Очень Большой Лес. Том 2 - Василий Головачёв

– Дурья башка! – огорчился физик. – Не сразу сообразил. Ну, конечно, мы видим, наверное, слой над нашим Лесом. Единственное необъяснимое для такого предположения – как телескоп, построенный на дне «подвала», может видеть космос, так сказать, сквозь несколько твёрдых пластов «бутерброда»?

– Может быть, его объектив расположен там, в нашем слое Леса? А здесь стоит приёмное устройство, куда система обзора передаёт сигналы.

– Хорошая идея. – Карапетян смущённо поскрёб пальцем затылок. – Сергей Макарович, вы меня сегодня озадачиваете своим…

– Детским лепетом?

– Воображением! – нашёлся Егор Левонович. – Давайте вы возвращайтесь, а я останусь, попытаюсь наладить контакт.

– Не увлекайтесь! – отрезал Савельев. – Возвращаемся оба! И поторопимся, мы слишком долго не даём о себе знать.

– Ничего, Ребров поймёт.

Словно дождавшись этих слов, внутри статуи раздался знакомый металлический лязг, и все светящиеся индикаторы, окошечки и табло погасли, кроме двух «флакончиков», освещённых синими искрами внутри.

Потемнело и окно в потолке, скрывая лесной пейзаж.

– Конец сеанса! – прокомментировал Карапетян процесс выключения комплекса.

Возвращались тем же путём, причём не затратив на преодоление подъёма ни капли энергии.

При их появлении панель в трубе «траволатора» выдала очередь синих искр, гости встали на панель, взявшись за столбики, и поехали вверх. Через несколько минут оба уже сидели на аэробайке, полные впечатлений от экскурсии в «музей» Амазонок.

– Будем искать шахту, ведущую наверх? – спросил Егор Левонович.

Ответить Савельев не успел.

Над ансамблем скульптур, располагавшихся в направлении на цилиндр с «червоточиной», вдруг появился призрачный крестик и через пару мгновений превратился… в шхуну с двумя мачтами и такелажем, но без парусов.

– Кажется, нас заметили не только роботы Амазонок, – проговорил Сергей Макарович.

– Это шхуна…

– Пограничный заградитель! Вспомните рассказ майора: он встретил оживший корабль, когда искал Точилина с Вероникой. Но к счастью, они с лейтенантом Мерадзе летели на мотоцикле вооружённые и смогли отбить атаку.

– Что вы предлагаете?

– Что, что… ноги в руки и бежать! Держитесь!

Аэробайк сорвался с места, ввинчиваясь в небо.

Шхуна выстрелила. Но она была ещё далеко, километрах в пяти, и её разряд – чистой воды ослепительная электрическая молния! – пришёлся на край губы статуи, превращая её часть в клуб бурого дыма.

Аэробайк метнулся в одну сторону, в другую.

Ещё один разряд просвистел мимо.

– Догоняют! – процедил сквозь зубы Карапетян, судорожно прижимаясь щекой к спине пилота.

Сергей Макарович заложил крутой вираж, холодея от дурного предчувствия.

Воздушный мотоцикл снизился и понёсся зигзагами, пытаясь лавировать между группами скульптур, что мешало автоматике «шхуны» прицеливаться.

Она легко повторила его маневры, нагоняя.

Но секунды шли, а выстрела всё не было, не было, не было… пока не закричал Карапетян:

– Сергей, смотрите!

Савельев невольно оглянулся.

«Шхуна» отстала. Точнее, вместо неё над «городом-музеем» плыл огненный шар, роняя падающие вниз капли жидкого пламени.

Аэробайк остановился в воздухе.

– Это ещё что за…

Шар огня рухнул вниз.

Показался стреловидный силуэт.

– Самолёт?!

