Имя мне Гнев - Евгений Фронтикович Гаглоев

узком столе с клавиатурой, стоявшем перед экранами, не было ни единой пылинки. На многочисленных полках слева и справа от видеостены были аккуратно расставлены и разложены папки с бумагами, картонные коробки и пластиковые чемоданчики с запчастями. Неизвестно, всегда ли сохранялся порядок, или кто-то заранее предупредил службу безопасности о скором визите полицейских следователей, но находиться здесь было приятно.

Перед экранами сидел крепкий охранник в униформе, который представился Сашей и сказал, что ему приказали оказывать следователям всяческое содействие.

Охранник Саша беседовал с молодым светловолосым парнем в черных джинсах, белых кроссовках и темно-сером пиджаке. Судя по бейджику на правом нагрудном кармане, это был один из сотрудников исторического музея, причем не самого низшего звена, решил Роман, поскольку при появлении полицейских парень и не подумал удалиться. Он лишь освободил стул, чтобы Карамзин или Чехлыстов мог присесть у видеоэкранов рядом с охранником. Кукушкину места не хватило, поэтому он остался стоять.

– Итак, господа, чем могу помочь? – вежливо осведомился Саша, обернувшись к следователям.

– Нам хотелось бы взглянуть на видеозапись, сделанную в момент смерти Константина Перелозова, – попросил Андрей. – У вас ведь сохранилась ее копия?

– Конечно. – Саша застучал по клавиатуре. – Но мы же вам ее уже показывали…

– Большое вам за это спасибо, но давайте на этот раз посмотрим не только запись, сделанную на лестнице, но и записи из близлежащих помещений, – сказал Юрий Карамзин.

– А еще лучше вывести на экраны вообще все записи с камер музея, сделанные за полчаса до несчастного случая и спустя полчаса после него. Вдруг мы что-то упустили, – добавил Чехлыстов. – Это возможно?

– Конечно. Минутку, – кивнул Саша, не отрываясь от клавиатуры.

– А вы тут надолго? – осведомился Карамзин у светловолосого парня.

– Я бы тоже посмотрел, с вашего позволения, – улыбнулся тот, сверкнув белоснежными зубами. – Может, даже подскажу что-нибудь.

– А вы кто, собственно? – спросил Чехлыстов, силясь рассмотреть бейдж на его груди.

– Лестратов Гордей Борисович, – представился молодой человек. – Константин Аркадьевич Перелозов был моим непосредственным начальником. Вы меня допрашивали пару дней назад.

– Верно, – вспомнил Карамзин. – Ваше лицо мне знакомо, только вот имя позабыл.

Внешность у Лестратова и правда была запоминающаяся. Высокий, худощавый, широкоплечий. Тщательно подобранная, с иголочки одежда могла скрывать как сильную худобу, так и сухощавое, натренированное тело. По-молодому яркие зеленые глаза контрастировали с белоснежными волосами, которые легко было принять за седые. В ухе Лестратова блестела серьга, а кожа была смуглой, словно он недавно вернулся с курорта.

– Оставайтесь, – разрешил Карамзин. – Вдруг что-то вспомните.

– А я и вспомнил, – сказал вдруг Лестратов. – Странно, но мне только сейчас пришло в голову. Может, это ничего не значит, а может, имеет какое-то значение.

– О чем вы? – поинтересовался Андрей.

– За несколько дней до случившегося к Константину Аркадьевичу приходил Игорь Витальевич Макаров, и они тогда сильно повздорили.

– Макаров? – удивился Роман. – Уверены?

– Конечно уверен. Я хорошо его знаю, ведь он часто бывает в нашем музее.

– Что за тип? – прищурился Чехлыстов.

– Меценат, коллекционер, искусствовед, – принялся загибать пальцы Лестратов. – Человек очень умный, образованный и интеллигентный. Но в тот момент от его интеллигентности не осталось и следа.

