Осколки миров: Новые дороги - Дмитрий Фёдоров

Мочим всех, кто будет на пути. У нас с собой есть пяток бутылок с зажигательной смесью, если осадная техника будет по пути — поджигаем, чтобы добавить им забот. Глядишь, отвлекутся на пожар, нам попроще будет. Если техники не встретим — поджигаем потом передовой лагерь. Поползи, парни.

Я еще раз взглянул на крепость — да, воевать впятером со всем ее гарнизоном мне очень не хотелось.

Обилие камней и холмистая местность играли нам на руку. До крепости было порядка трех километров, до прохода на осколок — все пять. И чем большее расстояние мы преодолеем тайком, тем проще нам будет прорываться. Пройти тихо до самого прохода нереально — это было видно. Да и на самом проходе стояла небольшая застава в виде довольно массивной башни, пусть и построенной из бревен. Кстати, ведь подпалить можно и ее, затруднив гарнизону крепости погоню… Но даже так, основная надежда была на нашу скорость и силу. Если кто-то равный нам по силе или даже немного отстающий в уровнях сможет нас догнать и затормозить — это конец. Навалятся со всех сторон — толпой запинают. При малейшей задержке мы потеряем Торвальда и Нгоро — если я, Дима и Богдан можем выдержать очень серьезные плюхи, то наши «младшие» спутники не обладают и половиной нашей стойкости. Способность Димы и тяжелая броня, современный комплект Богдана и каменная кожа. Мои доспехи, которые являются артефактом. Моя аура, высокие уровни, поглощенные камни. Мы, в принципе, и пулеметов могли бы не боятся. Но все равно хорошо, что у демонов их нет…

Передвигались мы ползком и мелкими перебежками около часа, до прохода оставался примерно километр, когда разъезд на ящерах заметил меня, неудачно вошедшего в кусты. Они что-то завопили и один из тройки демонов поднял к лицу рожок. Резкий звук оповестил нас, а заодно и всех врагов, что прятки закончились, наступила пора решительных действий.

— Ходу, ходу! Дима, зажигалки на тебе, сожги башню! — крикнул я, вываливаясь сквозь предательские кусты к своим.

— Да ваще не вопрос! — бодро ответил брат, перехватывая бутылки поудобней и поднимаясь в полный рост.

Мы припустили в сторону выхода, разъезд дернулся было за нами, но Богдан выпустил пару булыжников, и, пусть первым он промахнулся, вторым убил одного из ящеров и покалечил его наездника. Оставшаяся пара всадников резко передумала нас догонять и держалась на почтительном расстоянии. Башня стремительно приближалась и до нее оставалось буквально сотня метров, когда оттуда нас поприветствовали из пяти арбалетов. Болт срикошетил о мой щит, свой гостинец Дима отбил алебардой, остальные воткнулись в землю, не причинив нам вреда. Сделать второй залп защитники сторожевого поста не успели, потому как сотня метров для нас была полной ерундой — уже через пять секунд Дима одну за одной метнул все наши бутылки с напалмом, парочкой удачно угодив в бойницы. Башня полыхнула как снаружи, так и изнутри. Толстые бревна занимались неохотно, а вот внутренние помещения были сделаны, похоже, из хорошо просушенного дерева, так как языки пламени из бойниц выметнулись сразу — башня буквально полыхнула изнутри. Хотя, даже самому сухому дереву требуется время, чтобы загореться. Может, у них там была смола или еще что-то горючее, что они припасли для неприятеля?

Проскочив мимо башни, которая обещала стать братской могилой для всех ее обитателей, мы влетели на первый осколок тропы. Здесь было довольно пустынно, под ногами была вытоптанная до состояния камня серая земля, а из растительности — пара чахлых кустиков вроде верблюжьей колючки. Неудивительно, что этот осколок демоны никак не используют — с него абсолютно нечего взять. Размера он был относительно небольшого — через километр мы прошли второй проход. Когда-то этот осколок наверняка радовал глаз — но сейчас вокруг были только пеньки с молодой порослью, которая даже в костер еще не годилась. Еще одна такая же башня, как та, что стояла на основном осколке демонов, встретила нас тут. Задерживаться для ее разрушения мы не стали, просто пробежав дальше. В спину нам успели выстрелить только один раз, черканув Нгоро по руке, что на его боеспособности никак не сказалось. А потом стрелять по нам стало слишком далеко. Этот осколок был чуть больше — может, полтора километра в диаметре, но ничего примечательного на нем не было. Но вот следующий уже смог нас удивить. Ведь когда тебе говорят по лагерь, то ты не ожидаешь увидеть…

— Это что, деревянный кремль? — удивленно спросил Дима.

— Очень похоже, прям как на картинках в учебниках истории. — согласился Богдан.

Этот самый передовой лагерь оказался не самой маленькой крепостью, на которую пошло, очевидно, все дерево с предыдущего осколка. Да и львиная доля с этого тоже — весь осколок зиял проплешинами в лесу. Крепость была окружена палатками разных форм и размеров. Трудно было оценить количество присутствующих здесь демонов, но этот лагерь с крепостью легко могли вместить полтысячи. Если потесниться — то и больше. Вопрос только — сколько именно их там и не найдется ли среди них кто-то, кому мы на один зуб?

— Торвальд, это нихрена не лагерь, если что. Вот совсем не лагерь. Это настоящий, мать его, военный городок. И мне, почему-то, кажется, что там нас уже заметили. До него всего километра полтора. Забираем чуть влево и к нашему осколку, бегом!

Мы бежали так быстро, как только могли. Крепость обходили за две сотни метров — мне казалось это достаточным расстоянием, чтобы нас не смогли достать из луков и арбалетов, не смогли добить и магией со способностями. Враг, однако, был не так прост — потому как увидеть, как в пяти метрах передо мной в землю втыкается здоровенная стрела из баллисты, было не очень-то приятно.

— Смотрите в сторону крепости! Уворачивайтесь от снарядов! — крикнул я.

Наш бег весьма разнообразился — по нам стреляли сразу три баллисты с башен, которые были в прямой видимости. Пока не попадали — и мы двигались быстро, и расстояние было велико. Из сектора обстрела мы должны были вот-вот выйти, когда очередная стрела с хрустом вошла в ребра Торвальда, выйдя с другого бока. Мужчина покатился по земле, обламывая и торчащий наконечник, и хвостовое оперение стрелы. Я подскочил к нему, подхватывая на руки. Торвальд вцепился в меня скрюченными пальцами, открыл рот, откуда плеснуло кровью, прохрипел:

— Сбережения мои… кабинет, за портретом…