Безмирные - Сергей Яков

— Какого чёрта ты здесь забыл? — Она решительно распахнула перед мужчиной входную дверь.

Тот уже преодолел последнюю ступеньку. Поднял на Еву глаза и остановился ровно напротив.

— Тебя ищу. Привет.

— С чего вдруг?!

— Ну... Телефон недоступен. На сообщения не отвечаешь. Дома тебя тоже нет. Вот я и стал волноваться.

Ева удивлённо приподняла вверх брови.

— Волноваться?! Обо мне?! Ты что бухой?! — Она произносила слова с такой интонацией, словно впервые их для себя открывала. Поверить в то, что их говорит её бывший, было попросту невозможно.

— Нет. Трезв, как стеклышко. Говорю же, просто переживал за тебя. Или ты думаешь, я бесчувственный истукан?

— Томилов, ты пугаешь меня. — Ева посмотрела на него настороженно.

— Кстати, любимая, чуть не забыл. Это тебе! — Красавец в новой футболке поправил бутоны в букете и грациозно протянул Еве цветы.

Но, то ли букет лишил девушку возможности разговаривать, то ли сказанная парнем фраза вышла причиной, она ничего ему не ответила. Обездвиженным изваянием замерла у дверей и смотрела куда-то вдаль, не осознавая, что происходит.

Чтобы как-то разрядить обстановку, мужчина попытался действовать по-другому. Сконфуженно потупил взгляд, вздохнул и с чувством глубокого сожаления произнёс на полтона ниже, чем прежде:

— Да ладно. Не дуйся. Хочешь, чтобы я прощения попросил? Ну, прости, дорогая. Виноват. Сознаю. Наделал много ошибок. Но теперь я точно исправился. Поэтому нам нужно поговорить.

Мало, помалу к Еве возвращалось её прежнее состояние. Шок первых минут прошёл и по вновь ожившим глазам, по вернувшемуся размеренному дыханию, стало понятно, девушке удалось взять себя в руки.

— Дорога-а-ая?! — С сарказмом сказала она. — О чём, говорить Томилов? Помнится, мы всё уже друг другу сказали. И кому это нам?

— Мне и тебе.

— Проваливай, идиот. Я наелась общением с тобой досыта. Не испытываю больше в этом необходимости.

Позади Евы бесшумной тенью возникла фигура Стеши.

— А это ещё кто такой?! — Хозяйка дома изучала гостя с благосклонным вниманием, — Вау! Какой шикарный букет!!

— Никто. — Ева попыталась закрыть перед лицом мужчины входную дверь. — Ошибся адресом. Он уже уходит.

— Что значит никто? — Не сдавалась Стефф.

— То и значит. За дверью перед тобой пустое место!

Стеша ловко просунула в проём ногу, не позволяя двери захлопнуться.

— Так-так-так. Кажется, я уже знаю, кто этот смутно знакомый мужчина. Это ведь вы приходили смотреть квартиру?

Владу внимание девушки и то, с каким восторгом она оценила цветы, определённо понравились. Он послал ей в ответ самую очаровательную из своих улыбок.

— Да. Я приходил. У жены в те дни, к сожалению, не было настроения.

Подобное возмутительное поведение, словно между ними произошёл не разрыв, а всего-то незначительная размолвка, вновь лишили Еву спокойствия, и она несогласно поджала губы.

— Вот же ушлёпок! У «жены»! У которой, из двух, забыл уточнить! — Девушка, показалось, скоро взорвётся.

Ева испепеляла взглядом бывшего мужа с такой ненавистью, что футболка на его груди должна была вот-вот заняться тоненькой струйкой дыма.

— А я думаю, вам двоим нужно слегка успокоиться, зайти в дом и выпить по чашечке чаю. — Неожиданно предложила подруга.

— Стефф?! — В широко раскрытых, устремленных на Стешу глазах Евы читалось откровенное непонимание. — Какого хрена?!

Предложение свалилось как снег на голову, и Ева справедливо посчитала себя преданной всеми на свете. Ну ладно с этим, одетым в модные джинсы, животным. Что с него взять? Права была Вика – приспособленец! Думает исключительно о себе любимом. Но Стеша?! Она разве не видит, что яйценос этот с дорогущим букетом припёрся вовсе не к ней. Ещё и ласточку её любимую гробит о камни, как не свою. Таксист и тот по бездорожью сюда не поехал. А этому похр*н на тачку. Подонок. Хотя так ведь и есть. Не его эта "Ауди". Сама, дура, безмозглая оформила на машину генеральную доверенность. Повелась на «любовь». Ну, наслаждайся теперь, как говорится, по полной. Влад после втихаря авто переписал на себя. Ган**н просроченный. Он всё делает исключительно из корысти. Не нужно иметь семи пядей во лбу, чтобы и здесь провести несложные параллели. Ещё в тот день, когда мать рассказала о звонке бывшему, Ева поняла, что мытарствам её не конец. Жиголо обязательно вновь нарисуется в её жизни. И вот, пожалуйста. Он здесь. И снова «блюёт о чуфствах». В его понимании они такие. Ну, всунул, высунул «не туда», пару раз. Делов то. С кем не бывает? Но, ведь осознал, же потом, что ошибся. Значит всё норм. Прости, дорогая. Ещё и слово то, какое, гад подобрал. Зашарпанное до последней буквы. Как в дешёвеньких сериалах, чтобы обыденность момента прочувствовала.

«Прости», с*ка?!

Так всё у них просто. У кобелей. Наср*л в душу, потом прости. И всё. Проехали. Дальше идём. Но как такое простить? Где найти в себе силы, чтобы появилось желание склеить разбитое сердце? И где взять такой клей? Чем стереть из памяти испуганные глаза его потаскушки, когда она застукала обоих с поличным. На какой главное срок стирать? На месяц? На год? Ведь явно не окончательно. До следующего **** его, раза? До очередной, напомаженной шалашовки у него на работе? Прости...Фу, мл*ть. Самой блевать от этого хочется. И Стеша ещё, коза! Неужели уши развесила?! Она то, как могла повестись? С её опытом? Пилять, пилять, пилять! Расцарапать что ли эту поганую морду в клочья? Не могу больше слушать!

Ева, хлопнув дверью, ушла в кухню.

— Минуточку, молодой человек, — извинилась Стеша и последовала за разъяренной подругой, — сейчас всё уладим.