Фантастика 2025-166 - Августин Ангелов

при наличии достаточного количества времени, однако, мне сегодня ночью своих ещё людей идти выручать. Да и эту подходящую площадку надо ещё найти и подготовить. А готовить днем — это искать неприятности на мягкое место.

Опять же, кто прилетит этим самолётом и зачем? Если какой-нибудь дятел, который начнёт здесь устанавливать свои порядки и ставить невыполнимые задачи, то нафиг он мне нужен?

В общем одни вопросы без ответов.

Немного подумав, я сел писать ответ, в котором уведомил, что ближайшей ночью принять самолёт нет возможности.

Встретить его мы сможем не раньше, чем через два дня, а координаты посадочной площадки я сообщу позже.

На самом деле, именно через два дня у меня в планах поработать по нескольким нашим бывшим аэродромам сразу, прежде чем уйти ближе к Барановичам. К этому времени немцы, наверняка, успеют перегнать туда свои самолёты.

Собственно, из-за этой затеи я и встретил немцев у Бреста, а не там, где мне их можно бить на своих условиях. Не только из-за этого, конечно, по большей части именно из-за желания немного уравнять шансы в небе. Думаю, что принять самолёт на нормальном аэродроме будет гораздо безопаснее и лучше, чем на каком-нибудь лугу. Поэтому я отсрочил этот прилёт неизвестно кого.

Отдав ответную радиограмму радисту, я велел ему готовиться к поездке на выручку товарищей. Уточнил, что передавать эту радиограмму он будет в пути. Сам же пошёл отдавать распоряжение по подготовке к незапланированный поездке.

Раз уж нам придётся двигаться в сторону, где мы ещё не были, нужно по дороге поискать что-нибудь полезное. Сердце кровью обливается при одной мысли, сколько вокруг есть бесхозной техники.

Понятно, что она мне сейчас как бы ни к чему, но в перспективе её можно пристроить в дело, если, конечно, действовать с умом.

На ловца, как говорится, и зверь бежит. Первым, кто попался на глаза, был Борисов. Я его тут же окликнул и озадачил.

— Вот, что дружище, готовь к выходу десяток автомобилей, на пару из них погрузи топливо, бензин и соляру. Ну и подумай, кого из людей взять с собой. Поищем по пути брошенную технику.

Тот кивнул головой, давая понять, что он меня услышал, и повернувшись, все так же молча отправился к своим людям. Уже в спину ему я добавил:

— Имей ввиду, минимум пять грузовиков должны быть пустыми. Мало ли как там дела у ребят, может кого-то придётся вывозить, если в бою потеряли часть техники.

Он, также молча, полуобернувшись, снова кивнул и потопал дальше.

Странное для него поведение, однако. Но я не стал этим озадачиваться, пожал плечами и пошел искать командира мотострелков.

Он, в принципе, и так знает, что ночью предстоит ехать выручать товарищей, но ценные указания все равно дать не помешает.

Я нашёл командира в компании начштаба. Они сидели за импровизированным столом, сооруженным из патронных ящиков, под густым кустом орешника. При моем приближении Кухлянских как-то шустро что-то убрал с этого стола, сунув себе за спину в гущу куста.

Понятно, что мне это не понравилось, и подойдя, я произнес, присаживаясь на один из лежащих рядом ящиков:

— Доставай, что спрятал, и расскажите мне, братцы кролики, чем это вы здесь занимаетесь.

В принципе, вопрос можно было и не задавать. Судя по нарезанному салу с луком и кускам хлеба, разложенным на газете, они тут втихаря бухали. Об этом же говорили и их блестящие глаза.

Кухлянских, шарясь рукой за спиной, спросил:

— А почему кролики, командир?

— А это неважно. А вот то, что вы тут пьянствовать надумали, это, ребята, немалый залет. Охренели от безнаказанности?

— Командир, ну мы совсем по чуть-чуть, только для аппетита, —виноватым голосом ответил начштаба, доставая, наконец, из-за спины начатую бутылку какого-то иностранного пойла.

— В общем так, ребята, я вижу подобное в первый и последний раз. Я не против, чтобы вы выпивали, но только, если это не скажется на боевой работе, то бишь во время отдыха, когда точно не придётся воевать в ближайшее время. Мне вот только пьянства личного состава перед боем не хватало. Думаете вообще, что делаете?

— Командир, ну мы правда по чуть… — начал было снова говорить начштаба, но я перебил:

— Да мне по хрену по сколько, от вас, долбодятлов, зависят человеческие жизни, от трезвости ума, в первую очередь. В общем, я сказал, вы услышали. Повторится, пойдёте воевать простыми красноармейцами, и я сейчас не шучу.

Выдержав небольшую паузу, глядя на этих двоих, я понял, что сказанное осознали и прониклись. Затем я продолжил:

— Сейчас ты (я некультурно указал пальцем на ротного) идёшь и готовишь свое подразделение к выходу. А ты (я перевёл палец на начштаба) к нашему возвращению представишь мне на рассмотрение переработанные планы по запланированному нападению на аэродромы с учётом того, что мы теперь будем действовать только двумя ротами.

Не став дожидаться, пока они свернут свое пиршество, я ушёл. Почему-то разозлился, как никогда, и чтобы немного остыть, решил пройтись вокруг лагеря. По пути размышлял:

— На самом деле, запрещать пить на войне — последнее дело. Я и не против, чтобы народ снимал подобным образом стресс, но не перед началом же операции. Наверное, зря я психанул и не толком объяснил ребятам, что и как. Но, с другой стороны, и сами ведь не маленькие, должны понимать. В любом случае, спускать подобное с рук никак нельзя. Нужно будет при случае побеседовать на эту тему с народом.

Приняв для себя такое решение, я задумался о другом:

— Что делать, если мне правда пришлют какого-нибудь чудо-командира, знающего лучше, как воевать в существующих условиях? Очень уж не хочется из-за какого-нибудь дятла похерить все свои задумки. И не принять самолёт не получится. Никто этого не поймёт. Поэтому стоит подумать, как быть, если и правда подобное случится. Проще всего, конечно, плыть по течению и надеяться на пресловутый «авось». Но война идёт, и это плохой расклад. Не выполнить приказ и послать прибывшего далеко и надолго, тоже не вариант, ещё расстреляют нафиг. Напрашивается одно единственное решение вопроса. Когда нет человека — нет проблем. И над этим стоит подумать. Да и вообще давно пора начать создавать хоть небольшую команду из людей, готовых выполнить любой мой приказ, каким бы бредовым он не был. Всё-таки, в страшное время живу, и без верных людей обойтись будет сложно. Странно, что только сейчас я об этом задумался. С другой стороны, может это и