Карманный Авалон - Олег Владимирович Батухтин

возник могучий терн. После смерти Иисуса Грааль отправили как раз в ту местность. Церковь там была, это точно, но её сожгли в XIII веке. Терн тоже был, но его вырубил Кромвель, чтобы народ не поклонялся дереву.

– Интересно, – задумчиво молвил Ким, – то есть, теоретически, Авалон может реально существовать.

– Да, но даже если и так, то это не тот Авалон, о котором идёт речь. Луиза говорит об Авалоне, который существует только в моём воображении. По сути, это совсем другая страна. Я позаимствовал только красивое, как мне кажется, название.

– Почему ты так грезил и продолжаешь грезить этим Авалоном? Что это, в конце концов, такое? Это просто слово с большой буквы.

– Ну, я просто всегда мечтал попасть туда, с детства, – просто сказал я, – с того момента, как придумал для себя это чудесное местечко.

– Долбаный ты эскапист, – сказал Кимми, – но я тебя понимаю, я тоже когда-то выдумал себе страну, куда я мечтал попасть. По моему плану я должен был стать там правителем. Моё волшебное место носило гордое имя «Колькина страна». Там можно было есть эскимо вёдрами и пить лимонад постоянно вместо отвратительного кефира, которым меня поила на ночь мамуля.

Я с трудом подавил смешок.

– С годами это перестало быть моей мечтой, – добавил несостоявшийся правитель Колькиной страны.

– Наверное, это правильно, – ответил я, сохраняя серьезное выражение на лице, – все-таки лучше жить в реальном мире, нежели в мечтах, особенно лимонадных.

– Знаешь, Алекс. Многие люди, живущие на земле, мечтают о чем-то таинственном, потустороннем. И лишь единицы получают шанс соприкоснуться с тайной. Мне кажется, что мы стоим совсем близко. Вся эта история с Луизой. Я ни за что не упущу свой шанс и не дам упустить тебе. Давай попробуем узнать, что произошло на самом деле. То, о чем пишут мистики и фантасты, мы теперь можем увидеть своими глазами. Бля, ну вдруг?

– Я знал, что ты скажешь что-нибудь в этом роде, – улыбнулся я, – с годами ты становишься очень предсказуемым.

Мой друг захихикал. Судя по всему, в его кровь начали поступать молекулы паркопана, который Кимми подмешал себе в кофе.

– Ты зачем уделался? – задал я риторический вопрос, – собеседование же.

– Для уверенности. И тебе советую. И рекомендую побриться. Мы идем устраиваться на работу, а у тебя щетина, как у бомжа с вокзала. И помойся. Воняет, как от свиньи.

В обоих утверждениях мой друг был прав. Я забил небольшой косяк и пошел заниматься личной гигиеной.

*

Автобус с рекламой зоомагазина на борту довез нас до остановки «Малый». К нашему удивлению, людей вокруг практически не было, лишь редкие прохожие. Очень нечастое явление для нашего города, особенно для центральных улиц: в это время здесь обычно прогуливается так называемая богема нашего города. Статные дамы и благородные джентльмены, во всяком случае таким образом они себя позиционируют.

– Сегодня что, нет спектаклей? – спросил Ким, – обычно здесь гораздо больше праздных гуляк и всяких придурков.

Я пожал плечами и двинулся к центральному входу театра. Здание внешне напоминало нашу библиотеку, скорее всего, театр был построен примерно в ту же временную эпоху. И, как мне кажется, с тех самых времен не знавал косметического ремонт. Некогда красивое архитектурное сооружение теперь прибывало в печальном виде: резные двери просели, штукатурка отваливалась толстыми слоями, а сама геометрия здания была нарушена усадкой почвы. Создавалось впечатление, что театр существует вне привычной людям перспективы: одна половина передняя часть сооружения была прямо перед нами, а задняя словно проникала в параллельный мир через огромную червоточину.

Ким потянул на себя дверь. По моей спине пробежали мурашки. Дверь издала чудовищный скрип, прорезавший насквозь пустынную улицу.

– После Вас, – учтиво сказал он.

Мы прошли в тихий сумрачный холл. В воздухе стоял запах лавки старьевщика: ароматы отсыревшей древесины смешивались с туалетной вонью.

Мистическую тишину нарушил пронзительный крик, опровергающий все доводы в пользу сверхъестественных явлений и опуская мечтательные души назад, на землю к человеческому быту.

– Вы куда прёте, хулиганы? – подала голос недовольная вахтерша. Она смотрела на нас с подозрением и откровенной неприязнью. На голове был повязан платок, из-под которого неровными прядями выбивались седые волосы. В дрожащих руках она держала спицы для вязания, – весь туалет шприцами завалили, наркоманы несчастные!

– Здравствуйте, мы на собеседование. Устраиваемся на работу. Корпорация Нецах, – сказал я, стараясь придать своему голосу максимально вежливый тон.

– Говнецах! – передразнила старуха, – мошенники они! И такие же к ним ходят! Рыбак рыбака видит из далека. Туда идите по коридору!

Вахтерша махнула рукой в сторону темного фойе.

– Ноги вытирайте! Я только полы протёрла, – голос её был крайне истеричен. Казалось, что если мы испачкаем пол, она выколет нам глаза своими спицами.

На цыпочках мы скрылись с глаз цербера-вахтёра.

– Женщина с большими претензиями, но маленькой зарплатой, – шепнул мне Ким.

Поплутав по тёмным коридорам, мы наконец добрались до входа в малый зал. На двери висел, прилепленный клейкой лентой, обычный листок формата «а-четыре». На нём красовалась надпись «Нецах», выполненная всё тем же, что и на рекламном проспекте, омерзительным шрифтом «WordArt».

– Очень красиво, – резюмировал Кимми, – вершина эстетического уровня и дизайнерской мысли. Если я продолжу разглядывать эту надпись, мне захочется выколоть себе глаза.

– Имей в виду, я тебе помогу если решишь вдруг это сделать. С ни с чем несравнимым удовольствием.

Отворив дверь, мы вошли в зал. В помещении царил полумрак, с которым определенно не могли справиться несколько старых софитов, расположенных где-то под потолком. В воздухе стоял стойкий аромат пыли и старого сценического реквизита.

На сцене словно божий перст торчала пустующая трибуна, ощетинившаяся в разные стороны кривыми микрофонами. В первом ряду сидел всего один человек, больше в зале никого не было. Я посмотрел на часы: без пяти девять. По моему разумению, учитывая уровень безработицы в стране, соискателей должно быть на порядок больше.

– Это что, все кандидаты? – прошептал я, – зря театральный зал арендовали, могли бы и обойтись кладовкой.

– Один кандидат, но за то какой! Главное не количество, а качество, – понизив голос, ответил Ким, – ты только посмотри на него.

Мужчина, с комфортом сидящий в кресле, бездумно пялился в пустоту над сценой, казалось нас он даже не заметил. Я бы сказал, что ему около сорока лет. Мужчина напоминал безумного ученого, который уже лет двадцать лет живет мечтой изобрести вечный двигатель или ещё какой-нибудь революционный механизм. На носу соискателя криво сидели роговые очки с толстенными стеклами, дужки которых были заклеены заскорузлым пластырем. Его сальные волосы беспорядочно висели тонкими сосульками. Когда мы подошли ближе, в нас ударил