– Наши прилетели! – заорал, не сдерживаясь, махая руками, Егор Левонович…

Глава 11

Дрова как источник жизни

Есть захотелось неимоверно, а с собой у него ничего не было, если не считать фляги с водой. Помучавшись немного, Точилин решил подкрепиться, оседлал аэробайк и вылетел на нём из дерева-башни, на дне которой шмели трудились над оживлением найденных «консервов».

Это случилось сразу после того, как носорогопаук пробил стенку башни и Точилин под защитой облака шмелей спустился на сто метров ниже, где дно полого цилиндра башни расширялось, бросая две ветки горизонтальных коридоров.

Один штрек упирался в завал: там рухнул потолок, похоронив какое-то подземное помещение. Второй коридор привёл лейтенанта к полуоткрытой толстой металлической двери, на пороге которой ничком лежал Демон. Точнее, то, что от него осталось – скелет внутри костюма-скафандра, представлявшего собой оболочку-кожу существа.

Что хотел совершить этот двухметровый монстр, было неизвестно, но он сделал главное – открыл дверь, и лейтенант в сопровождении шмелей смело прошёл в помещение, с виду похожее на дровяной склад. Во всяком случае, вдоль всех стен помещения, имевшего пятиугольную форму, высились самые настоящие поленницы берёзовых (опять же с виду), поколотых надвое чурок толщиной с голень человека и длиной в три четверти метра.

Кроме того, на полу комнаты, забранной по стенам металлической сеткой, стоял знакомый по Крепости саркофаг, на закрытой крышке которого мигало окошечко с чёрным символом в форме китайского иероглифа «син». Точилин попытался открыть саркофаг, но шмели окутали его сплошным слоем, и через минуту ему всё стало понятно.

Он попал в «родильный дом» Демонов, построенный тысячи лет назад, ещё во время войны разных рас Демонов между собой. В саркофаге ждал пробуждения Спящий – руководитель продуманной стратегами Демонов операции по возрождению «главной нации». На ум невольно пришло сравнение с земным социумом: там тоже существовал этнос, считавший себя «главным смотрителем» цивилизации, – американцы.

Так как реанимационный комплекс, имевший форму саркофага, работал, была возможность разбудить Спящего, что Точилину и предстояло сделать. По указанию шмелей он перевёл кое-какие стрелки в окошках саркофага на нужные деления, после чего оказался не нужен. Облепившие камеру шмели принялись доделывать начатое.

Откуда им было известно, во‐первых, расположение «родильного дома», если они не принадлежали обслуживающей Демонов автоматике, будучи посланцами чёрного леса, во‐вторых, предназначение башни, и в‐третьих, как работает техника Демонов, Точилин не понимал. Но ему и не надо было понимать такие тонкости чужих взаимоотношений. Он делал то, что внушали шмели, перекодированный этими пси-манипуляторами чёрного леса, и жаждал лишь одного – посчитаться с обидчиками.

Даже о возвращении домой, на Землю, Точилин не мечтал. Подумывал изредка, однако не грустил и в депрессию не впадал. Зато стоило ему подумать о подруге Реброва Веронике, и низ живота сам собой наливался горячей кровью, виски начинало ломить, и руки тянулись к штанам с надеждой ослабить сексуальный позыв.

Убедившись, что его помощь шмелям пока не нужна, лейтенант выбрался из башни в поисках ближайших лесных «столовых».

Показалось, что он видит улетавший к горизонту воздушный мотоцикл.

Первый порыв был – догнать и выяснить, кто прилетел.

Вторая мысль охладила пыл Точилина. Оружия у него не было, а без него встречаться с майором Ребровым и его бойцами было неразумно.

С едой в этом слое Вселенной Большого Леса, напоминающем саванну, оказалось совсем плохо. Точилину даже пришла в голову мысль – не пристрелить ли носорогопаука. Остановила другая мысль, что иноземный «носорог» не представлял собой чисто живую тварь, являясь роботом чёрного леса.

Возвращаться в верхние слои Леса не хотелось, но желудок требовал своё, и в конце концов Точилин решил подняться в главный слой «бутерброда» и полакомиться ягодами.