– Интересно. – Андрей Чехлыстов взглянул на Карамзина. – Я видел его фамилию в списках приглашенных на презентацию той самой оккультной выставки. Но никто не упоминал, что они с Перелозовым накануне повздорили.

– Это случилось за пару дней до открытия выставки «Оккультизм: ритуалы и мистерии», – пояснил Лестратов. – Я вошел в приемную Перелозова и услышал их крики через закрытую дверь.

– Удалось расслышать что-то конкретное? – спросил Роман.

Лестратов покачал головой:

– Когда Константин Аркадьевич выходил из себя, что случалось не так уж редко, он кричал очень громко, быстро и сбивчиво, проглатывая окончания слов. Находясь рядом с ним, еще можно было что-то разобрать и понять, но только не сквозь запертую дверь. Поэтому, увы…

– Надо будет пообщаться с этим Игорем Витальевичем, – сказал Юрий, и Чехлыстов тут же записал имя Макарова в свой блокнот. – Может, поделится с нами, что ему тогда удалось разобрать.

В этот момент охранник Саша нашел нужные видеозаписи и вывел их на экраны.

– Это выставочный зал рядом с кабинетом Перелозова, – указал он на первый видеоэкран, затем начал перечислять, тыча пальцем в следующие мониторы: – Коридор у его кабинета. Лестница, где все и случилось… Выставочный зал этажом ниже. Служебный выход во внутренний двор музея. Площадка, на которой нашли тело…

Все замолчали, внимательно глядя на мониторы. Охранник нажал кнопку ускоренного воспроизведения. Несколько секунд они видели лишь пустые, тускло освещенные помещения, в которых не было людей.

– Стоп! – воскликнул вдруг Юрий, указав на один из мониторов. – Что это?

– Зал на верхнем этаже музея, – пояснил Саша, остановив воспроизведение. – Из него можно попасть в коридор, где расположены служебные кабинеты. Кабинет Перелозова тоже там…

– Отмотайте назад, а затем снова включите, – попросил следователь.

Поначалу в центре указанного зала никого не было видно. Но через несколько секунд на одной из стен между толстыми мраморными колоннами вдруг мелькнула какая-то неясная тень. Это продолжалось всего пару секунд, затем тень исчезла.

Юрий попросил охранника еще раз отмотать запись назад и воспроизвести ее в самом замедленном темпе.

– Там прозрачный потолок, – сказал Гордей Лестратов. – Скорее всего, это тень от туч либо от веток деревьев.

– Сомневаюсь, – буркнул Карамзин, пристально глядя на экран. – Смотрите внимательнее.

И теперь Андрей с Романом тоже увидели. На стене зала возникла тень, какую мог отбрасывать столб густого дыма. Это было нечто странное, темное, с постоянно меняющимися очертаниями. Силуэт быстро скользнул между колоннами и исчез из виду.

– Смотрим дальше! – возбужденно приказал Карамзин.

Саша включил нормальное воспроизведение, и вскоре все присутствующие увидели на экране Константина Перелозова. Тот быстро пересек выставочный зал и бросился к двери, ведущей на лестницу.

На видеозаписи, сделанной с камер лестничной клетки, они снова увидели странные тени, мечущиеся по стенам.

– При первом просмотре я принял их за тени деревьев, но сейчас вижу, что это что-то другое, – сдержанно сообщил Андрей.

Тени на экране клубились, меняли очертания, растекались по стенам, словно чернила, пропитывающие тонкий лист бумаги. Последовало падение Перелозова, тени на стенах исчезли. Затем на краткий миг они снова мелькнули между мраморными колоннами в предыдущем зале, после чего исчезли, будто их и не было. Лишь несколько минут спустя на другом экране распахнулась дверь, ведущая во внутренний двор музея. Она будто открылась сама собой, а потом захлопнулась. Не сразу, но все наблюдатели заметили силуэт клубящейся тьмы на одной из кирпичных стен. Тень скользнула к большим решетчатым воротам и растворилась в ночной мгле.

Все присутствующие изумленно переглянулись.

– Вы это тоже