Владимир, сын Волка - RedDetonator

— Ман таслимам! Кха-кха! — раздалось со стороны пещеры. — Кху-кху! Ман таслимам!

Это словосочетание на фарси общеизвестно и означает «Я сдаюсь».

Оставшиеся душманы вышли без оружия и их быстро упаковали.

— Товарищ подполковник! — позвал капитан Лобанов. — Вот этот красавец — это ваш пассажир⁈

Орлова сменил один из спецназовцев.

— Да, этот красавчик — тот, кого я ищу! — ответил Геннадий, рассмотрев пленника. — Он-то мне и нужен!

— А остальные что? — спросил капитан.

— Меня они не волнуют, — ответил Орлов.

Начали раздаваться одиночные выстрелы, а затем всё стихло.

— Упакуйте пассажира, — приказал Геннадий.

— О чём задумались, товарищ капитан? — подошёл к Директору старшина Краско, штатный сапёр. — Курить будете?

— Да так, о всяком, — пожал он плечами. — Да. У меня свои — угощайся.

— Импортные? — улыбнулся Краско и принял сигарету «Lucky Strike». — Благодарю.

— Откуда будешь? — поинтересовался Директор, закуривая сигарету.

— Из-под Гомеля, — ответил старшина. — Деревенский.

— А я алма-атинский, — сказал Директор и тяжело вздохнул. — Мама — русская, а папа — юрист…

Старшина кивнул задумчиво, а затем осознал смысл слов. Он хотел засмеяться, но затем подумал, что это будет некорректно, поэтому лицо его приняло постное выражение.

— Ха-ха-ха! — засмеялся Директор первым.

— Ха-ха! — посмеялся старшина. — Хорошая шутка, товарищ капитан! Ха-ха-ха!

— Тем лучше, что это не совсем шутка, — грустно улыбнулся Директор. — Вернее, совсем не шутка.

Жириновский в это время не знал, что его отец не юрист, а агроном и коммерсант, поэтому Директор придерживался этой версии.

Как только рассеялся дым, спецназ проверил пещеру. Внутри никого не обнаружилось, только оружие, боеприпасы и продукты.

Душманы везли всё это на вьючных осликах.

— Мубарак! — позвал Директор паренька из кишлака. — Осликов мы передаём в собственность вашего кишлака!

— Спасибо, господин капитан! — поклонился тот.

Сегодня он впервые в жизни летал на вертолёте, поэтому лицо его до сих пор искажено неподдельным изумлением.

— Сможешь отвести их в кишлак? — спросил Директор.

— Да, господин капитан! — вновь поклонился Мубарак.

Оружие с мертвецов и с пещерного склада было собрано в тюки, которые предстоит нести до ближайшего места, где могут приземлиться вертолёты. Таких мест всего два и ближайшее из них находится в семистах с лишним метрах от пещеры.

— Уходим, пока не стемнело, — сказал Орлов. — Вы все хорошо поработали, товарищи офицеры и сержанты! Я особо отмечу это в рапорте!

Спецназовцы восприняли его слова с равнодушием.

Когда сборы были завершены, Директор взвалил себе на спину тюк с тремя автоматами и четырьмя выстрелами ПГ-7В и пошёл вслед за вымпеловцами.

Всё, что он слышал в прошлой жизни об эффективности «Вымпела», находит своё неоспоримое подтверждение на практике в этой жизни.

У арабов, несмотря на приличную боевую подготовку в Пакистане, не было и шанса — они даже не успели толком пострелять в сторону врага…

Али Амин ар-Рашиди, потрясённый тем, что произошло, плёлся в цепочке спецназовцев, глядя на мир невидящими глазами. Как только его доставят в Кандагар, он почти сразу же отправится самолётом в Кабул, а уже оттуда, спецрейсом, в Москву. А уже там у него начнётся невесёлая жизнь, по соседству с бен Ладеном. Возможно, они будут сидеть в соседних камерах.

Вертолёты были вызваны через радиостанцию и прибыли через десяток минут.

— Вот так это надо ценных языков брать, Вольфыч! — оскалился очень довольный собой Орлов.

Ему эта короткая операция пойдёт в послужной список, потому что он её разработал и спланировал, а затем ещё и поучаствовал в ней лично.

* Демократическая республика Афганистан, город Кабул, район Шашдарак, здание ХАД, 28 января 198 5 года*

— А потому что вовремя надо возвращаться! — усмехнулся генерал-майор Гаськов. — Вот, прошу любить и жаловать, новый директор ХАД — товарищ генерал-полковник Ватанджар!

На вид ему лет сорок, но по паспорту ему, как известно Директору, тридцать девять — они одногодки.

«Осенью надо продлеваться ещё на год», — вспомнил он. — «Галька через трубку мне плешь проест, как узнает…»

Одет Мохаммад Аслам Ватанджар в строгий серый костюм с белой рубашкой и серым галстуком в белый горошек.

По лицу он прост и типичен для Афганистана — густые волосы, болотистого цвета глаза, крупный нос, выдающийся подбородок, а над ним густые усы в стиле Саддама Хуссейна. Впрочем, в прошлой жизни Директор и сам такие носил.

— А это, значит, офицеры, ответственные за разоблачение предателя Наджибуллы? — рассмотрел Ватанджар Директора и Орлова. — Рад знакомству с вами, товарищи. И признателен за образцовую работу.

Он ещё раз пожал им руки.

— Итак, вернёмся к рабочим вопросам, — сказал Константин Эдуардович. — Должен сообщить вам, что товарищи Орлов и Жириновский занимаются кадровой работой в вашем ведомстве — рекомендую прислушиваться к их рекомендациям и не совершать ошибки предшественников.

«Предшественники» — это Наджибулла и только он.

Ватанджар лишь сдержанно улыбнулся.

— Я могу быть откровенен? — спросил Гаськов.

— Разумеется, — кивнул новый директор ХАД.

— Ваше ведомство необходимо срочно реформировать, — сообщил ему генерал-майор. — Методы работы не соответствуют нашим стандартам, ряды офицеров пронизаны коррупцией, кумовством и интригами внутрипартийной борьбы, вследствие чего эффективность крайне низка. Моё Представительство такое положение дел не устраивало, не устраивает и не будет устраивать, поэтому делу Наджибуллы был дан ход — в иной ситуации на это бы закрыли глаза.

— Я ещё не принял дела… — произнёс Ватанджар.

— Разумеется, — кивнул Гаськов. — Но дело не в том, в курсе ли вы подробностей о делах вашего ведомства, а в том, готовы ли вы возглавить глубокую реформу. Подполковник Орлов и капитан Жириновский — эти люди будут вашей надёжной опорой, которая поможет вам, именно вам, провести реформы так качественно, что ваше имя войдёт в историю Афганистана.

Генерал-полковник Ватанджар посмотрел на Орлова и Директора ничего не выражающим взглядом.

— Хорошо, я учту это, — кивнул он.

— И ещё одна вещь, о которой я вас прошу, — произнёс Константин Эдуардович. — Политика должна быть отодвинута на второй план. Нас волнует исключительно эффективность работы ХАД. На кону безопасность республики — преступно жертвовать безопасностью ради удовлетворения сиюминутных политических амбиций. Поэтому мы ожидаем, что вы будете следовать нашим рекомендациям и проведёте реформу