Мертвый космос. Падение - Red Lotus Alchemist

— Отвали, придурок! — грубо и зло бросил Айзек, отрубая одно из лезвий. — Не мешай!

Отваливать некроморф не собирался — увы, слова не действовали на существ, единственным назначением которых было убивать все живое. Зато его можно было разрубить на части, лишив возможности причинить живым хоть какой-то вред. Чем инженер и занялся — лишнего времени у него уже не оставалось, а тут пришлось потратить несколько драгоценных минут на излишне увертливую гадину прежде, чем та перестала дергаться. Не удостоив больше останки вниманием, Айзек бросился к Гордону. Но присев рядом, Кларк заметил, что кровь из раны уже не идет. Запросив показатели ИКСа, инженер прочитал то же, что уже понял. Мертв. Саймон Гордон умер — и все из-за гребаного расчленителя! Если бы не эта сраная тварь, Айзек успел бы остановить кровь! Он не хотел думать о том, что опоздал бы в любом случае. Некроморф протянул время — и пока Айзек возился с ним, его старый знакомый попросту истек кровью.

Закрыв покойнику глаза, Айзек поднялся на ноги, чувствуя горечь и злую досаду. Судьба просто издевалась над ним! Он уже не раз встречал на «Ишимуре» выживших, но как бы ни старался, не смог спасти ни одного. Причем в этот раз — своего знакомого. Проходя мимо останков расчленителя, инженер, не сдержавшись, пнул их ногой. И медленно выдохнул, успокаиваясь. Мертвым уже не помочь. Но есть еще живые, и их надо спасать. Чем раньше Айзек вышвырнет в космос маяк, тем скорее придет помощь.

И все равно он не мог отделаться от чувства горечи. Тяжело было понимать, что человек, которого он знал не первый год, мертв, его тело лежит здесь, в этом чертовом лифте, и если сюда доберется заразитель, бедняге Гордону придется бродить по «Ишимуре» в облике омерзительной твари. Расчленить тело, чтобы не позволить гадине по-нормальному его поднять, у Айзека не поднялась рука.

Стараясь не смотреть больше на погибшего, Айзек подошел к табло, походя прилаживая обратно винтовочный ремень. Перерабатывающая палуба находилась уровнем ниже, и если аварийный ключ был там, то хранился в комнате управления в отсеке переработки. Добраться бы еще туда без приключений…

Платформа плавно опускалась, и Айзек чувствовал себя здесь крайне неуютно. Дело было не только в покойнике на полу, но и в том, что подъемник был открытым, а в стенах инженер заметил немало шахт вентиляции. Но пока что все обошлось — и лифт остановился на втором уровне.

— …один точно где-то здесь, — послышалось из темноты, и Айзек, спохватившись, снова вдавил кнопку и подождал, пока развернется шлем. То, что услышанный им голос не принадлежит живому человеку, он понял сразу — судя по треску помех, это была запись. Переговоры же на такой громкости здесь вряд ли бы кто-то вел.

На несколько секунд наступила тишина, которую вскоре снова нарушил голос, сдобренный помехами:

— Говорит Темпл. Я нашел Элизабет, но в этом проклятом ангаре нет ни одного челнока, пригодного к полету!

— Джейкоб, скорее! — перебил его женский голос. — Мы должны найти маяк!

— Один точно где-то здесь, — ответил Темпл, и запись закончился. С ней все было понятно — как и на мостике, где-то здесь заело аппаратуру, и теперь она гоняла по кругу одну и ту же запись. Ну, по крайней мере, эти двое сумели друг друга отыскать в этом бедламе. Айзек немного им завидовал — он до сих пор не нашел Николь. А если будет стоять на месте, то и не найдет. Судя по всему, запустить маяк Темпл и Кросс так и не сумели.

«Или сумели, — мелькнула неожиданная догадка. — И на его сигнал прилетели мы».

Впереди простирался целый лабиринт. Местами видимость сильно ограничивали пылевые облака, и, подсвеченные рыжими аварийными лампами, они напоминали внешне клубы дыма. Айзек сверился со схемой и мысленно наметил маршрут до отсека переработки. Если бы еще все двери оставались открытыми…

Без некроморфов, само собой, не обошлось. Здешние твари, независимо от вида, испытывали повальную тягу к засадам и обманным маневрам, заставляя Айзека дергаться и екать селезенкой при каждом шорохе. Особо неприятной оказалась встреча с еще одной «мамашей», умудрившейся напасть так внезапно, что инженер только чудом увернулся от толстого костяного лезвия. Хорошо хотя бы, что в брюхе этой твари скрывался затаившийся, а не еще одна колония личинок. Пару раз Айзек встречал стражей — но, к счастью, их было слышно издалека, а близко к ним он разумно не совался.

В этом трижды проклятом лабиринте легко было заблудиться даже с картой, и инженер уже успел несколько раз вполголоса обругать проектировщиков, придумавших это сооружение. Зато один раз Айзек набрел на склад — куда более серьезный, чем те, наверху.

Убедившись, что кроме него самого здесь больше никого нет, Кларк приступил к обыску. На одном из стеллажей обнаружился труборез, и инженер заколебался. С одной стороны, этот инструмент был не таким уж легким, да и сменные лезвия придется брать. С другой — система усилителей и сервоприводов костюма позволяла легко таскать и больший вес — например, пока что Айзеку весь его багаж не доставлял никаких неудобств. А вот пригодиться этот инструмент мог. Один из самых опасных в работе, он как никогда лучше подходил нынешней ситуации. Труборез представлял собой механизм, с помощью силового поля удерживающий бешено вращающееся круглое лезвие, напоминающее циркулярную пилу. Если знать некоторые особенности инструмента, этим лезвием можно было и «выстрелить» — но это на самый крайний случай.

Как следует поразмыслив, Айзек все же решил взять труборез с собой, а с ним и пару запасных лезвий. Пригодится — в этом инженер не сомневался. И, уже уходя, он заметил рабочий планшет на полке одного из стеллажей. Изучать оставленные экипажем записи уже стало для Айзека чем-то вроде традиции, к тому же, можно было узнать что-то о судьбе персонала палубы или о выживших…