Вопреки всему - Владимир Александрович Сухинин

– Давай учи меня английскому языку, – сделав ударение на первой букве «а».

Я улыбнулся:

– Гражданин полковник, я введу вас в состояние транса и буду говорить вам слова на русском и перевод на английский, вы выучите двадцать слов за пятнадцать минут. Потом у вас немного будет болеть голова, но эти слова вы запомните на всю жизнь. Как вам такое предложение?

– Ты не предлагай, – решительно заявил полковник. Он был крупным мужчиной, полным, высоким, с мясистым лицом и подбородком, выпяченным вперед. Во всех его действиях и словах сквозила собственная значимость. – Дело делай, – он взглянул на часы, – мне еще домой ехать надо. Я засек, у тебя пятнадцать минут.

– Нет, пятнадцать минут это транса, гражданин начальник, – покачал я головой.

– Ладно, начинай свой фокус, Фокусник.

– Смотрите на мои руки, – попросил я и стал сжимать пальцы. Шиза создала мост между моим сознанием и его. Это она мне объяснила, как нужно вводить человека в транс и закладывать информацию на подкорку. Полковник сначала улыбался, потом лицо его обрело безмятежное выражение, и он застыл.

Я начал говорить слова:

Дом – house. Улица – street. Город – city. Страна – country. Мир – world… И так далее, самые простые, легко запоминающиеся. Он повторял за мной. Закончив перечислять слова и их значение на английском, я приказал повторить два раза, и он без заминки повторил слово в слово. Я щелкнул пальцами, и он вздрогнул. Его взгляд стал осмысленным, он поморгал, увидел меня и спросил:

– Ты что тут делаешь?

– Учу вас английскому, гражданин начальник.

– Учит он, голова только болит, шарлатан. – Он потер виски и подался вперед, его глаза гневно блеснули. – Сгною в СИЗО, – прорычал он. А я быстро спросил, как по-английски «мир».

Он, не думая, ответил:

– World.

– А улица?

Он ответил:

– Street, – и вытаращился на меня, как баран на новые ворота. – Это что, я знаю их значение? – произнес он.

Я поспешил закрепить успехи, буквально приказал:

– Скажите двадцать слов на английском. – Полковник без заминки повторил и уже ошарашенно на меня посмотрел.

– Это как, Глухов? – спросил он, не веря услышанному.

– Это наука, гражданин начальник.

– Ты этому в Афгане научился?

– Да, у буддистов, – соврал я.

– Ну надо же… Ты и мою дочь будешь вводить в транс?

– Буду, – ответил я.

– Тебя опасно оставлять с моей дочерью, Глухов, ты странный и непонятный…

– У меня справка есть, – ответил я.

– Какая справка? – вскинул брови полковник.

– Что я нормальный и неагрессивный, только склонен к депрессии.

– Ладно, по вечерам после ужина я буду привозить сюда свою дочь, и ты будешь учить английскому обоих: меня и дочь.

– Так не получится, – спокойно возразил я.

– Почему не получится?

– Потому что у меня нет для этого духовных сил. Только на одного человека есть.

– А ты знаешь такое слово «надо»? – вновь подался вперед Полкан, сверля меня злым взглядом.

– Знаю, но вы не сможете выжать из машины скорость больше, чем она может ехать.

– Ты не машина, Глухов, и был членом партии, а если партия сказала надо – значит, надо расшибиться в лепешку и сделать.

– Не получится, – вновь ответил я, – или вас, или ее учить буду, двоих сразу не смогу, даже если партия прикажет. Тем более что я исключен из нее, и она мне приказать не может.

– Она не может, я могу, – угрожающе произнес Хозяин.

– Понимаю, я в ваших руках, но что вам важнее: знание языка вашей дочерью или я в ШИЗО?

Полкан пробуравил меня взглядом и остыл.

– Ладно, – вновь сказал он, – займись дочерью под моим присмотром. Погляжу, что из этого выйдет.

– Приводите ее три раза в неделю…

– Почему так мало?

– Потому что она не выдержит нагрузку, и ее психика может перегореть.

– Это что, опасно? – вновь напрягся Полкан.

– Нет, если все делать разумно. Я предлагаю разумный вариант и полный успех через полгода. Потом приступим изучать другой язык.

Хозяин поглядел на крышку стола, подумал и произнес:

– Хорошо, три раза в неделю ты будешь ее учить английскому. – Теперь он сделал ударение правильно.

Глава 15

Закрытый сектор. Планета Сивилла, княжество Чахдо

Машвел, облаченный в плащ, магически сотканный из теней, и десяток крепких парней, чьи лица скрывали капюшоны, уверенно шагнули в темный туннель под трактиром. Воздух был пропитан сыростью и тишиной, нарушаемой лишь эхом их шагов. Машвел, словно ведомый невидимой рукой, уверенно шел вперед, пока не наткнулся на еле заметную низкую дверь. Он толкнул ее, и перед ними открылся мрачный провал, из которого доносился шум подземной реки.

– Это скрытый выход в городскую канализацию, – произнес Машвел с холодной ухмылкой, наблюдая за ошеломленными лицами своих спутников. – Эту дверь невозможно увидеть. Я укрыл ее тенями. – Потом он посуровел и произнес уже другим тоном: – Я приказал захватить веревки. Бурс, прикажи своим людям прикрепить их к крючьям. Я позаботился об этом заранее, – он указал на два бронзовых, позеленевших крюка, торчащих из скалы под ногами.

Бурс кинул веревки двум своим приближенным, и они веревки быстро закрепили. Машвел, не теряя времени, приказал:

– Спускайтесь вниз. Я буду последним.

Он внимательно проследил за тем, как его люди один за другим исчезали в темноте, и, убедившись, что все в безопасности, отвязал веревки. Во мгновение ока он исчез, словно растворился в воздухе, оставив своих спутников в недоумении. Когда они снова оказались на берегу подземной реки, Машвел уже ждал их, его глаза сверкали в тусклом свете.

– Сейчас мы пойдем вверх по течению, – сказал он хриплым, тягучим шепотом. Затем откашлялся и уже нормальным голосом добавил: – Первая развилка направо – наша. – Всякий раз, когда он перемещался с тенями, то терял голос. Это был откат от применения заклятия, и часто использовать его было нельзя. Он мог навсегда лишиться способности говорить. Те проклятия, которые он запускал в мир своими действиями, отражались и на нем бумерангом.

Его служение казалось ему самым постыдным, и он сгорал от стыда. В то время как братья возводили величественные горы, строили небесные планы, недоступные смертным, он ползал, как червь, в грязи, терзаемый жгучей завистью и злобой. Его душа разрывалась от ненависти к братьям, которые наслаждались свободой и величием.

С трудом он терпел Аргинара, который, как и он, не имел своей горы. Аргинар мог бы построить свою гору, но страх перед Роком связал его с Машвелом. Машвел подчинил калек своей воле, и они, истощенные, служили ему, отдавая часть своей силы. Машвел, мастер интриг и тайн, знал, что его предназначение – собирать энергию смерти и проклятия, чтобы отправлять ее в Инферно, где она рассеивалась под воздействием хаоса. Так мир очищался от скверны, и ткань мироздания не разрушалась. За это Машвел получал благодать и мог строить свою гору, но ему этого было мало.

В своей ненависти к миру он мечтал его разрушить. Он собирал