Механизмы Судьбы. 1.0 - Тимофей Пустяков

Антон внимательно рассмотрел узоры. Действительно, среди декоративных завитков можно было различить математические символы. Некоторые были знакомы по чертежам старого изобретателя, другие – совершенно новые.

– А что если это не просто замок, а задача? – предположил он. – Головоломка, которую нужно решить?

Звуки шагов сзади становились громче. Кто-то уже добрался до входа в тоннель.

– У нас мало времени, – сказал мастер. – Либо мы разгадаем этот замок, либо нам придется встретиться с преследователями лицом к лицу.

Антон сосредоточился на символах. Если это действительно была математическая задача, то должна была быть логика в их расположении. Он попытался применить знания, полученные при изучении записей Гиротаха.

– Здесь есть последовательность, – сказал он. – Смотрите: первый ряд символов описывает простейшие операции сложения и вычитания. Второй ряд – умножение и деление. А третий...

Он замолчал, пытаясь понять смысл незнакомых знаков в третьем ряду.

– Третий ряд описывает операции с эфирными кристаллами, – вдруг сказал профессор. – Я помню эти символы из ранних работ Гиротаха. Он пытался создать математическую модель поведения эфира.

– Значит, нужно решить уравнение, используя все три типа операций, – догадался Антон.

Он начал нажимать кнопки в определенной последовательности, следуя логике математической задачи. Каждое нажатие сопровождалось тихим мелодичным звуком, а кнопки после нажатия начинали светиться ярче.

За спиной послышались приглушенные голоса – преследователи добрались до тоннеля.

– Антон, поторопись, – прошептал Гаррет.

Последняя кнопка. Антон сделал расчет в уме и нажал на символ, обозначающий результат уравнения.

Дверь бесшумно открылась.

За ней простирался огромный зал, освещенный мягким голубым светом тысяч эфирных кристаллов. И в центре этого зала возвышался механизм, подобного которому Антон не видел даже в своем технологически развитом мире.

Аналитическая машина Гиротаха была найдена.

Глава 7. Сердце из шестеренок и молний

Зал оказался настолько огромным, что его противоположная стена терялась в полумраке. Высокие сводчатые потолки поддерживались массивными колоннами, сплошь увитыми трубами и проводами. Но все это меркло перед тем, что находилось в центре.

Аналитическая машина Гиротаха возвышалась на добрых четыре метра в высоту и занимала площадь размером с небольшой дом. Основу конструкции составляли вертикальные башни из полированной меди и стали, между которыми были натянуты сотни тонких проводов. По этим проводам непрерывно пробегали искры – не случайные, а ритмичные, подчиняющиеся какой-то строгой закономерности.

– Во имя всех шестеренок мира, – прошептал профессор Коглер, снимая очки и протирая их дрожащими руками. – Это же... это невозможно.

Антон медленно обошел машину, пытаясь понять принцип ее работы. В его мире он видел компьютеры размером с комнату, но они работали на электронных лампах и транзисторах. Здесь же сочетались механические элементы с электрическими цепями на основе эфирных кристаллов.

Каждая башня машины была по сути гигантским калькулятором. Шестеренки различных размеров вращались с разной скоростью, их положение определяло числа, участвующие в расчетах. А между башнями пробегали электрические импульсы, передавая результаты от одной части машины к другой.

– Гениально, – пробормотал Антон. – Он создал гибрид механического и электрического компьютера. Механика для надежности и точности, электричество для скорости передачи данных.

Мастер Кривоспир подошел к одной из башен и внимательно рассмотрел шестеренки.

– Такой точности обработки металла я никогда не видел. Посмотрите на эти зубцы – каждый идеально симметричен. И все шестеренки подогнаны друг к другу с точностью до доли миллиметра.

Гаррет тем временем обнаружил пульт управления – массивную панель, расположенную перед машиной. На ней находились сотни рычажков, кнопок и циферблатов. Многие из них были помечены теми же символами, что встречались в записях Гиротаха.

– А что это такое? – он указал на большой экран в центре панели.

Антон подошел ближе. Экран был сделан из какого-то полупрозрачного материала, возможно, специально обработанного кристалла. На нем светились строки символов – те же математические обозначения, которые они видели в мастерской изобретателя.

– Дисплей, – сказал Антон. – Машина показывает ход своих вычислений. Смотрите, символы постоянно меняются. Она что-то рассчитывает прямо сейчас.

Профессор Коглер достал из кармана блокнот и начал лихорадочно записывать символы с экрана.

– Если я правильно понимаю эту систему обозначений, то машина моделирует поведение эфирных кристаллов в масштабе всего города. Она рассчитывает энергетические потоки, определяет оптимальные режимы работы...

Он вдруг замолчал и побледнел.

– Что такое? – спросил мастер.

– Она не просто моделирует. Она... она управляет. Смотрите, здесь расчеты перераспределения энергии между районами города. А здесь – команды на изменение режимов работы отдельных узлов.

Антон почувствовал, как по спине пробежал холодок.

– Вы хотите сказать, что эта машина подключена к городской энергетической системе?

– Похоже на то. И судя по этим расчетам, она может не только наблюдать, но и вмешиваться в работу всей сети.

Мастер Кривоспир внимательно осмотрел заднюю часть машины. Оттуда действительно шли толстые кабели, которые исчезали в стенах зала.

– Да, она подключена к основным магистралям. Но зачем? Зачем Гиротаху понадобилось управлять городской энергосистемой?

Ответ пришел к Антону внезапно, и от этой мысли у него похолодели руки.

– А что если он не собирался управлять? – медленно сказал он. – Что если он хотел защитить город от чего-то?

– От чего?

– От возможности отключения всей системы одним ударом. Подумайте: если кто-то захочет парализовать Новый Гальванополис, ему достаточно вывести из строя центральную паровую станцию. Но если аналитическая машина может мгновенно перераспределить нагрузку между всеми узлами сети...

– То город сможет продолжать функционировать даже при серьезных повреждениях, – закончил профессор. – Гениально. Но тогда почему машина скрыта? Почему о ней никто не знает?

Звук шагов в тоннеле прервал их размышления. Преследователи добрались до двери зала.

– Нужно спрятаться, – прошептал Гаррет.

Но Антон покачал головой.

– Некуда. Зал слишком хорошо освещен, а машина занимает почти все пространство. Лучше попытаться понять, что она делает, пока есть время.

Он подошел к пульту управления и начал изучать показания приборов. Многие символы были ему незнакомы, но математическая логика оставалась понятной.

– Профессор, помогите мне разобраться. Вот эти цифры – они означают энергопотребление разных районов города?

Коглер быстро подошел и взглянул на дисплей.

– Да, именно так. А здесь показаны резервы мощности в каждом узле сети. Машина постоянно оптимизирует распределение энергии, чтобы нигде не было перегрузок или недостатка мощности.

– А что это? – Антон указал на группу символов, которые мигали красным