-то длинный язык навел молодого княжича Аурела на идею ограбить нашу заставу. И слушать его треп о том, что мы можем уйти, нет смысла. Стоит нам покинуть надежные стены, как на нас навалятся и перебьют. Все-таки в поле неполной полусотне против полутора сотен не удержаться, задавят. Свидетели ему нужны, как кобыле пятая нога.

Нападение на заставу – объявление войны. Стоит кому-то из нас выжить и рассказать о случившемся в любом городе, входящем в Союз, и молдаванину ход туда будет закрыт. А если сильно разозлятся, могут отправить пару отрядов наемников для того чтобы найти и уничтожить наглого “княжича”.

Я бы и тут на его месте иначе бы поступил. Не пытался народ поднять на месть Союзу Торговых Городов, а наоборот попытался бы с купцами договориться и поддержку их получить. Мол, все, что в прошлом было, то в прошлым, а вы сейчас мне помогите и получите надежного и верного союзника.

Хотя, это же его личная месть, и от нее он отказаться не может. Ну что ж, его дело.

– Тебе, значит, крепость нужна? – спросил я только чтобы потянуть разговор.

– Крепость со всем, что внутри, – ответил Аурел.

– Тогда поднимайся на стены и возьми, – пожал я плечами и тут же поднял щит, прикрывая им себя.

Как раз вовремя, потому что один из группы, что вышла к стенам вскинул самострел и выстрелил в меня. Болт с толчком вошел в щит, а вниз тут же полетели ответные от моих воинов. Переговоры можно было считать законченными.

И хоть мои воины и были на гораздо более выгодной позиции, закидать переговорщиков стрелами нам не удалось. У них ведь тоже щиты наготове были, никто без прикрытия не собирался идти под прицел к лучникам и стрелкам, стоявшим на стенах.

Высунувшись из-за щита, я увидел, что упало только двое из переговорный команды, причем, одного из них, прикрыв щитами, оттаскивали в сторону. Второго же забирать не стали, скорее всего потому, что из самой середины груди у него торчала оперенная стрела. Кто-то из людей боярина Луки или боярина Яна постарался, остальные-то все мои с самострелами.

Ну что ж, первая пролитая кровь осталась за нами. И оружие первыми на врага подняли не мы, что тоже о многом говорит.

Мои дружинники продолжали стрелять по отступающим, хоть в этом не было уже никакого смысла: те успели покинуть дистанцию прицельного выстрела из самострела.

– Не стрелять! – заорал боярин Ян, который в этот раз не стал отсиживаться в стороне, а наоборот вышел на стену и взял на себя командование лучшими стрелками. – Не сметь болты попусту тратить! Закончатся они, что, вниз побежите собирать?

Стрельба тут же прекратилась. В ответ по нам тоже не стреляли, далеко было, так что на какое-то время над полем боя наступило затишье.

– Ну и что теперь делать будем? – спросил я у боярина Луки.

– Да ничего, – ответил тот. – Обоз из Винницы с едой полторы недели назад приехал, значит, нам еще на полтора месяца хватит. Колодец тоже свой есть, как-нибудь пересидим. Главное по ночам бдительно караулить, а то мало ли, кто-нибудь через стену перелезет, да ворота откроет. Жаль, что нас маловато, смены не наладишь так, чтобы все отдохнуть успевали.

– Было бы нас больше, на всех еды бы не хватило, – покачал я головой.

– У смердов припасы отобрать можно было бы, – как всегда прагматично рассуждал боярин. – Не все, конечно, оставить кое-что, чтобы прожить хватило, но они ведь почти все, что у них было, в крепость завести успели. Даже скот свой.

– Тут-то смерды ворота врагу и откроют, – криво усмехнулся я.

– Не откроют, – ответил Лука Филиппович. – Мы же охранять ворота будем. Да и они не дураки, понимают, что их в лучшем случае после этого в полон погонят, да на каком-нибудь из рабских рынков потом продадут. Никто их за то, что ворота открыли, не поблагодарит.

– Так что думаешь, возьмут молдаване крепость или удержим?

– Сколько-то удержим, – пожал плечами Лука Филиппович. – Неделю продержимся, может быть, месяц. А потом, как враги заканчиваться начнут, сами вдарим, чтобы неповадно было.

Мне оставалось только покачать головой. Нет, мы, конечно, в гораздо более выигрышном положении, потому что находимся на стенах, да еще и подготовиться успели, но все-таки нас гораздо меньше, чем привел народу Аурел. Так что мы, скорее всего, заканчиваться раньше начнем.

Я бы на месте молдавского княжича вообще ушел бы, не стал б зазря класть людей у подножия стены. Какой в этом смысл, если взять крепость наскоком не удалось? Что им еще делать? Разбивать лагерь и начинать правильную осаду?

Сомневаюсь, что у них есть человек, способный соорудить что-нибудь посложнее обычного тарана, не говоря уже о другой осадной машинерии. А обычным тараном нас сейчас не возьмешь, зря что ли мы ворота завалили всяким хламом. С другой стороны, они-то об этом не знают, так что вполне могут и попытаться.

Высунувшись из-за щита, я посмотрел, что сейчас происходит у реки, где собиралось Аурелово воинство. Отступившие переговорщики спокойно добрались до своих, и сейчас кто-то из них оказывал помощь раненому. Похоже было, что имелся у них кто-то сведущий в лекарском деле, а может быть, просто опытный воин, умеющий выдернуть стрелу и перевязать рану.

– Мне вот интересно, что они дальше делать будут, – прошептал я. – С наскоку ворваться в крепость не удалось, переговорами нас отсюда вытащить тоже, и даже меня убить не получилось…

– Поживем – увидим, – ответил боярин Лука.

– Не подожгли бы, – вдруг сказал боярин Ян. – Иначе нам либо в дыму задыхаться, да в пламени помирать, либо наружу идти на их копья.

– Не подожгут, – убежденно ответил я. – Я уже успел подумать зачем Аурел сюда пришел. Лошади ему нужны для воинства, и деньги, которые я скопить успел на торговле лекарствами. Узнать бы еще какая тварь ему об этом рассказала…

– А много ли денег-то? – спросил Лука Филиппович.

Ну да, даже своим я не стал рассказывать о том, что у меня накопилась приличная сумма. Не потому что не доверял, просто не нужно им знать, сколько у меня денег. Тем более, что по возвращении в Киев я