Стяжатель - Валерий Михайлович Гуминский

послал одного из наемников к усадьбе Назаровых. И тот подтвердил, что никаких движений в округе не наблюдалось. Вертолет, на котором мобильность существенно повысилась бы, тоже не прилетал. Да и не было «вертушки» в наличии у Назарова. Выходит, он оставался дома. И в то же время его видели возле озера.

Эту странность нужно было хорошенько обдумать.

Но все сорвал телефонный звонок от шефа из Рима.

— Оставь все свои дела и езжай в Бухару, — сказал Гроссо.

— Я так понимаю, задавать вопросы не к месту, — озадаченно произнес Серджио, сидя в своем гостиничном номере и попивая пиво прямо из бутылки. — Но поясните, зачем замораживать операцию в Вологде?

— Тебе надлежит встретиться с одним человеком, готовящим вторую фазу операции, — глухой голос шефа звучал словно из-под одеяла. — Он британец. Зовут Джеймсом Маккартуром. Запомнил?

— Да.

— Отлично. Он будет тебя ждать каждый вторник и четверг в одиннадцать часов утра возле архитектурного комплекса Ляби-Хауз. А точнее… Так, это ханака[1] Диван-Беги. Запомнил? Я перешлю тебе фото этого человека, не ошибешься. Весьма колоритная личность, тем более в городе, где европейцев не так много.

— Зато там много русских, — напомнил Серджио. — Бухара ведь под их протекторатом.

— Англосакса от русского не отличишь? — язвительно заметил Гроссо. — Теряешь квалификацию. Просто подойди и передай привет от меня. Назовешься своим именем. Про тебя Джеймс уже знает. На месте и определитесь с дальнейшими действиями. Тебе все понятно?

— Да, капо, — Серджио прикусил язык. Все-таки это был приказ, недвусмысленный и четкий. Обсуждать его имело смысл в другой обстановке, когда все закончится. Тогда будет ясно, прав хозяин или нет. Значит, в Бухаре завязывается некий узел, призванный сдвинуть с места всю громаду операции. Ехать так ехать. — А как быть с контактами в Вологде?

— Заморозь до своего возвращения, никаких больше акций. Того, что ты сделал, пока достаточно. Насторожил Назарова, пусть подергается. Он сейчас будет готов к любому твоему шагу. Так что Бухара — лучший момент. Заодно развеешься и клиента в напряжении подержишь.

— Я понял, капо. Сделаю так, как вы сказали, — беспрекословно подчинился Бертони. Отключившись от разговора, он тут же по внутреннему телефону связался с администратором и попросил найти подходящий авиарейс до Бухары, и пока служащий занимался важным для него делом, допил пиво и выбросил пустую бутылку в пластиковую корзину.

Администратор ответил через четверть часа.

— Из Вологды нет ни одного рейса, к сожалению. «Петербургские международные авиалинии» предлагают еженедельные полеты из Ярославля. Ближайший — через два дня. Вам заказывать?

— Конечно, — буркнул Серджио, досадуя на своего шефа, что придется болтаться в ожидании полета без дела. Разве что с Чубарем — командиром наемников — встретиться и обсудить дальнейшие планы. Чтобы не вздумал самодеятельностью заниматься.

— Я вам позвоню, как только забронирую билет, — любезно проговорил администратор.

Конечно, закажешь, в твои обязанности входит такая опция. А пока нужно собираться, заодно карту Бухары приобрести бы не мешало. Где этот Ляби-Хауз находится? Знать бы заранее. Вздохнув, Серджио снова взялся за телефон. Администратор бесстрастно выслушал его просьбу и заверил, что карту достанут в течение дня. Да, самую подробную, какая найдется в Вологде.

Через десять минут первая новость слегка воодушевила его. На четверг рейс до Бухары в полдень. Получается, к встрече с британцем Джеймсом Серджио не успевает. Еще три нужно где-то выжидать. Значит, заказывать гостиницу нужно, о, дьябло! Очень много времени теряется зазря! Здесь, в Вологде, он бы успел провернуть какие-нибудь комбинации, а вынужден лететь в жаркую сейчас Бухару! Эх, почему не потребовал для себя артефакт портального переноса? Сейчас бы глазом не успел моргнуть — уже там находился бы.

— Закажите такси до Ярославля, — не забыл озадачить администратора Бертони. — Да, на восемь часов утра. Ну и что, что недалеко ехать! Всякое может по дороге произойти! Все! Карту нашли? Я жду! И кстати, сделайте бронь в хорошей гостинице Бухары. На мое имя. Вы все поняли?

Карту принесли вечером. Серджио забрал у посыльного целлофановый пакет, дал ему чаевых и закрыл дверь. Тщательно изучил городской план, нашел злополучный Ляби-Хауз. Оказывается, это был архитектурный ансамбль неподалеку от центральной торговой улицы Бухары, а точнее, одна из центральных площадей, в стародавние времена служившая большой торговой площадкой. Серджио понял, что нужно ориентироваться на медресе Кукельдаш, тогда есть шанс не проскочить мимо точки встречи.

Бухара встретила его необыкновенно горячим солнцем, прибивающим к земле невыносимым жаром. Серджио сам был южным человеком, и к теплу ему не привыкать. Но здесь на самом деле очень жарко, пусть уже осень на календаре.

Пройдя таможенный досмотр, он вышел из душного, залитого ярким дневным светом здания аэропорта, и решительно направился в сторону стоянки, где столпились десятки разномастных автомобилей: от современных европейских моделей вроде легко узнаваемой итальянской «Бьянчи» с огромными каплевидными фарами, до совершенно раритетных двухдверных «Суиз», на которых легко просматривались следы ручной покраски.

Черноволосые мужчины в тюбетейках стояли кучкой возле стеклянного ларька и о чем-то горячо спорили, размахивая руками. А, может, и не спорили, а рассказывали каждый свою историю. Серджио перехватил дорожную сумку с правой руки на левую и решительно зашагал в их сторону.

— Господа, мне нужно в отель «Сухроб», — по-русски сказал Серджио, остановившись в двух шагах от водителей. На него сначала не обратили внимание, но после повторной фразы один из них, молодой кучерявый парень со смуглой кожей вытянул руку куда-то за ларек.

— Подойди к диспетчеру, дорогой, — сказал он на ломаном русском. — Все заказы через него.

Пожав плечами, Бертони обошел стеклянный куб, оказавшийся цветочным магазином, и сразу же увидел открытый ларек с длинным козырьком, защищавшим от солнца. Возле него на массивном табурете сидел очень толстый мужчина в шелковом полосатом халате и в тюбетейке на выбритой голове. Он степенно перебирал четки и кивал головой снующим мимо него людям. Видимо, его хорошо знали, судя по почтительным поклонам более молодых. Над козырьком растянуто темно-красное полотно, на котором белыми буквами кто-то дрожащей и нетвердой рукой написал «Диспетчер». В ста метрах от суетливой площадки возвышалось двухэтажное кирпичное здание со строгой надписью «Комендатура аэропорта» на русском, английском и узбекском языках. Да, русские здесь были везде, удерживая контроль над землями Туркестана. Неудивительно, что бухарский аэропорт находился под бдительным оком местного гарнизона.

— Уважаемый, чем я могу тебе помочь? — увидев, что Серджио на несколько секунд впал в задумчивость, толстяк в полосатом халате оторвался от своих четок и дружелюбно посмотрел на итальянца. — Нужен извозчик? Куда? Подходи ближе, здесь так шумно, а кричать я не люблю!

— Ассалому алайкум! — вежливо ответил Бертони. —